Фредерик Коплстон - История философии. Древняя Греция и Древний Рим. Том I

6. Отвечая на возражение своих собеседников, что в реальной жизни ни один город не может быть организован по предложенному им плану, Сократ отвечает, что никто и не ожидает, что идеал должен быть реализован на практике полностью, до мельчайших деталей. Тем не менее он спрашивает, какое незначительное изменение в жизни государства позволит принять предложенную им конституцию – и отвечает сам себе: передача власти в руки правителя–философа (что на самом деле сделать отнюдь не просто). Демократический принцип управления государством, по мнению Платона, чистый абсурд – правитель должен обладать добродетелью, то есть знанием истины. А знанием истины обладает только философ. Платон поясняет свою мысль, приводя аналогию с кораблем, капитаном и командой. Нам предлагают представить себе корабль, на котором есть капитан, который выше всех и сильнее всех на корабле, но который слегка глуховат и близорук, а его знание навигации оставляет желать лучшего. Команда поднимает бунт, захватывает корабль и, пьянствуя и празднуя, продолжает свое путешествие с таким успехом, какого только и можно ожидать от подобной команды. Они не имеют никакого представления о лоцманском деле и о том, каким должен быть настоящий лоцман. Итак, Платон был против демократии афинского типа, потому что ее политические деятели совсем не знали, как надо управлять государством, а также потому, что, когда людей охватывает недовольство, они прогоняют негодных политиков и начинают сами управлять городом, как будто для этого не требуется никаких специальных знаний. Платон предлагает заменить такое плохо организованное, надеющееся на «авось» управление властью царя–философа, то есть человека, который знает правильный курс корабля и сможет провести его сквозь штормы и преодолеть все препятствия, которые встретятся ему на пути. Философ будет самым лучшим плодом образования, организованного государством; он, и только он один сможет составить проект идеального государства и наполнить его конкретным содержанием, поскольку только он постиг мир Форм и может использовать их в качестве образца для своего государства 6.

Те, кого выберут в качестве кандидатов на роль правителя, получат не только музыкальное и гимнастическое образование, но и познакомятся с математикой и астрономией. Впрочем, они будут изучать математику не только для того, чтобы уметь производить расчеты, которые умеют делать все остальные, но главным образом для того, чтобы познавать умопостигаемые объекты – не «ради купли–продажи, о чем заботятся купцы и торговцы, но для военных целей и чтобы облегчить самой душе ее обращение от становления к истинному бытию» 7, чтобы научиться постигать истину и приобрести философский склад ума. Но все это будет только прелюдией к диалектике. Когда же кто–нибудь делает попытку рассуждать, «он, минуя ощущения, посредством одного лишь разума устремляется к сущности любого предмета и не отступает, пока при помощи самого мышления не постигнет сущности блага. Так он оказывается на самой вершине умопостигаемого» 8. Таким образом его душа поднимется ввысь, в мир идей. Выбранные правители государства, или, скорее, те, кого изберут в качестве кандидатов в стражи, здоровые как быки и наделенные добродетелью, пройдут постепенно весь курс обучения, и те, которые достигнут при этом успехов, в тридцатипятилетнем возрасте будут специально отобраны для изучения диалектики. Проучившись еще пять лет, они «будут вынуждены вновь спуститься в ту пещеру (см. аллегорию пещеры в главе 19), их надо будет заставить занять государственные должности – как военные, так и другие, подобающие молодым людям, пусть они никому не уступят и в опытности. Вдобавок надо на всем этом их проверить, устоят ли они перед разнообразными влияниями или же кое в чем поддадутся» 9. После пятнадцати лет такой проверки зарекомендовавшие себя с самой лучшей стороны (к тому времени им будет уже пятьдесят лет) будут приведены к окончательной цели – их заставят «устремить ввысь свой духовный взор и взглянуть на то самое, что всему дает свет, а увидев благо само по себе, взять его за образец и упорядочить и государство и частных лиц, а также самих себя – каждого в свой черед – на весь остаток своей жизни. Большую часть времени они станут проводить в философствовании, а когда наступит черед, будут трудиться над гражданским устройством, занимать государственные должности – не потому, что это нечто прекрасное, а потому, что так необходимо ради государства. Таким образом, они постоянно будут воспитывать людей, подобных им самим, и ставить их стражами государства взамен себя, а сами отойдут на Острова Блаженных, чтобы там обитать. Государство на общественный счет соорудит им памятники и будет приносить жертвы, как божествам, если это подтвердит пифия, а если нет, то как счастливым и божественным людям» 10.

7. В восьмой и девятой книгах «Государства» Платон развивает философию истории. Наилучшее государство – это аристократическое государство; но если два высших класса объединяются, чтобы захватить собственность других граждан, и превращают их фактически в рабов, аристократия превращается в тимократию, которая представляет собой преобладание яростного элемента. После этого начинает расти любовь к богатству, и тимократия превращается в олигархию, в которой политическая власть основывается на имущественном цензе. В олигархическом государстве создается класс бедняков, которые в конце концов восстают и устанавливают демократию. Но непомерная любовь к свободе, характерная для демократии, порождает тиранию как реакцию на демократический строй. Сначала ставленник простого народа под особым предлогом заводит себе телохранителей, а затем он отбрасывает этот предлог, совершает переворот и превращается в тирана. И подобно тому как философ, подчиняющийся голосу разума, – самый счастливый человек из людей, а аристократическое государство – самое лучшее и счастливейшее из государств, так и деспот, раб своих амбиций и страстей, является самым худшим и несчастнейшим из людей, а государство, управляемое тираном, – наихудшее и самое несчастное из всех государств.

1. В конце диалога «Политик» Платон говорит, что политическое искусство, искусство царей и правителей, нельзя отождествлять с искусством полководца или судьи, ибо эти искусства – подсобные. Полководец является помощником правителя, а судья выносит решения в соответствии с законами, принятыми законодателями. Поэтому царское искусство должно превосходить все эти искусства и науки и может быть определено как «искусство, которое правит всеми прочими и печется как о законах, так и вообще о всех делах государства, правильно сплетая все воедино» 11. Платон объясняет, чем монарх отличается от тирана – правление тирана основано на выполнении его прихотей, в то время как правление истинного царя и государственного мужа – это добровольное руководство добровольно подчиняющимися двуногими.