Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Библиография

Casey М., The Undivided Heart. The Western Monastic Approach to Contemplation, Petersham (Massachusetts), 1994.

The Contemplative Path. Reflections on Recovering a Lost Tradition, ed. R. Elder, Kalamazoo (Michigan), 1995.

Davis A., The Way of Flame. A Guide to the Forgotten Mystical Tradition ofJewish Meditation, San Francisco, 1996.

Dunne J., Love’s Mind. An Essay on Contemplative Life, Notre Dame (Indiana) — London, 1993. Leclerc Chemin de contemplation, Paris, 1995.

Molinos M. DE, Defensa de la contemplacion, Madrid, 1988.

Panikkar R., Invisible Harmony. Essays on Contemplation and Responsibility, Minneapolis, 1995. Roberts B., The Experience of No-self. A Contemplative Journey, Albany (New York), 1993. Verman М., The Books of Contemplation. MedievalJewish Mystical Sources, Albany (New York),

1992.

Набожность как преданность (devotio)

Основное слово devotio (лат. «набожность-преданность») помещает реальность, именуемую «духовностью», в характерную сферу напряжения: с одной стороны, «набожность» предполагает позицию глубокой внутренней преданности, а с другой, — она открывает целую область благочестивого поведения. Посредством слова «набожность» духовность, таким образом, истолковывается как реальность, полная напряженности: между сферой сердца (замкнутость в духовном мире, рвение, преданность) и сферой внешнего (привязанности, обычаи, освященные места и периоды времени).

Античность и раннее христианство

В Древнем Риме слово devotio, с одной стороны, относилось к ритуальному человеческому жертвоприношению богам преисподней, а с другой, — к абсолютной преданности, обещанной императору. Оба значения (ритуальная казнь и абсолютная преданность в совершенной лояльности и подчинении) проникли в христианское использование слова devotio [1130] J. Chatillon, Devotio, в DSp 3, 1957, 702–716; J. Curran, Devotion, в DSp 3, 1957, 716–727. . Таким образом, в раннехристианском применении этого слова акцент делается на внешнем совершении литургии и на внутреннем рвении, с которым она совершается. Однако в то же время этой «набожностью» должно быть проникнуто все поведение.

Средние века

В Средние века мы отмечаем расширение и углубление внутренней стороны набожности. Слово devotio все больше стало обозначать религиозные чувства, особенно то рвение, которое верующие испытывали во время молитвы и других обрядов. Вся полнота духовной жизни людей должна в своих выражениях и в своем восхождении проникнуться пылкостью. Через цистерцианцев и викторианцев такое понимание набожности (внутреннее рвение души, охваченной огнем любви) широко распространилось. Душевная преданность расценивалась так высоко, что считалась основной добродетелью, посредством которой молящаяся душа посвящается Богу (Бонавентура), духовным актом добродетели религиозности (Фома). В Devotio modema? 2продолжается эта линия внутренней набожности. Здесь набожность означает полную преданность Богу, при которой человек особенно сосредоточивается на внутренней природе сердца, питая отвращение к любому виду облачения во внешнюю форму.

Современная эпоха

В XVI веке понятие «набожность» было еще более широко распространено в контексте процветавших в то время религиозных движений обновления. В то время как продолжается акцентирование интериоризации, одновременно происходит значительная «объектификация». Теперь набожность начинает относиться к конкретным упражнениям: обрядам набожности. Слово «набожность» можно уже применять во множественном числе: «Бог незрим

и сокрыт; все наши набожности (devotions) видимы и находятся снаружи» 93. Кроме того, проявления нашей набожности не обязательно должны быть обращены к Богу. Они могут относиться также к святым, мощам или святым местам 94. Однако в то же время «набожность» сохраняет свое основное значение настолько абсолютной и полной преданности Богу, что затрагиваются самые основы души. С точки зрения этого основного значения святой Франциск Сальский смог увидеть в набожности высшую степень совершенства, в котором любовь к Богу побуждает нас действовать бережно, часто и незамедлительно. Согласно ему, набожность — это совершенство любви [1131] Saint-Ciran, Lettres inedites, ed. A. Barnes, Paris, 1962, 99.94 E. Bertaud & A. Rayez, Devotions, в DSpb, 1957, 747–778; A. de Bonhome, Devotionspmhibee, в DSp3, 1957, 778–795.P. Serouet, Frangois de Sales, в DSp 5, 1964, 1064–1065.На санскрите бхакти означает «любовь [к Богу]». — Прим. ред. .

Бхакти

В индуистской духовности слово бхакти, обычно переводимое словом «набожность» (devotio)*, — это ключевая характеристика [1132] J. Carman, Bhakti, в EncRel(E) 2, 1987, 130–134.Пер. Ю. И. Крачковского. У автора: «(…) и возжелал, чтобы твоей верой стало твое полное предание себя Мне (ислам)». — Прим. ред. . Бхакти — это духовный путь (бхактимарга), по которому человек проходит, полностью и исключительно посвятив себя Богу. В противоположность аскетической стезе йоги, бхакти — это пылкая приверженность Господу. Это не означает, что бхакти не придерживается отстраненности и т. п. Эти компоненты служат как средство связи с Господом: люди отстраняются от смертного для того, чтобы приобщиться к всепревосходящей Красоте Бога. Пламенная преданность Богу претворяется в жизнь у самых набожных людей в их повседневной деятельности. По большей части люди полностью привержены вере в течение какого-то периода времени, например, во время длительного паломничества. Бхакти исполняет обычные индусские ритуалы, такие как жертвоприношения или произнесение молитв, но эти действия становятся действительно бхакти лишь в том случае, если они совершаются в правильном духе. Эти жертвы приносятся не для того, чтобы получить что-нибудь за это, а для того, чтобы достичь чести обретения близости к Богу. Песнопения, представления и танцы направлены на опытное участие в божественной реальности. Бхакти — это общинное событие, люди ощущают взаимную связь друг с другом и одновременно находятся в единстве с предшествующими поколениями. Бхакти — это движение: вдохновенное движение между Богом и человеком, вдохновенное движение среди самих посвященных, с одной стороны, и де- монтрируемого социорелигиозного движения, — с другой; это движение со своей собственной историей и святыми, которые делают осязаемой его подлинность.

Ислам

«Ислам» можно определить как полную преданность. Особенно в трех отрывках из Корана, постоянно цитируемых из века в век, ислам рассматривается как предание Богу всего своего существа, поскольку только такое поклонение подобает Богу. Первый фрагмент: «Сегодня Я завершил для вас вашу религию, и закончил для вас Мою милость, и удовлетворился для вас исламом как религией» (Сура 5:5)*. В этом фрагменте полное предание себя Богу, составляющее сердцевину мусульманского мистицизма, рассматривается как полный расцвет связи с Богом. Во втором фрагменте говорится: «Поистине, религия пред Аллахом — ислам» (то есть полное предание себя Богу) (Сура 3:19). Основа религиозного поведения — это полный отказ от всего своего. Это предание себя не может быть осуществлено самим человеком. Это дар Божий. Это то, о чем говорится в третьем фрагменте: «Не представляйте ваш ислам милостью Мне. Нет, Аллах считает [своей] милостью к вам [это]» (Сура 49:17) [1133] L. Gardet, Islam, в The Encyclopedia of Islam 4, Leiden, 1978, 171–174. . В полном предании себя (ислам) интериоризируется суть веры (иман). Полное предание себя Богу и религиозные рамки, в пределах которых совершается этот акт (предание себя воле Бога, как Он раскрывает себя в Коране; повиновение Его указаниям; следование правилам религиозной общины), не противоречат друг другу. Каждое выражает себя в другом. Нет также никакого противоречия между совершенным преданием себя и целостностью личности. Корень слам, от которого происходит ислам, прежде всего означает формирование единого целого. Бог делает человека целым, когда он (или она) полностью предает себя воле Божьей [1134] F. Rahman, Islam. An Overview, в F.ncRel(E) 7, 1987, 303–322. .