Карл Маркс - Собрание сочинений, том 10

По другим сведениям все эти передвижения — простой обман и подготовляются великие события. Союзные войска якобы вовсе не имеют в виду какие-то операции на Балканах; они должны при содействии флотов совершить геройские подвиги в тылу у русских. Они должны высадиться в Одессе, отрезать противнику пути отступления и в тылу у него соединиться с австрийцами в Трансильвании; кроме того, они должны послать отряды в Черкесию. Наконец, они должны выделить от 15000 до 20000 человек для штурма Севастополя с суши, в то время как флоты будут брать гавань. Достаточно бросить взгляд на всю прежнюю историю войны и на предшествовавшие ей дипломатические переговоры, чтобы понять происхождение этих слухов: они пошли из Константинополя вскоре после приезда туда маршала Леруа, обычно называемого Сент-Арно. Кто знаком с биографией этой достойной личности [В тексте «New-York Daily Tribune» здесь вставлена фраза: «я как-нибудь пришлю Вам эти сведения». Ред.] , сразу опознает в этих хвастливых тирадах человека, дослужившегося хвастовством до нынешнего высокого чина, несмотря на то, что в качестве армейского офицера трижды был уволен со службы.

Короче говоря, дела с нынешней войной обстоят следующим образом. Англия и в особенности Франция вынуждены «обязательно, хотя и против своего желания», держать большую часть своих сил на Востоке и на Балтийском море, т. е. на двух выдвинутых флангах военной позиции, наиболее близким центром которой является Франция. Россия жертвует своим побережьем, флотом и частью своих войск для того, чтобы окончательно вовлечь западные державы в это противоречащее всякой стратегии движение. Как только это случится, как только необходимое число французских войск будет отправлено с родины в отдаленные края, так тотчас же Австрия и Пруссия объявят себя сторонницами России и с превосходящими силами двинутся на Париж. Если этот план удастся, то в распоряжении Луи-Наполеона не будет никаких войск для сопротивления этому удару. Но есть одна сила, которая может «мобилизоваться» при всяких неожиданных событиях и которая может также «мобилизовать» и Луи Бонапарта и его продажных слуг, как она уже ранее мобилизовала многих правителей. Эта сила может оказать сопротивление всем этим вторжениям, и она уже однажды показала это объединенной Европе. Эта сила — Революция, — будьте покойны, не заставит себя ждать тогда, когда се действие потребуется.

Написано Ф. Энгельсом 22 мая 1854 г.

Напечатано в «The People's Paper» № 108, 27мая за подписью: К. М. и в газете «New-York Daily Tribune» № 4101, 9 июня 1854 г. в качестве передовой

Печатается по тексту «The People's Paper»

Перевод с английского

Лондон, пятница, 26 мая 1854 г.

Даже если Восточная война не будет иметь никаких других результатов, то она приведет к тому, что хоть отчасти рассеется военная слава покойного герцога Веллингтона. Кто знал Англию еще при жизни этого весьма переоцененного полководца, тот помнит, что в те времена считалось оскорблением английской нации, если даже Наполеон рассматривался как воин, в каком-либо отношении равный непобедимому «железному герцогу». Этот славный герцог теперь умер и похоронен, после того как он в течение последних сорока лет фактически командовал британской армией. Не было еще военачальника, обладавшего большей независимостью и безответственностью, чем он. Герцог был авторитетом, стоявшим выше всех авторитетов, и ни король, ни королева не смели противоречить, когда дело касалось области его деятельности. Вкусив в течение долгих лет все уготованные обычно для счастливой посредственности почести и радости, столь резко контрастирующие с трагическими потрясениями, являющимися, как правило, неотъемлемой долей гениев, например, Наполеона, — «железный герцог» умер, и командование британской армией перешло в другие руки. Прошло около восемнадцати месяцев со дня его смерти, британской армии предстоит выступить против русских, и тут, еще до того, как первый полк подготовился к погрузке на корабль, обнаруживается, что «железный герцог» оставил армию в состоянии, совершенно непригодном для какой-либо боевой службы.

В общем, несмотря на свой английский здравый смысл, герцог во многих отношениях был человеком ограниченного, недалекого ума. Известно, как несправедливо отзывался он о роли своих немецких союзников в исходе битвы при Ватерлоо, приписывая себе всю славу победы, которая, не будь своевременного прихода Блюхера, превратилась бы в поражение. Упрямство, с которым он сохранял все злоупотребления и нелепости в английской армии, отвечая всем критикам, что «эти злоупотребления и нелепости сделали нас победителями в Испании и Португалии», вполне гармонировало со свойственным ему как консерватору убеждением, будто известная степень традиционной глупости и продажности необходима для правильного функционирования «бесспорно наилучшей» из всех конституций. Умея уступать в области политики в серьезных вопросах в критические моменты, он тем упрямее цеплялся в военных делах за устарелые идеи и традиционные нелепости. В британской армии за все время его деятельности не было проведено ни одного сколько-нибудь серьезного улучшения, если не считать чисто технических усовершенствований в артиллерии. Но ведь здесь просто невозможно было совершенно игнорировать быстрые успехи фабричной промышленности и технических наук. В результате, хотя британская артиллерия и обладает лучшей в мире материальной частью, организация артиллерии не менее тяжеловесна, чем организация других родов оружия, а по обмундированию, снаряжению и общей организации нет ни одного пункта, в котором английская армия не оставалась бы позади армии любой из цивилизованных европейских стран.

Я должен снова обратить внимание ваших читателей на то обстоятельство, что в Англии руководство военными делами не сосредоточено, как в других странах, в одном каком-либо ведомстве. Имеются четыре ведомства, независимые друг от друга и мешающие друг другу. Имеется секретарь по военным делам, не что иное как казначей и счетовод. Имеется главнокомандующий в главном штабе английской армии, ему подчинены пехота и кавалерия. Имеется главный начальник артиллерии, он командует офицерами артиллерийско-технической службы и подразумевается, что он ведает материальной частью армии. Затем имеется еще секретарь по делам колоний, который направляет войска в различные заморские владения и регулирует их снабжение военным снаряжением. Наряду с ними имеется еще интендантство и, наконец, для войск в Индии — главнокомандующий армией на этой территории. Нелепость таких порядков стала предметом публичного обсуждения лишь после смерти Веллингтона, поскольку в 1837 г. доклад по этому поводу парламентской комиссии был, по его распоряжению, отложен в долгий ящик. Сейчас, когда началась война, беспомощность этой системы ощущается повсюду, но против перемен возражают, так как боятся совсем нарушить порядок и непрерывность в ведении дел.