Карл Маркс - Собрание сочинений, том 6

Но прежде всего нам не следует забывать, что отнюдь не монархические страны предъявляли в последние годы главный спрос на изделия английской промышленности. Страна, которая почти без перерыва предъявляла колоссальнейший спрос на английские изделия, которая и в настоящий момент поглощает все товары на рынках Манчестера, Лидса, Галифакса, Ноттингема, Рочдейла и во всех крупных торговых портах современной промышленности и оживляет своими кораблями моря, — это республиканская страна, это Соединенные Штаты Северной Америки. И это государство процветает больше всего как раз теперь, когда рушатся все монархические государства мира.

И если в последнее время до некоторой степени улучшилось положение некоторых отраслей германской промышленности, то этим они обязаны только английскому периоду процветания. Из всей экономической истории немцы могли бы знать, что у них нет собственной экономической истории, что им приходится расплачиваться за английские кризисы, тогда как в периоды перепроизводства в Англии им перепадают лишь грошовые выгоды. А своим христианско-германским правительствам они обязаны только лишь ускорением банкротства.

Написано. 6 марта 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 239, 7 марта 1849 г.

Перевод с немецкого

Кёльн, 7 марта. «Neue Preusische Zeitung» с превеликим торжеством приводит английскую военную присягу и радуется сверх всякой меры открытию, что английский солдат присягает на верность только королеве, а отнюдь не конституции. А мы-де в Пруссии, в самом молодом конституционном государстве, мы должны, вопреки, примеру старейшей конституционной страны, заставлять солдат присягать конституции?

Однако «Neue Preusische Zeitung» забывает сообщить своим читателям, в какое положение поставлен английский солдат по отношению к гражданским законам.

Что британский солдат во всех проступках, которые не являются чисто дисциплинарными проступками, судится обычными судами, мировыми судами, petty sessions, quarter sessions [250]или судом присяжных, что во всех столкновениях с другими гражданами он рассматривается, как простой гражданин, — это разумеется само собой.

Но это еще не все. В Англии каждый гражданин, будь то чиновник, солдат или кто-либо другой, отвечает перед законом за каждое свое действие и не может ссылаться на то, что соответствующее действие было ему предписано его начальством. Например, вспыхивает мятеж. Вызываются войска. Предписываемое законом требование разойтись предъявляется или не предъявляется. Народ не расходится. Гражданский чиновник (обыкновенно мировой судья или городской выборный чиновник) дает разрешение на вмешательство военной силы или не дает его. Солдаты стреляют, имеются убитые. Трупы представляются особому жюри по осмотру мертвых, которое устанавливает фактические обстоятельства дела. Если жюри находит, что вмешательство военной силы не оправдывалось обстоятельствами, оно выносит вердикт о предумышленном убийстве против всех участников события, а именно против гражданского чиновника, который разрешил вмешательство военной силы, против офицера, который приказал стрелять, и против всех солдат, которые действительно стреляли.

Если гражданский чиновник не разрешил вмешательства военной силы, это имеет лишь то последствие, что в вердикте он не фигурирует. Для офицеров и солдат дело от этого не меняется.

Этот вердикт о предумышленном убийстве является формальным обвинительным актом, на основании которого совершенное уголовное преступление передается на рассмотрение обычного суда присяжных.

Таким образом, английский солдат отнюдь не рассматривается законом как безвольная машина, обязанная без рассуждения исполнять полученный приказ. Наоборот, закон считает его «free agent» {«свободно действующим». Ред.} , человеком со свободной волей, который в каждый данный момент должен знать, что он делает, и нести ответственность за каждое свое действие. Английские судьи как следует отчитали бы обвиняемого солдата, если бы он в свое оправдание сказал, что ему было приказано стрелять и что он должен был «подчиняться приказу»!

В Пруссии все обстоит иначе. В Пруссии солдат заявляет, что приказ стрелять был ему дан его непосредственным начальством, и это освобождает его от всякого наказания. В Пруссии, а также и во Франции чиновнику вообще обеспечена полная безнаказанность за каждое нарушение закона, если он докажет, что это было ему приказано соответствующим начальством в надлежащем иерархическом порядке.

Мы не считаем, что краткая формула присяги может изменить человека и превратить черно-белого гвардии лейтенанта в поборника «конституционных свобод», — в этом, надо думать, «Neue Preusische Zeitung» поверит нам на слово.

Господа, ратующие «с богом за короля и отечество», на опыте своих собственных почтенных родичей могли в течение последних двенадцати месяцев убедиться, к своему удовольствию, какое значение имеет присяга. Поэтому и мы ничего не имеем против того, чтобы «Neue Preusische Zeitung» заставляла войска присягать на верность королю, далай-ламе или еще нивесть кому, лишь бы только «Моя доблестная армия», в соответствии с вышесказанным, была поставлена по отношению к законам в точно такие же условия, как английские солдаты.

Написано 7 марта 1849 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 241, 9 марта 1849 г.

Перевод с немецкого

Кёльн, 10 марта. Франкфуртский так называемый «Мартовский союз» [251]франкфуртского так называемого «имперского собрания» имел наглость прислать нам следующее литографированное письмо:

«Мартовский союз постановил составить список всех газет, предоставивших свои страницы в наше распоряжение, и разослать его всем союзам, с которыми мы связаны, чтобы при содействии упомянутых союзов названным газетам оказывалось предпочтение в снабжении соответствующими объявлениями.

Сообщая вам при сем этот список, считаем излишним обращать ваше внимание на значение для газеты платных «объявлений», как источника доходов всего предприятия.

Далее Центральный мартовский союз постановил рекомендовать союзам оказывать благосклонную поддержку демократически-конституционной газете «Teutsches Volksblatt», издаваемой в Вюрцбургв г-ном д-ром Эйзенманом, учитывая, что этой газете угрожает опасность оказаться побежденной конкуренцией со стороны антидемократических газет, а г-н редактор заявил, что он не в состоянии идти на новые жертвы сверх тех, которые он уже принес.