Рудольф Штайнер - Пятое Евангелие

Тогда знают: Так выступало все знание тогда не объясняя, но Мировую загадку затемняя и чувствуют как ясновидящий затемнение высших, собственно Духовных регионов Мира через знание древнего времени, которое уставливает себя перед действительным познанием как Луна перед Солнцем при неком Солнечном затмении. И внешнее природное событие становится выражением для того, что человечество достигло некую ступень, в пределах которой из самого человечества черпаемое знание устанавливало себя перед высшим познанием как Луна перед Солнцем при неком Солнечном затмении. Душевное затемнение человечества в пределах Земной эволюции чувствуют вписанным в неком колоссальном знаке оккультного писания в Космосе в неком затмении Солнца в момент Мистерии Голгофы. Я говорил, что современное сознание это может ощутить как некое оскорбление, когда высказывают так нечто, потому что оно не имеет более никакого понимания для царения Духовных сил в Миро-вселенной, которые стоят в совместной связи с тем, что царит в человеческой Душе как силы. Я не желаю говорить в обычном смысле о чуде, о неком нарушении законов природы, но я не могу по-другому, как вам сообщить, как должно читать то затмение Солнца — как могут ничто другое, как со своей Душой установить себя перед затмением Солнца, как бы читая, что отпечатано через это природное событие: С Лунным знанием наступило некое затемнение напротив высшему Солнечному посланию.

И затем — после того как прочли это оккультное писание устанавливается на самом деле перед ясновидческим сознанием образ вознесенного креста на Голгофе, повисшего на нем тела Иисуса между обоими разбойниками. И устанавливается — и я позволю себе вполне вставить в скобках, чем больше обороняются против этого образа, тем сильнее устанавливается он — устанавливается образ снятия с креста и возложения в гроб. Теперь выступает некий второй властный знак, через что опять как вписывается в Космос нечто, что равно должно прочесть, чтобы понять как некий символ того, что в эволюции человечества собственно свершилось: Прослеживают образ снятого с креста Иисуса, который возлагается в гроб и затем будут насквозь потрясены, когда направляют Душевный взор туда, в Душу некого Землетрясения, которое прошло через ту местность.

Наверное увидят однажды лучше совместную связь того затмения Солнца с этим Землетрясением также естественно-научно, ибо известные учения, которые сегодня уже, но без-совместно-связно протягиваются через Мир, показывают некую совместную связь между Солнечным затмением и Землетрясением и даже рудничными газами (schlagenden Wettern) в горных разработках. То Землетрясение было неким следствием Солнечного затмения. То Землетрясение сотрясло гроб в который был положен труп Иисуса — и был напрочь оторван камень, который был положен сверху, и некая трещина была разорвана в Земле, и труп был принят трещиной. Через дальнейшее сотрясение трещина была опять закрыта над трупом. И как люди пришли утром, был гроб пуст, ибо Земля приняла труп Иисуса; только камень лежал еще здесь, отброшенный прочь.

Проследим мы еще раз ряд образов! На кресте Голгофы умирает Иисус. Затмение прорывается над Землей. В открытый гроб положен труп Иисуса. Некое сотрясение потрясает насквозь Земную почву и труп Иисуса принимается Землей. Через сотрясение образованная трещина закрывается, камень отбрасывается рядом. Это все есть действительные события; я не могу по-другому, как их так излагать. Пусть люди, которые из естественной науки желают приблизиться к таким вещам, судят как им угодно, преподносят все возможные основания против: Это, что видит ясновидческий взор, есть так, как я это изложил. И если некто желал бы сказать, такое нечто не могло бы свершиться, что из Космоса как в неком властном языке знаков устанавливается некий символ для того, что нечто новое вовлеклось в эволюцию человечества, если некто желал бы сказать, так не вписывают Божественные власти то, что свершается, в Землю с неким таким языком знаков как некое затмение Солнца и некое Землетрясение, то я мог бы только возразить: Во всем почтении к вашей вере, что это не может быть так! Но это все-же свершилось, это сбылось! — Я могу себе помыслить, что примерно некий Эрнест Ренан (Ernest Renan), [16] 16 что примерно некий Эрнест Ренан (Ernest Renan), который ведь своеобразную Жизнь Иисуса (Leben Jesu) написал: Сравните Эрнест Ренан Vie de Jesus, Париж 1863, немецкое издание Берлин 1863. который ведь своеобразную Жизнь Иисуса (Leben Jesu) написал, пришел и сказал бы: В такие вещи не верят, ибо верят только в то, что позволяет себя любое время опять установить в эксперименте. — Но помышление не является исполнимым, ибо например не верил ли бы некий Ренан в Ледниковое время (Eiszeit), хотя уже невозможно через эксперимент опять установить Ледниковое время? Это все-же совсем конечно невозможно, чтобы принести опять через Землю Ледниковое время и однако-же верят в это все естество-исследователи. Так есть это также невозможно, что этот, однажды свершившийся Космический знак при событии Гоглофы когда-нибудь опять выступит перед людьми. Все-же однако это свершилось.

Мы можем к этому событию только продвинуться, когда мы проложим ясновидчески путь, который я отметил, когда мы прежде всего примерно углубимся в Душу Петра или некого другого Апостола, которые при празднике Пятидесятницы чувствовали себя оплодотворенными все-царящей Космической Любовью. Только, когда мы созерцаем в Души тех людей и видим здесь, что эти Души пережили, находим мы на этом окольном пути возможность, взглянуть на вознесенный на Голгофе крест, на затмение Земли к тому времени и на сотрясение Земли, которое за этим последовало. Что во внешнем смысле это затмение и это сотрясение были совсем природным событием, это насквозь не отрицается; что, однако, для тех, кто эти события прослеживает ясновидчески, читает эти события так, как я их изложил, как властные знаки оккультного писания, это должно быть решительно высказано тем, кто установил к этому условия в своей Душе. Ибо на самом деле было то, что я теперь изложил для сознания Петра, нечто, что выкристаллизовалось на поле долгого сна. На поле, перекрещенного через некоторые образы, сознания Петра восходят например: на Голгофе вознесенный крест, затмение и сотрясение. Это были для Петра первые плоды оплодотворения со все-царящей Любовью при празднике Пятидесятницы. И теперь знал он нечто, что он ранее со своим нормальным сознанием действительно не знал: что событие Голгофы имело место и что тело, которое повисло на кресте, было тем же самым телом, с которым он часто в жизни странствовал. Теперь знал он, что Иисус умер на кресте и что это умирание собственно было неким рождением, рождением того Духа, который как все-царящая Любовь излилась в Души при празднике Пятидесятницы собравшихся Апостолов. И как некий луч пра-вечной, эонической Любви чувствовал он в своей Душе пробужденного Духа как того же самого, который был рожден, как Иисус умер на кресте. И колоссальная истина погрузилась в Душу Петра: Это есть только видимость, что на кресте исполнилась некая смерть, в истинности была эта смерть, которой предшествовало бесконечное страдание, рождением того для целой Земли, что как в неком луче теперь проникло в его Душу. Для Земли было со смертью Иисуса рождено то, что ранее все-сторонне было в наличии вне Земли: все-царящая Любовь, Космическая Любовь.