Карл Маркс - Собрание сочинений, том 3

всегда и везде. Ред.

буквально: мёртвой голове, в переносном смысле: мёртвым остаткам. Ред.

свобода. Ред.

власть, сила. Ред.

мысленной оговорки. Ред.

Далее в рукописи перечёркнуто; «Каково вообще представление нашего святого простака о суде, видно уже из того, что в качестве примера он приводит суд верховной цензуры, который может сойти за суд разве только в глазах пруссака, — суд, который ограничивается лишь административными мероприятиями и в компетенцию которого не входит ни наложение наказаний, ни разбор гражданских процессов. Что индивиды имеют своей основой два совершенно различных состояния производства — при тех обстоятельствах, когда суд и исполнительная власть отделены друг от друга, и при тех, когда, наоборот, имеет место их патриархальное совпадение, — до этого дела нет святому, который всегда занят-де действительными индивидами.

Приведённые выше уравнения превращаются здесь в «призвание», «назначение», «задачу», в моральные заповеди, которые святой Макс громовым голосом внушает смущённой совести своего верного слуги Шелиги. К последнему святой Макс обращается тут в третьем лице, со словом «Он», совсем как прусский унтер-офицер (его собственный «жандарм» говорит его устами). Пусть Он попробует защитить от всяких нарушений своё право на еду — и т. д. Право пролетариев на еду никогда не «нарушалось», и всё же выходит «само собой», что они весьма часто не могут «использовать» это право». Ред.

попросту, в просторечии. Ред.

и разных местах. Ред.

соответственно. Ред.

бесцеремонно. Ред.

Далее в рукописи перечёркнуто: «Примечание 5. «Стараются провести границу между законом и произвольным приказанием, распоряжением… Однако закон, относящийся к человеческим действиям… есть изъявление воли и, стало быть, приказание (распоряжение)» (стр. 256)… «Кто-нибудь, конечно, может объявить, какие действия по отношению к себе он дозволяет, и, следовательно, запретить законом противоположные действия, угрожая поступить, в противном случае, с нарушителем закона как с врагом… Я вынужден мириться с тем, что он поступит со Мной как с врагом, но никогда Я не потерплю, чтобы он распоряжался Мной как своей креатурой и чтобы его разум, а также и неразумие стали для меня путеводной нитью» (стр. 256). — Таким образом, здесь наш Санчо нисколько не возражает против закона, когда последний рассматривает нарушителя как врага. Его вражда к закону направлена только против формы, а не против содержания. Всякий карающий закон, грозящий ему виселицей или колесованием, вполне для него приемлем, поскольку этот закон может рассматриваться им как объявление войны. Святой Санчо успокаивается, если ему только оказывают честь — считать его врагом, а не креатурой. В действительности же он, самое большее — враг «Человека», но креатура берлинских условий». Ред.

Далее в рукописи перечёркнуто: «Почувствует ли себя завтра своеволие индивида стеснённым тем законом, который оно вчера помогло установить, — это зависит от того, сложились ли за это время новые обстоятельства, изменились ли интереса индивида настолько, что установленный вчера закон уже не соответствует больше этим изменившимся интересам. Если эти новые обстоятельства затрагивают интересы всего господствующего класса, то этот класс изменит закон; если же они затрагивают только отдельных лиц, то внутреннее сопротивление этих последних не встретит, конечно, со стороны большинства никакого внимания.

Располагая этой свободой внутреннего сопротивления, Санчо может теперь восстановить ограничение воли одного волей других, что и составляет как раз основу вышеупомянутого идеалистического взгляда на государство.

«Ведь всё должно перевернуться вверх дном, если всякий сможет делать всё, чтб он захочет. — Но кто говорит, что всякий может делать все?» («Что он захочет» здесь благоразумно опущено). —

«Да будет каждый из вас всемогущим Я!» — вот что провозглашал раньше согласный с собой эгоист.

«К чему, — читаем мы далее, — к чему же существуешь Ты на свете, — Ты, который вовсе не обязан позволять по отношению к себе решительно всё? Защищайся, и никто тебе ничего не сделает» (стр. 259). И чтобы отбросить последнюю видимость различия, он за одним «Ты» ставит ещё «несколько миллионов» «защитников», так что все его рассуждение вполне может сойти за «неуклюжее» начало теории государства в духе Руссо». Ред.

гражданским кодексом. Ред.

уголовный кодекс. Ред.

коммерческий кодекс. Ред.

гражданин. Ред.

против. Ред.

немецких. Ред.

всероссийского. Ред.

французского гражданского кодекса. Ред.

в разных местах. Ред.

ягодиц. Ред.

Игра слов: «Schacher» — «злодей», «Schacherer» — «мелкий торговец». Ред.

право возмездия по принципу: око за око. Ред.

возмещение, удовлетворение. Ред.

варварских правд. Ред.

феодальных обычаев. Ред.

профессора права. Ред.

Игра слов: «scheinbar» — «мнимый», «Heiligenschein» — «ореол святости». Ред.

Здесь в рукописи недостаёт 12 страниц. Ред.

Какой простак! Ред.

чистосердечно. Ред.

Далее в рукописи перечёркнуто: «К этой бессмыслице Санчо приходит потому, что принимает юридическое, идеологическое выражение буржуазной собственности за действительную буржуазную собственность и после этого не может объяснить себе, почему же действительность не желает соответствовать этой его иллюзии». Ред.

В оригинале на берлинском диалекте (Jescheitheit). Ред.

к делу. Ред.

способен на все. Ред.

respective — соответственно. Ред.

ибо так ему заблагорассудилось. Ред.

по ягодицам. Ред.

потомство. Ред.

право употребления и злоупотребления, т. е. право распоряжаться вещью по своему произволу. Ред.

силу можно отразить силой. Ред.

это право даётся природой. Ред.

право, которому природа обучила всех животных. Ред.