Рудольф Штайнер - Умирание земли и жизнь мира

Мои дорогие друзья! Для сохранения связи вернемся к тому, что было здесь приведено восемь дней тому назад.

Я сказал: когда вопрос идет о том, чтобы направить свое внимание на отношение воплощенных в теле человеческих душ к развоплощенным человеческим душам, живущим между смертью и новым рождением, то важно, направить духовный взор как бы на тот «душевный воздух», который должен связать живых с так называемыми умершими, чтобы между обоими могло установиться некоторое отношение. И мы видели, что известные настроения души, которые должны быть у живых, как бы перекидывают мост в те царства, в которых находятся так называемые умершие. Душевные настроения всегда означают также и присутствие известного душевного элемента и можно сказать: именно, если присутствует этот душевный элемент, если он выявляет свое присутствие в живом человеке соответствующими чувствами, тогда получается возможность подобного отношения.

Затем нам пришлось указать, что подобная возможность, т. е. известная связь через воздух создается у живого человека путем двух направлении чувств. Одно направление чувств это то, которое можно было бы назвать «чувством универсальной благодарности», по отношению ко всем жизненным знаниям. Я сказал: общий характер отношения человеческой души к окружению распадается на подсознательную часть и сознательную. Сознательную часть знает каждый: она заключается в том, что человек симпатиями и антипатиями и своими обычными восприятиями, следит за тем, что с ним случается в жизни. Подсознательная же часть состоит в том, что мы фактически за порогом сознания: развиваем чувство лучшее и более возвышенное, чем те чувства, которые мы можем развивать в обычном сознании. Чувство, которое не может быть обозначено иначе, как так, что мы в нашей подсознательной части души всегда знаем: мы должны быть благодарны за каждый приходящий к нам жизненный опыт, даже за самый малый. Нас, конечно, в каждый данный момент может горестно настроить столкновение с тяжелыми жизненными переживаниями, но при более широком кругозоре эти горестные жизненные переживания получают такое значение, что если и не в верхнем сознании, то, по крайней мере, в подсознании мы можем быть благодарны за них, благодарны за то, что Вселенная снабжает нашу жизнь непрерывными дарами. Это есть нечто такое, что как действительно подсознательное чувство существует в человеческой душе.

Второе состоит в том, чтобы связать наше собственное «я» с тем существом, о котором мы при жизни были как-либо связаны в деятельности. Наши поступки простираются на те или иные существа жизни, — это могут быть даже неодушевленные существа. Но там, где мы совершили что-либо, где наше существо в действии связало себя с другим существом, остается нечто, и это остающееся обосновывает длительное родство нашего существа со всем тем, о чем мы когда-либо связали себя. Я сказал: что это чувство родства является основой для более глубокого, для верхней части души обычно остающегося неизвестным чувства общности с окружающим миром.

Человек может все более и более сознательно изживать оба эти чувства — благодарности и общности с окружающим, с которым он был как либо кармически связан. Он может как бы поднять в свою душу то, что живет в этих чувствах и ощущениях. И в той мере, в какой он поднимает в свою душу именно эти два ощущения, он подготовляет себя к тому, чтобы перекинуть мост к душам, проходящим жизнь между смертью и новым рождением. Ибо мысли этих душ могут найти к нам путь только в том случае, если они действительно могут проникнуть сквозь область развитого нами чувства благодарности и мы можем найти к ним путь единственно при условии, что наша душа по крайней мере до некоторой степени приучится к тому, чтобы развивать действительное чувство общности. То, что мы бываем в состоянии ощущать благодарность по отношению к Вселенной, позволяет также иногда войти в нашу душу такому настроению благодарности, когда мы хотим вступить в какое-либо общение о умершими. То, что мы упражнялись в таком настроении благодарности, то, что мы в состоянии чувствовать его — это прокладывает к нам путь мыслям умерших и то, что мы можем ощущать: «наше существо живет в органической общности, частью которой оно является подобно тому, как наш палец часть нашего тела», это дает нам зрелость и для того, чтобы ощутить подобную благодарность по отношению к умершим, когда они уже не живут в физическом теле и для того, чтобы мы могли достигнуть их нашими мыслями. Только в случае, если мы в какой-нибудь области усвоили в себе настроение благодарности, ощущение общности — только тогда имеем мы возможность применять его и в указанном случае.

Эти ощущения не единственные. Существуют еще разнообразные подобные подсознательные ощущения и подсознательные душевные настроения. Все, что мы развиваем в наших душах, все больше прокладывает путь в тот мир, где живут умершие между смертью и новым рождением. Таково совершенно определенное ощущение, которое подсознательно всегда существует, но постоянно может быть поднято к сознанию наряду с благодарностью, ощущение, которое тем больше утрачивается человеком, чем больше он склоняется к материализму. Но в подсознательном оно до известной степени всегда существует и его собственно нельзя искоренить даже самым сильным материализмом. Но обогащение, повышение, облагорожение жизни зависит от того, будут ли подобные вещи подняты из подсознания в сознание. Ощущение, которое я имею в виду, это то, которое можно было бы обозначить, как общее доверие к проходящей через нас и мимо нас жизни, доверие к жизни. В материалистическом понимании жизни очень трудно найти настроение доверия к жизни. Оно даже подобно благодарности по отношению к жизни, но это опять-таки иное ощущение, которое стоит рядом с этой благодарностью. Ибо доверие к жизни состоит в том, что в душе существует непоколебимое настроение: в какой бы форме не подходила к нам жизнь, она всегда может дать нам нечто, и нам никогда не должна приходить в голову мысль, что жизнь тем, что она нам приносит, ничего не может нам дать. Разумеется, мы проходим через тяжелые жизненные испытания, горестные жизненные испытания; но в более широкой жизненной связи именно горестные тяжелые жизненные испытании оказываются теми, которые больше всего обогащают нашу жизнь, которые больше всего укрепляют нас в жизни. Вопрос в том, чтобы это непрерывно продолжающееся и живущее в нижней части души настроение, несколько поднять в верхнюю часть души, это настроение: «Жизнь, ты поднимаешь и несешь меня, ты заботишься о том, чтобы я шел вперед». Если бы в системе воспитания было сделано нечто в смысле развития такого настроения, то этим было бы достигнуто очень многое. Направить воспитание и обучение таким образом, чтобы именно на единичных примерах показать, как жизнь заслуживает доверия именно благодаря тому, что часто трудно бывает проникнуть в нее, это имело бы совершенно особое значение, если бы это настроение вошло в систему воспитания и обучения. Ибо именно тогда, когда рассматривают жизнь с такой точки зрения: «заслуживаешь ли ты доверия, о жизнь?» оказывается, что находишь много такого, чего обыкновенно не находят в жизни. Только не относитесь поверхностно к такому настроению, это не должно привести к тому, чтобы находить в жизни все блестящим и прекрасным. Наоборот, именно это «доверие к жизни» может в единичных случаях приводить к резкой критике дурных и нелепых явлений. И именно отсутствие доверия к жизни часто приводит к тому, что избегают критики всего дурного и нелепого, так как хотят пройти мимо того, к чему не имеют доверия. Вопрос не в том, чтобы иметь доверие к отдельным вещам, это относится к другой области. К одной вещи имеешь доверие, к другой нет, в зависимости от того, как предстают перед нами эти вещи и существа. Но нужно иметь доверие к жизни в целом, к жизни всеобщей связи — вот в чем вопрос. Ибо если уметь несколько поднять постоянно живущее в подсознании доверие к жизни, то это проложит путь к тому, чтобы действительно наблюдать «Духовное» и полное мудрости устройство и водительство в жизни. Кто — но не теоретически, а в ощущении — все снова и снова будет говорить себе: «то, как явления жизни следуют друг за другом — они означают для меня нечто тем, что они принимают меня в себя и имеют ко мне некое отношение, к которому я могу питать доверие», тот именно этим самым подготовляет себя к тому, чтобы действительно постепенно видеть то, что духовно живет в явлениях. У кого нет этого доверия, тот закрывается перед тем, что духовно живет в явлениях.