Карл Маркс - Собрание сочинений, том 11

Когда этот мыльный пузырь лопнет, прусское государство пройдет через тяжелое испытание. Различные фазы контрреволюции, через которые прошла Пруссия, начиная с 1849 г., привели к тому, что у кормила правления оказался немногочисленный класс дворян-помещиков; прусский король, который сам всячески содействовал укреплению господства этого класса, находится теперь по отношению к нему в таком же положении, в каком Людовик XVIII находился по отношению к Chambre introuvable [331]. Фридрих-Вильгельм не склонен был довольствоваться бездушной бюрократической правительственной машиной, завещанной ему отцом. Он всю жизнь мечтал украсить здание прусского государства каким-нибудь романтически-готическим орнаментом. Однако на опыте деятельности своей Herrenhaus [палаты господ. Ред.] он вскоре убедился, что в действительности помещики, или Krautjunkers, как их называют в Пруссии, отнюдь не считают за счастье служить средневековым украшением для бюрократии; они всеми силами стремятся унизить эту бюрократию и низвести ее до роли простого орудия своих классовых интересов. Этим и объясняется конфликт между юнкерами и правительством, между королем и принцем Прусским. Чтобы показать правительству, что они не шутят, юнкеры только что отказались разрешить и в дальнейшем взимать дополнительный налог, введенный во время войны, — вещь совершенно неслыханная в конституционной Пруссии. Они хладнокровно и решительно заявили, что в своих поместьях они не менее полновластны, чем прусский король во всей стране. Они настойчиво добиваются, чтобы конституция, оставаясь для всех остальных классов пустым звуком, для них имела бы реальное значение. Освобождаясь от всякого контроля со стороны бюрократии, они в то же время хотят, чтобы эта бюрократия с удвоенной силой давила на все другие ниже стоящие классы.

Буржуазии, предавшей революцию 1848 г., приходится удовлетворяться созерцанием того, как несмотря на свой социальный триумф, достигнутый при помощи безудержного накопления капиталов, она теряет теперь всякое политическое значение. Мало того, Krautjunkers, игнорируя самые элементарные правила вежливости, с радостью пользуются любым поводом, чтобы дать буржуазии почувствовать ее унижение. Когда ораторы буржуазии пытаются выступить в палате представителей, юнкеры en masse [все вместе. Ред.] покидают свои места, а на призыв хотя бы выслушать мнения, отличные от их собственных, смеются в лицо господам из левой. Когда левая жалуется на препятствия, чинимые ей во время выборов, ей отвечают, что правительство только выполняет свой долг, оберегая массы от соблазна. Когда она указывает на полную свободу аристократической прессы в противоположность тем стеснениям, которым подвергается либеральная пресса, ей напоминают, что свобода в христианском государстве означает угождение не собственным прихотям, а богу и властям предержащим. То ей дают понять, что «честь» является монополией аристократии, то задевают ее за живое наглядными иллюстрациями давно отброшенных теорий Галлера, Бональда и Де Местра. Прусский гражданин, гордящийся своей просвещенностью в области философии, оскорблен, видя, как самых выдающихся ученых изгоняют из университетов и дело просвещения поручается шайке обскурантов, как церковные суды вмешиваются в его семейные дела, а его самого полиция гонит по воскресеньям в церковь. Юнкеры не удовлетворились тем, что всячески старались освободить себя от налогов; они к тому же втиснули буржуазию в цехи и корпорации, исковеркали ее муниципальные учреждения, отменили независимость и несменяемость ее судей, покончили с равноправием различных религиозных сект и т. д. В тех редких случаях, когда представители буржуазии в палате дают волю накопившейся у них злобе и, набравшись мужества, грозят юнкерам грядущей революцией, им язвительно отвечают, что у революции не менее серьезные счеты с буржуазией, чем с дворянством.

Действительно маловероятно, чтобы крупная буржуазия снова, как в 1848 г., оказалась во главе прусской революции. В восточной части Пруссии крестьяне не только потеряли все, что дала им революция 1848 г. в деле освобождения, но по-прежнему оставались в прямом подчинении у дворянства как в административном, так и в судебном отношении. В Рейнской Пруссии, где капиталы вкладываются главным образом в промышленные предприятия, закабаление крестьян при помощи ипотек растет с той же быстротой, с какой растут проценты по займам. В то время как в Австрии правительство принимает хоть какие-то меры, чтобы успокоить крестьянство, в Пруссии всеми возможными средствами испытывают его терпение. Что же касается рабочего класса, то правительство, обрушив на него репрессии за стачки, помешало ему добиться его доли от тех выгод, которые получают хозяева, и систематически отстраняет его от всякого участия в политической жизни. Нелады внутри династии, раскол правительства на враждебные друг другу лагери вследствие постоянных ссор бюрократии с аристократией и аристократии с буржуазией, повсеместный торговый кризис и все растущее возмущение обездоленных классов против всех высших слоев общества, — вот что представляет собой современная Пруссия.

Написано К. Марксом 15 апреля 1856 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4694, 5 мая 1856 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

На русском языке полностью публикуется впервые

Конец января — начало февраля

Маркс продолжает занятия политической экономией; он просматривает свои многочисленные тетради с выписками по экономическим вопросам с целью систематизации материала для дальнейшей работы.

24–27 января

Маркс работает над статьями для немецкой буржуазно-демократической «Neue Oder-Zeitung» («Новой одерской газеты»), сотрудником которой он стал с конца декабря 1854 года. Он пишет для этой газеты три статьи о дебатах в английском парламенте и о кризисе кабинета. Статьи Маркса «Открытие сессии парламента», «К кризису кабинета» и «Парламентские дела» публикуются в «Neue Oder-Zeitung» 27, 29 и 30 января.

Около 29 января

Энгельс, продолжая следить за ходом военных действий в Крыму, пишет по просьбе Маркса для газеты «New-York Daily Tribune» («Нью-йоркская ежедневная трибуна») статью «Война в Европе», в которой рассматривает перспективы превращения Крымской войны в общеевропейскую войну. Маркс посылает немецкий вариант этой статьи с написанным им дополнением о парламентских дебатах в «Neue Oder-Zeitung», где статья публикуется 1 февраля под заглавием «Из парламента. — С театра военных действий». В «New-York Daily Tribune» статья Энгельса публикуется 17 февраля в качестве передовой.