Эмиль Бёрнс - Введение в марксизм

Маркс прекрасно понимал суть этого процесса, который происходил еще в его время, и обращал внимание, во-первых, на растущую техническую концентрацию, то есть на концентрацию производства в больших предприятиях, а во-вторых, на централизацию капитала в собственности или под контролем все уменьшающейся группы лиц. Он видел, что на смену свободной конкурен­ции неизбежно придет монополия и это приведет к тому, что все трудности, присущие капитализму, будут прояв­ляться в более интенсивной форме.

В начале XX века экономисты (особенно Гобсон в Англии) отметили высокую степень монополизации, до­стигнутую к тому времени многими отраслями промышленности. В 1916 году, во время первой мировой войны, Ленин (в работе «Империализм, как высшая стадия ка­питализма») собрал воедино различные уже известные факты о росте монополий и обратил внимание на поли­тический, социальный, а также и чисто экономический признаки монополии. Рассматривая события, происшед­шие после смерти Маркса, он продолжил и развил вы­воды, сделанные Марксом. Ленин отметил пять основных экономических признаков империалистической стадии ка­питализма, которая, по его мнению, сложилась прибли­зительно к 1900 году:

1. Концентрация производства и капитала, достигшая такой степени, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни.

Это явление имело место во всех передовых капита­листических странах, но особенно отчетливо оно наблю­далось в Германии и в Соединенных Штатах Америки. Данный процесс, конечно, продолжал усиливаться во все возрастающей степени. Яркими примерами этого в Англии являются такие концерны, как «Империэл кемикл индастриз» с активами, равными 583 млн. фунтов стерлингов в 1958 году, и «Юнилевер» с активами в 526 млн. фунтов стерлингов в 1958 году. В каждой отрасли промышленности львиная доля общего производства приходится на долю нескольких крупных концернов, которые обычно связаны между собой соглашениями о ценах, квотах и т. п., то есть, в сущности, действуют как единая монополия.

2. Слияние банковского капитала с промышленным и создание олигархии «финансового капитала», которая в сущности правит каждой страной.

Это положение нуждается в некотором объяснении. Первоначально промышленные капиталисты были отде­лены от банкиров, которые совсем не были заинтересо­ваны или проявляли мало интереса к промышленным предприятиям, хотя, конечно, они ссужали их деньгами и получали часть прибыли в виде процента. Но с развитием промышленности и широким распространением «акционерных компаний» владельцы банков также начали принимать участие в промышленных компаниях, а более богатые промышленники получали долю в банковском капитале. Таким образом, богатейшие капиталисты, независимо от того, были они первоначально банкирами или промышленниками, становились банкирами-промышленниками; это объединение капиталистических функций в руках одной и той же группы в огромной степени увеличивается ее власть. (В Англии, в частности, крупные землевладельцы также слились с этой группой.) Сотрудничая с промышленным концерном, с которым он таким образом связан, банк может помогать данному концерну путем предоставления ему денежных ссуд и выдачи займов другим компаниям при условии, что последние будут размещать свои заказы в данном кон­церне, в котором банк имеет свои вложения, и т. д. Таким образом, финансово-капиталистическая группа способна быстро увеличивать свое богатство и устанавливать монопольный контроль в одной отрасли промышленности за другой. Само собою разумеется, что государство все больше считается с ее мнением.

Лучшей иллюстрацией слияния банков с промышлен­ностью является тот факт, что все больше и больше ди­ректорских постов в ряде концернов занимают директора банков. Конечно, это отнюдь не означает, что банки вла­деют данными предприятиями; дело в том, что могуще­ственные в банковском мире лица являются могуществен­ными и в промышленности и торговле - они образуют единую группу самых богатых людей, чьи капиталы составляют основу всей системы английского капитализма. В 1870 г. директора банков, позднее образовавших «Большую пятерку», и Английского банка имели 157 различных директорских мест; в 1913 г. они имели 329 мест; в 1959 г.- 1176. Все значение этих цифр становится особенно ясным, если учесть, что данные 1959 г. охватывают такие концерны, как «Юнилевер» и «Империэл кемикл индастриз», которые сами поглотили огромное количество более мелких предприятий.

3. Вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, при­обретает особо важное значение.

В ранний период капитализма Англия экспортировала текстиль и другие готовые товары в различные страны и на полученные суммы покупала местную продукцию, то есть, по сути дела, обменивала свои изделия на сырье и продукты питания, необходимые для английской промышленности. Но во второй половине прошлого столетия, особенно в конце его, финансовый капитал стал проявлять все больший и больший интерес к вывозу капитала не для торгового обмена, а с целью получения ежегодного процента на этот капитал. Такой вывоз капитала - в форме займов иностранным государствам или компаниям или в форме финансирования строительства железных дорог, портов или шахт в других странах - обычно производился на условии, что заказы на материалы и т. д. будут размещаться среди английских промышленных предприятий, с которыми эти банки были связаны. Таким образом, обе группы финансового капитала действуют совместно, причем каждая получает весьма существенные прибыли и преграждает путь конкурентам.

4. Образуются международные монополистические союзы капиталистов, которые делят мир между собой.

Это происходит в сталелитейной, нефтяной и других отраслях промышленности; между монопольными груп­пами различных стран заключаются соглашения о внеш­неторговых квотах; часто имеет место раздел рынков между группами и заключаются соглашения о ценах. Каковы границы этих соглашений, мы покажем ниже.

Закончен территориальный раздел мира крупней­шими капиталистическими державами. (В 1876 году европейским державам принадлежало 11% территории Африки, а в 1900 году - 90%.)

Значение этого факта в том, что больше уже не­возможно было захватывать более или менее безза­щитные страны. Финансово-капиталистические группы наиболее богатых государств не могли больше расширять сферы своего влияния, кроме как за счет друг друга , то есть только путем больших войн за передел мира в пользу страны-победительницы.

Особый интерес представляет одно из специальных замечаний, сделанных Лениным в этой связи. Обычно считали, что целью экспансионистских стремлений империалистических стран являются лишь колониальные страны. Ленин подчеркнул, что это совершенно необя­зательно, что это стремление имеет всеобщий характер и при подходящих условиях целью его может быть другая промышленно развитая страна. Экспансия немецкого финансового капитала в годы фашизма - лучший пример этого.