Рудольф Штайнер - Пятое Евангелие

Часто стояло: с неким чувством, которое есть всецело своеобразно, решаются отчеканить в словах то, что открывает себя ясновидческому сознанию, когда созерцают в сознание Петра и других, которые были собраны при празднике Пятидесятницы. С некой священной робостью только можно решиться говорить об этих вещах. Можно было бы сказать, что почти преодолены сознанием, вступают в наисвященнейшую землю (Boden) человеческого созерцания, когда пытаются выразить в словах, что открывается здесь Душевному взору. Однако-же является это из известных пред-условий нашего времени необходимым говорить об этих вещах; все-таки с полным сознанием, что придут другие времена, чем есть наши, в которые будут больше понимания приносить напротив тому, что должно быть сказано о Пятом Евангелии, чем могут это уже сегодня. Ибо чтобы понимать многое из того, что при этом деле должно быть сказано, должна человеческая Душа еще освободить себя от некоторых вещей, которыми она всецело необходимо из временной культуры должна сегодня еще себя наполнять.

Прежде всего устанавливается, когда ясновидчески созерцают назад на событие Голгофы, перед ясновидческим взором нечто, что — если схватить это в словах — выглядит, как некий род оскорбления современного естественно-научного сознания. Однако-же чувствую я себя вынужденным так хорошо пока это идет, отчеканить то в словах, что представляется итак ясновидческому взору. Я ничего не могу поделать с тем, если то, что здесь должно быть сказано, должно как бы выдвинуться внутрь в мало подготовленные душевности и Души и целое было бы раздуто как нечто, что напротив научным рассмотрениям, которые теперь господствуют в настоящее время, не могло бы устояться. Прежде всего падает ясновидческий взор на образ, который представляет реальность, которая также в других Евангелиях отмечена, которая, однако, предлагает некий совсем особый вид, когда это как бы видят выступившим из наполненности образов, которые ясновидческий взор может получить при созерцании назад. Этот ясновидческий взор падает действительно на некий род затмения Земли. И чувствуют, как в это полно-значимое мгновение, которое удерживается насквозь часами, как здесь физическое Солнце было затемнено над землей Палестины, над местами Голгофы. Имеют такое же самое впечатление, которое Духовно-научно обученный взор теперь уже может после-проверить, когда действительно некое внешнее Солнечное затмение идет через землю (Land). Для Душевного взора выглядит целое окружающее людей во время некого такого более или менее сильного Солнечного затмения следующим образом. Здесь выглядит все совсем по-другому. Я хотел бы не взирая на тот вид, который предлагается при неком Солнечном затмении всех вещей, которые преподнесли человеческое искусство и человеческая техника, ибо требуется некая известная крепкая душевность и некая проникновенность (Durchdrungenseins) сознанием необходимости что это все должно было возникнуть, чтобы вынести демонический вид, который предлагается теми существами, которые во время Солнечного затмения поднимаются из внешней лишенной искусства (kunstlosen) техники. Однако я не желаю входить дальше в это изложение, но только обратить внимание на то, что в некое такое время является полно-ясным то, что иначе можно достичь только через очень тяжелую медитацию: Видят тогда все растительное и животное по-другому, каждая птица, каждая бабочка выглядит тогда совсем по-другому. Замечают некое приглушение жизне-чувства. Это есть нечто, что в глубочайшем смысле может вызвать убежденность, как тесно совместно зависит в Космосе некая известная Духовная жизнь, которая принадлежит к Солнцу и которая в том, что видят в Солнце, как бы имеет свое физическое тело, с жизнью на Земле. И получают чувство, когда физической жизни насильственно будет затемнено физическое свечение Солнца через выступающую Луну, то есть это совсем по-другому, чем когда Солнце только не светит ночью. Совсем по-другому есть это для наблюдающего Душевного взора вид нас окружающей Земли во время некого Солнечного затмения, чем во время некой голой ночи. Чувствуют во время некого Солнечного затмения примерно как некое поднятие (Aufstehen) Групповых-Душ растений, Групповых-Душ животных, напротив, как некое тускло-становление (Mattwerden) всей физической телесности растений и животных. Наступает нечто, как некое светло-становление (Hellwerden) всего того, что есть Духовно, что представляет Групповая-Душевность (Gruppenseelenhaftigkeit).

Это все представляет себя в некой высшей мере, когда ясновидческий взор в созерцании назад взглядывает на мгновение Земной эволюции, которое мы описываем как Мистерия Голгофы. И тогда выныривает нечто, что можно было бы назвать: учатся читать, что этот достопримечательный природный знак, это неожиданно наступившее затмение Солнца, которое обращенный назад ясновидческий взор созерцает в Космосе, что это собственно означает. Я ничего не могу поделать с тем, когда я вынужден некое чистое природное событие, как это естественно раньше и позднее также имело место, прямо в этом пункте Земной эволюции в оккультном писании так читать — в противоречии со всем современным материалистическим сознанием — как это именно непосредственно производит впечатление. Как если открывают некую книгу и читают писание, так чувствуют себя, когда имеют перед собой это событие, так что некому как из письменного знака выходит навстречу то, что должно читать. Так выходит некому навстречу из этого письменного знака Космоса необходимость, что должно бы читать, что должно бы научиться узнавать. Как некое, в Космосе написанное слово, приходится это некому, как некий гласящий знак (Lautzeichen) в Космосе.

И что читают тогда, когда открывают ему свою Душу? Я обратил внимание вчера как в Греческое время внутрь, человечество развило себя так, что оно в Плато и Аристотеле взошло к некому совсем особому образованию интеллектуальности человеческой Души. Во многом отношении то знание, которое было достигнуто Плато или Аристотелем, в позднее время вообще не могло быть обогнано, ибо для интеллектуальности человечества в известном отношении с этим наступило некое наивысшее. Можно многое познать, когда это действительно познают. И когда ясновидчески наблюдающая Душа, наблюдает время Палестины, созерцает как это интеллектуальное знание, к которому человечество развило себя, которое прямо во время Мистерии Голгофы на Греческом и Итальянском полу-острове стало колоссально популярным через странствующих проповедников, когда это все схватывают во взоре, как это знание расширилось неким родом, как это себе сегодня вообще не могут представить, тогда получает это ясновидчески наблюдающая Душа возможность некого впечатления, которое извлекается, как некое чтение того названного, в Космос установленного письменного знака. Говорят себе тогда, когда так вовлекли ясновидческое сознание: Это все, что человечество собрало здесь при знании, для чего оно себя возвысило в до-Христианское время, для этого есть некий знак Луна, которая для Земного лицезрительного пункта идет через Миро-вселенную и поэтому Луна, потому что для всего высшего познания человечества это знание вело себя не как раскрывая, как загадку разрешая, но для высшего познания как затемняя так, как Луна затемняет Солнце при неком Солнечном затмении. Это читают, когда читают оккультный письменный знак Солнца, которое затемнено Луной.