Мартин Хайдеггер - Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963

Поэтому я горячо поддерживаю ходатайство восстановить Хайдеггера в правах пенсионированного профессора.

С глубочайшим уважением,

преданный Вам

Карл Ясперс"

347. Далее следует зачеркнутый пассаж: "Мое письмо на запрос о Вас из Фрайбурга — лишь одно из многочисленных частных и публичных высказываний, на которые я осмелился, движимый первым импульсом нравственного обновления. Я не уклонялся от ответа, когда меня спрашивали. Мне казалось, что ошибка при этом страшнее, чем когда-либо, как и для всякого немца, который говорит. А ошибка почти неизбежна. Поэтому я побаиваюсь. Ведь от истины зависит все. В ней — единственное, что при нашем бессилии еще возможно. Напускать туман не годится. Если через посредство моих ошибок хотя бы возникнет ясность, а ошибки смогут быть исправлены, надо решиться. В скором времени я уже не буду действовать так, но удалюсь, по крайней мере в главном, в чистую философию".

348. Jaspers K., Geleitwort // Die Wandlung. Eine Monatsschrift. Unter Mitwirkung von Karl Jaspers, Werner Krauss und Alfred Weber, hrsg. von Dolf Stemberger, Jg. I/1945-1946} H. l, S. 3–6.

Jaspers K., Erneuerung der Universität. Eine Rede, a. a. O., S. 66–74.

349. Копия в архиве Хайдеггера с пометкой рукою Ясперса "Копия рукописного письма"; оригинала нет; ср. следующее письмо Хайдеггера.

350. Ср. письмо [125] от 1.3.1948, прим. 35.

351. Ibid., прим. 343–344.

352. Ibid., прим. 345.

353. Подробности обстоятельств реконструировать не удалось.

354. Ibid., прим. 344.

355. В разгар преследований евреев Гертруде Ясперс, которая как еврейка находилась в опасности, время от времени приходилось прятаться. Общественные контакты были почти полностью оборваны в первую очередь с нею.

356. В марте 1933 г., ср. письмо [113] от 16.3.1933 Хайдеггера Ясперсу

357. Жан Валь (Jean Wahl; 1888–1974) — французский философ, с 1927 г. профессор Сорбонны; своими публикациями одним из первых сделал немецкую экзистенциальную философию известной во Франции. См.: WahlJ.^ Etudes Kierkegaardiennes, Paris 1938; Lapensee de l'existence, Paris 1951.

358. Lettre de M. M. Heidegger. Reponse ä M. J. Wahl (Societe fran^aise de Philosophie, seance du 4 decembre 1937. Subjectivite et transcendance.) — In: Bulletin de la Societe fra^aise de Philosophie, 37, Paris 1937, p. 193. Lettre de M. Karl Jaspers, a. a. O., p. 195–198. Также в качестве приложения к: WahlJ., Existence humaine et transcendence, Neuchätel 1944, p. 134 f.; 138–142.

359. В своем кратком письме Хайдеггер подчеркивал, что его философские усилия — хотя в "Бытии и времени" он говорит об "экзистенции" и Кьеркегоре — не могут быть названы "экзистенциальной философией". Он полностью согласен с Жаном Валем в том, что экзистенциальная философия находится в двойной опасности — подпасть под влияние либо теологии, либо абстракции. Его, Хайдеггера, занимает не вопрос об экзистенции человека, но вопрос о бытии в целом и как таковом. Вопрос, который ставится в "Бытии и време-

ни", до сих пор нигде не обсуждался — ни Кьеркегором, ни Ницше, и Ясперс совершенно его игнорирует.

В своем более пространном ответе от 30.1.1938 Ясперс отвечал: "Я нигде не говорю о знании обо всем бытии", "но лишь о знании о «способах всеохватывающего»". Каждый способ всеохватывающего наталкивается, по мысли Ясперса, на границу, ему принадлежащую, и тем самым приходит к точке, где "граница может быть прорвана, открыв другое пространство, пока, наконец, в трансценденции не станет возможен покой". Этот покой никоим образом не может быть знаем. Иной смысл имеет и целостность ("Ganzheit") — всякий раз только в связи со способом всеохватывающего. В противоположность Кьеркегору, он, Ясперс, отрицает "веру в трансценденцию, которая не обнаруживает себя в нашем мире, не удостоверяет и не выдерживает в нем испытания"; однако саму трансценденцию он не отрицает. Он склонен "отрицать всякую «подмену» вечности омирщенными мыслями, считая это заблуждением". — "Не стану отрицать, что в моей философии говорит ностальгия по утраченному, что в ней звучит эхо религии". Однако Ясперс считает, что эта ностальгия сквозит во всей философии, которая сродни Платону и Канту. — "Теория" экзистенции должна бы исключить экзистенцию. "Экзистенциализм — смерть экзистенциальной философии…" Философия может только пробуждать. Тот, кто раскрывает себя в философии, "должен добиваться противоположности диктаторского, почти исчезая в мнимой гибкости и мягкости и благодаря тому открывая слушающему пространство, принадлежащее ему целиком". Конкретность психологизма "должна быть преодолена"; "философствование должно стремиться к такой абстрактности, которая своей формой способна влиять на глубочайшую действительность". "Конкретные" анализы его философии должны всякий раз преодолевать психологическое, чтобы стать интенсивным представлением возможной экзистенции. — "Невозможно… чтобы философия была экзистенци-

альной. Только человек в его временном бытии есть возможная экзистенция". "То, что Хайдеггера и меня называют рядом, словно мы делаем одно и то же, дает, как мне кажется, нам обоим повод почувствовать себя неправильно понятыми. Общим у нас были, возможно, критически-негативное отношение к традиционной университетской философии и зависимость от идей Кьеркегора. Но нас разделяли содержания, из которых мы философствуем".

360. См. прим. 73 к письму [22) от 18.6.1924.

361. 22 июня 1949 г.

362. В 1928 г. Франк стал ординарным профессором в Марбурге.

363. Frank E., Die Philosophie von Jaspers // Theologische Rundschau, Neue Folge 5, Jg. 1933, H. 5, S. 301–318.

364. В архиве Ясперса, где, кроме того, находится фрагмент наброска, лишь частично вошедший в письмо.

365. Предки Ясперса с материнской стороны (линия Танценов) были в основном крестьянами в Бутьядингене и Еверланде, с отцовской стороны — крестьяне, торговцы и пасторы.

366. Фрагмент наброска к письму содержит дополнительные разъяснения:

"Общего нравственного возрождения я так и не нашел, даже в зародыше. То, что со мной делали, не имело ничего общего с философией. Когда в начале 1946 г. я защищался от неумеренных славословий по моему адресу (радиообращение к немецкой молодежи): я, мол, дуб… и прочая бессмыслица, — то написал в

газетной заметке: я не герой и не хочу таковым считаться *. И вот солидная газета, напечатавшая то обращение, не опубликовала мое опровержение (оно не подходило к стилю, который был как раз недостаточно честным), и только малотиражные издания напечатали мою заметку, так что, кто ее видел, удивлялся и не понимал меня. Это лишь один из многих симптомов того, что меня не привлекало. Я уже видел знаки того, что во время визита в Гейдельберг меня начинают встречать как национального героя. Ложность моего положения едва не стала гротескной — впрочем, для немца оно в любом случае остается ложным. Здесь, в Базеле, мне хорошо среди чужих людей, умных, образованных, человечных и здравомыслящих, — где каждый знает Я. Буркхардта и некоторые его, пожалуй, понимают, а один пишет о нем ценную биографию** с новым материалом. Молодежь со всего мира, визиты друзей и родственников, которым нельзя появиться в Гейдельберге, свобода от жизни при оккупационных властях, в случае ухода которых человек вроде меня был бы вдобавок опять-таки предоставлен неизвестности, — все это вместе с рядом других обстоятельств я воспринимаю как скромное, дарованное судьбою счастье. С тех пор как мы виделись, состояние моего здоровья лучше не стало. Однако условия здешней жизни привели меня за последний год в небывало хорошее физическое состояние (несмотря на многие периоды нездоровья). Я работаю с удовольствием и не делаю больше ничего".