Алексей Маслов - Тайный смысл и разгадка кодов Лао-цзы

В нем всегда видели какую-то загадку, какой-то тайный и скрытый смысл. Но, так и не разгадав его, объявили трактат просто «философским произведением».

Его переводили сотни раз на десятки языков: сухо и построчно, литературно и художественно-высокопарно, стихами и прозой. Но ни идеального перевода, ни тем более идеального понимания так и не удалось достичь.

В начале 90-х XX в. стало понятно, что тот вариант, который мы имеем перед собой, — довольно поздний текст и обнаружены более ранние варианты. Значит, мы подошли к самому центру древнего таинства, который еще предстоит разгадать. Так в чем же его скрытый смысл? И можем ли мы разгадать это послание, пришедшее из тысячелетней древности?

Этот трактат «Дао дэ цзин», также называемый по имени его предполагаемого создателя «Лао-цзы», стал

Этот текст действительно является одной из центральных книг всей китайской духовной традиции, он переиздавался и переводился сотни раз, он известен в десятках вариантов, но до сих пор в нем много загадок, и споры не прекращаются и по сей день.

Кем был Лао-цзы — мистиком, посвященным в древнейшие таинства, суть которых передал в трактате, или скромным «хранителем архивов», который лишь просто записывал чьи-то слова? Да и существовал ли Лао-цзы вообще? Были ли у него ученики и школа?

Тот «Дао дэ цзин», который известен сегодня во всем мире, — довольно поздний вариант текста, он составлен во II в. до н. э., сам же Лао-цзы жил: как считается, в VI в. За четыреста лет многое в тексте должно было измениться. Можно ли узнать, как выглядел этот мистический текст изначально? И что он представлял из себя — обычный текст духовных наставлений или запись тайных посвящений и ритуальных формул?

В течение долгого времени «Дао дэ цзин» пытались разбирать с точки зрения некого «философского даосизма» в противоположность даосизму религиозному. Но никакой «философии» в нем, равно как и вообще в большинстве китайских текстов, на самом деле нет. Есть лишь сборник религиозных молений, оккультных формул, народных поговорок, медитативных описаний. Все это стоит достаточно далеко от философии и напрямую сопрягается именно с ранней мистической практикой Китая.

И все же этот трактат не является собранием отвлеченных афоризмов или абстрактных философских идей, равно как и не является просто изложением взглядов некого Лао-цзы. «Дао дэ цзин» представляет собой набор посвятительных формул и речитативов, которые активно использовались в ритуалах VII–V вв. до н. э. Сами ритуалы постепенно трансформировались или исчезли совсем — об их конкретном содержании мы можем лишь догадываться. Набор посвятительных формул обрел свою самостоятельность, и вполне возможно, что уже сам Лао-цзы не предполагал его изначального истока.

На первый взгляд, «Дао дэ цзин» кажется чрезвычайно абстрактным, прерывистым в ряде своих параграфов. Для древнекитайской мысли такой стиль изложения нехарактерен. Например, Конфуций в «Лунь юе» («Суждения и беседы») учит вполне конкретным вещам, даёт советы праведной жизни и даже рассуждает о правилах питания и сельскохозяйственных работах. «Чжуан-цзы» представляет собой в одной своей части набор притч (т. е. дидактически заостренных историй), в другой же части излагает некую раннюю доктрину Дао. В «Дао дэ цзине» в противоположность этому нет, за редким исключением, никаких поучений и тем более конкретных советов. Парадоксальным образом «Дао дэ цзин» ничему не учит — он скорее создаёт образ учителя.

Количество переводов «Дао дэ цзина» на западные языки поистине колоссально, никто не возьмётся подсчитать точное количество таких изданий. Обычно называется цифра от 120 до 200 изданий текста вне Китая. Первые переводы трактата на европейские языки появились уже в конце XIX в… Вероятно, первым переводом стала работа Дж. Чалмерса «Размышления о метафизике, вежливости и морали «Старого философа» Лао-цзы, вышедшая в 1868 г. в Лондоне, за ней последовали переводы Ф. Балфура (1884), Г. Джайлса (1886) и, наконец, Дж. Легга (1891).

По своему культурному отклику в восточной и западной традициях с «Дао дэ цзином» может соперничать лишь Конфуций. Но если Конфуций почитается именно как самостоятельная личность, то «Дао дэ цзин» порой заслоняет личность самого Лао-цзы. И в этом смысле «Дао дэ цзин» становится универсальным текстом.

И теперь наша задача понять не то, что написано Лао-цзы, а то, о чем он умолчал, понять сам тайный язык мистической традиции.

«Дао дэ цзин», с одной стороны, является книгой вечной, вневременной и в этом смысле универсальной — его духовная мудрость не принадлежит какому-то отдельному периоду времени. Но с другой стороны, многие пассажи трактата тесно вплетены в ткань конкретного исторического периода, и для исторического анализа очень важно понять, какие процессы шли на территории Китая в ту эпоху.

Жизнь Лао-цзы и возникновение трактата «Дао дэ цзин» связаны с одним из самых сложных для Китая периодов — эпохой Чжоу. С одной стороны, идёт постепенное формирование единой китайской культуры, которая проявит себя во всей своей полноте много веков спустя, с другой стороны, колоссальная политическая раздробленность, существование порой свыше сотни царств не позволяют Китаю достичь стабилизации.

Эпоха Чжоу (XI–III вв. до н. э.) распадается на два отдельных периода, традиционно называемых Западная или Ранняя Чжоу (XI в. — 771 г. до н. э.) и Восточная, или Поздняя, Чжоу (771–246 гг. до н. э.). В силу исторических причин в этом изложении нас больше интересует период Восточного Чжоу, поскольку именно тогда формировался основной корпус «Дао дэ цзина».

В свою очередь Поздняя Чжоу распадается на период Чуньцю — «Вёсен и Осеней» (770–476 гг. до н. э.) и период Чжаньго — «Сражающихся царств» (475331 гг. до н. э.). Первый период получил такое название по имени летописи «Чуньцю» — «Вёсны и Осени», приписываемой Конфуцию, которая описывает события, происходящие в домене Чжоухе «Чжоу (царство)» — одном из царств, существовавших в ту пору на территории Китая. Период «Сражающихся царств», как несложно догадаться из его названия, оказался связан с непрекращающимися военными и политическими столкновениями между десятками крупных и мелких царств, возникших тогда на территории Срединной равнины.

Эпоха Чжоу становится одним из ключевых периодов формирования китайской цивилизации. Происходит постепенный отрыв от ранне-архаической традиции предыдущего периода Шан-Инь (XVI–XI вв. до н.