Dm - Феноменология духа Гегель

[ 1. Закон мышления . ] – Возвращаясь теперь внутрь себя самого и направляясь к действительному понятию как к свободному понятию, наблюдение прежде всего находит законы мышления . Мышление в самом себе есть эта единичность, а она есть абстрактное движение негативного, целиком принятое обратно в простоту, и законы [его] – вне реальности. – У них нет реальности – это значит вообще только то, что в них нет истины. Правда, они и должны быть не полной , но все же формальной истиной. Однако чисто формальное, лишенное реальности, есть мысленная вещь или пустая абстракция без раздвоения в ней, которое и было бы не чем иным, как содержанием. – С другой стороны, так как они суть законы чистого мышления, а это последнее есть всеобщее в себе и, следовательно, некоторое знание, которому непосредственно присуще бытие и в нем вся реальность, то эти законы суть абсолютные понятия и нераздельно существенности как формы, так и вещей. Так как всеобщность, движущаяся внутри себя, есть раздвоенное простое понятие, то у этого понятия есть таким именно образом содержание в себе, и при том такое, которое есть всяческое содержание, только не чувственное бытие. Это есть содержание, которое не находится ни в противоречии с формой, ни вообще от нее не отделено, а скорее есть по существу она сама, ибо форма есть не что иное, как всеобщее, разделяющееся на свои чистые моменты.

Но в том виде, в каком эта форма или содержание есть для наблюдения как наблюдения, она сохраняет определение найденного , данного, т.е. лишь сущего содержания. Последнее становится покоящимся бытием соотношений, множеством обособленных необходимостей, которые в качестве некоторого устойчивого содержания в себе и для себя, в своей определенности , должны обладать истиной и которые таким образом на деле отвлекаются от формы. – Но эта абсолютная истина фиксированных определенностей или многих различных законов противоречит единству самосознания или мышления и формы вообще. То, что высказывается как устойчивый, неизменный в себе закон, может быть только моментом рефлектирующегося в себя единства, может выступать только как исчезающая величина. Но когда их при исследовании вырывают из этой связи движения и берут в отдельности, им недостает не содержания – ибо некоторое определенное содержание у них есть, – а, напротив, они лишаются формы, составляющей их сущность. На деле эти законы не составляют истины мышления не потому, что они должны быть только формальными и не должны иметь содержания, а скорее по противоположной причине – потому, что в своей определенности, или: именно в качестве некоторого содержания , у которого отнята форма, – они должны считаться чем-то абсолютным. В своей истине , как моменты, исчезающие в единстве мышления, они должны были бы рассматриваться как знание или мыслящее движение, а не как законы знания. Процесс же наблюдения не есть самое знание, и последнее неведомо ему, но он обращает его природу в формообразование бытия , т.е. постигает его негативность лишь как законы этого бытия. Здесь нам достаточно указать на недействительность так называемых законов мышления, исходя из общей природы вещей. Более же подробное выяснение относится к спекулятивной философии, где они оказываются тем, что они поистине суть, т.е. отдельными исчезающими моментами, истина которых есть лишь мыслящее движение в целом, само знание.

[ 2. Психологические законы. ] – Это негативное единство мышления есть для себя самого, или, лучше сказать, оно есть для-себя-самого-бытие , принцип индивидуальности, и в своей реальности – действующее сознание . Поэтому наблюдающее сознание природою вещей приводится к нему как к реальности названных законов. Так как оно не видит этой связи, то, по его мнению, мышление в своих законах остается для него по одну сторону, а на другой стороне оно сохраняет некоторое другое бытие в том, что теперь составляет для него предмет, а именно действующее сознание, существующее для себя так, что оно снимает инобытие и в этом созерцании себя самого как негативного имеет свою действительность.

Для наблюдения , таким образом, открывается новое поле в практически действующей действительности сознания . В психологии содержится много законов, согласно которым дух по-разному относится к разным модусам своей действительности как некоторого уже найденного инобытия ; с одной стороны, он принимает их в себя, сообразуясь с теми обычаями, нравами и образом мыслей, которые он застал, как то, в чем он как действительность есть для себя предмет, с другой стороны, он познает себя самодеятельным по отношению к ним, со страстным влечением выхватывает из них для себя только особенное и сообразует предметное с собою ; – он ведет себя негативно в первом случае по отношению к себе самому как единичности, во втором случае – по отношению к себе как всеобщему бытию. Самостоятельность сообщает тому, что дух застал, с одной стороны, лишь форму сознательной индивидуальности вообще, и, что касается содержания, остается внутри всеобщей действительности, которую дух застал; с другой же стороны, она сообщает действительности по меньшей мере некоторую специфическую модификацию, которая не противоречит ее существенному содержанию, или же и такую, в силу которой индивид противополагается ей как особенная действительность и специфическое содержание и становится преступным, снимая ее лишь единичным образом или делая это всеобщим образом и тем самым для всех, принося другой мир, другое право, другой закон и другие нравы вместо имеющихся налицо.

Наблюдающая психология, которая прежде всего говорит о своих восприятиях всеобщих модусов , встречающихся ей в деятельном сознании, находит всевозможные способности, наклонности и страсти, и так как при перечислении всей этой коллекции нельзя подавить воспоминания о единстве самосознания, то она должна по меньшей мере дойти до изумления от того, что в духе, как в мешке, могут находиться вместе столь многие и столь неоднородные друг по отношению к другу случайные вещи, в особенности поскольку они оказываются не мертвыми покоящимися вещами, а беспокойными движениями.

В перечислении этих разнообразных способностей наблюдение держится всеобщей стороны; единство этих многообразных способностей есть сторона, противоположная этой всеобщности, есть действительная индивидуальность. – Но опять-таки постигать различаемые действительные индивидуальности и рассказывать о них таким образом, что, мол, один человек более склонен к тому-то, а другой более склонен к другому, что у одного больше рассудка, чем у другого, – гораздо менее интересно, чем даже перечислять виды насекомых, мхов и т.д.; ибо эти последние дают наблюдению право брать их так порознь и не постигая в понятии, потому что они по существу относятся к стихии случайной обособленности. Брать же сознательную индивидуальность лишенной духа как единичное сущее явление противоречит тому, что сущность ее есть всеобщность духа. Но так как постигание позволяет ей в то же время вступить в форму всеобщности, то оно находит ее закон и, как кажется, имеет теперь разумную цель и занято необходимым делом.