В Ирхин - Крылья Феникса; Введение в квантовую мифофизику

(Бл. Августин. Исповедь)

Аллах предшествует в смысле бытия подобно тому, как вчерашний день предшествует сегодняшнему, однако Он предшествует не во времени, ибо Он и есть время... Однако воображение представляет дело так, будто между бытием Творца и Его творения имела место временная протяженность. Это объясняется обычаем чувственного восприятия предполагать наличие временного предшествования и отставания между преходящими вещами.

(Ибн Араби)

Для сравнения с процитированными текстами, принадлежащими к библейской традиции, приведем отрывки из восточных религиозных и мистических текстов:

Ты -- без начала, за пределами времени, за пределами пространства. Ты -- Он, из которого возникли три мира.

(Яджурведа)

Нет Тебя ни далеко, ни близко, ни на небе, ни на земле, ни в сансаре, ни в нирване. Хвала Тебе, не прибывающему нигде! ... Кто же может восславить Тебя, лишенного происхождения и не подверженного гибели, не имеющего ни концов, ни середины, не воспринимающего и не воспринимаемого? Восславим же Будду и умеющего ходить (Сугату), и оставившего путь, Того, кто не уходил и не приходил!

(Нагарджуна. Чатух-става)

Есть нечто, существующее прежде Неба и Земли, не имеющее формы, погребенное в безмолвии. Оно -- господин всех явлений и не подвластно смене времен года.

(Дзен)

Согласно книге Притч (8:22-- 30), Премудрость Божия (София), которая по преданию связывает образы богочеловека Христа и его Матери, сотворена прежде всякого бытия. Христос присутствовал в саду Эдема (в гностической мифологии -- в качестве змея, ср. Иоан. 3:14).

Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же.

(К Евреям 13:8)

Через Христа преодоление времени как последствия грехопадения становится возможным и для человека (1 Кор. 15:21-- 22). Подробнее эти очень непростые вопросы -- о времени, грехе и энтропии -- будут обсуждаться в главе 15.

Итак, Бог пребывает в вечности. Человек же живет во времени и потому -в своем собственном мире, который он же и сотворил. Если уподобить (в духе библейской символики, особенно в Апокалипсисе) Божий мир городу -- Небесному Иерусалиму, то можно сказать так: человек, не решаясь (или не умея, после грехопадения) войти в городские ворота, предпочитает строить свою (свою! в этом все дело!) жалкую хижину за городской стеной.

И, жалкий чародей перед волшебным миром,

Мной созданным самим, без веры я стою.

(Ф. Тютчев)

Нерешительная рука

Эти вывела облака,

И печальный встречает взор

Отуманенный их узор.

Недоволен стою и тих,

Я -- создатель миров моих,

Где искусственны небеса

И хрустальная спит роса...

(О. Мандельштам)

В Небесном Иерусалиме времени нет, не действуют и законы природы (еще бы!). По сравнению с Божественным миром человеческие миры (где искусственны небеса и хрустальная спит роса) неизбежно ущербны, но, конечно, не в равной степени. Иногда это очень печальный или нелепый мир (скажем, миры заговора рыжих, алкогольных или наркотических грез, о которых шла речь в первой главе). В то же время необходимо помнить, что способность человека творить миры неотъемлемо принадлежит ему как созданному по образу и подобию Божьему (Быт. 1:26), как твари, получившей повеление стать Богом (св. Василий Великий). Наиболее яркие формы эта способность приобретает в литературном и художественном творчестве, о чем речь пойдет дальше. Очень важно подчеркнуть, однако, что способность творить миры имеет решающее значение и для повседневной жизни.

Ибо она хорошо чувствовала, что все, охватывавшее ее с такой силой, не было свободно от постоянного намека, что это лишь видимость. Но в видимости несомненно содержалась разжиженная, разбавленная действительность -- может быть, еще не ставшая землею действительность, думала Агата. И в одно из тех дивных мгновений, когда место, где она стояла, растворялось, казалось, в неопределенности, она способны была поверить, что за нею, в пространстве, в которое никогда нельзя заглянуть, может быть, стоит Бог!

(Р. Музиль. Человек без свойств)

Тезис, который мы пытаемся обосновать, звучит так: каждый человек живет в своем собственном мире, сотворенном им; задача, стоящая перед человеком, -- перейти в мир, сотворенный Богом, и жить там. Именно так может пониматься настойчивое подчеркивание иллюзорности мира в цитированных в главе 3 индуистских и буддийских текстах. Мир, в котором ты живешь, -- иллюзорен. Ты его придумал. На самом деле все совсем не так, как на самом деле. С этим утверждением перекликаются высказывания самых разных людей, принадлежащих к самым разным традициям (и освещающие разные стороны затронутой проблемы):

Знать, что существует сокровенная реальность, которая открывается нам как высшая красота, знать и ощущать это -- вот ядро истинной религиозности.

(А. Эйнштейн)

Любой человек иллюзией творит в своей силе воображения то, что вне оной не существует; таково общее состояние вещей. Знающий не сотворяет энергией то, что обладает бытием и вне вместилища энергий...

(Ибн Араби)

Фантазия остается правом человека: мы творим так, как можем, ибо сами также сотворены -- но не просто сотворены, а сотворены по образу и подобию Творца.

(Дж. Р. Р. Толкиен)

К сожалению (очень мягко говоря, к сожалению!), человек после грехопадения почти утратил способность воспринимать божественную реальность непосредственно; между Богом и человеком появилась завеса -- одежды кожаные, которые, по книге Бытия, Бог сделал Адаму и Еве.

Беззакония ваши отвратили это, и грехи ваши удалили от вас это доброе.

(Иеремия 5:25)

В традиционных религиях говорится о зазоре, разрыве и даже пропасти между Богом и тварным миром. В этом зазоре человек и творит свои вторичные миры. Они образуют некую вуаль, или завесу, отделяющую человека от Первичной Реальности, вынести которую он уже не в состоянии (в этом, собственно, и состоит трагедия грехопадения):

Разве ты не видел того, кто взял своим богом страсть, и Аллах сбил его с пути при Своем знании и положил печать на его слух и сердце, а на его зрение положил завесу. Кто же его поведет после Аллаха? Разве вы не опомнитесь?

(Коран 45:22(23))

В трактатах Дионисия Ареопагита мировая иерархия уподобляется системе зеркал и завес, передающих друг другу вышний свет:

Ведь невозможно, чтобы богоначальный луч просиял нам иначе, чем мистически окутанным пестротою священных завес и соестественным и подходящим образом приготовленным для нас Отчим промыслом.

(О небесной иерархии 1.3)

Мир, отпавший от Бога, уже не в силах вынести Его величия. Этот мотив известен уже в греческой мифологии: например, Зевс убивает свою возлюбленную Семелу, являясь ей в видимом облике, и одновременно рождается ее сын -- бог Дионис.