Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Систематическое размышление над условиями. Философы размышляют не только над опытом, но изучают также реальные условия, необходимые для размышления. Так, греческие философы понимали, что ясное мышление предполагает определенную степень аскетизма. Поэтому они разрабатывали аскетические программы: взращивание добродетелей, ограничения в еде, в приобретении собственности, контроль над своими побуждениями. Практикуя это, они воздействовали на внутреннюю свободу, которую считали sine qua поп мышления [1289] См. P. Hadot, Philosophy as a Way of Life, Cambridge (MA), 1995. . Мы видим нечто подобное в работах современных мыслителей. Хайдеггер, например, пишет: «Вопрошание есть благочестие мысли». Иначе говоря, вопрошание состоит в подчинении тому, о чем должно размышлять мышление [1290] См. объяснение Хайдеггером его утверждения, сделанного в конце лекции под названием «Вопрос о технике». М. Heidegger, On the Way to Language, San Francisco, 1982, 72 (рус. перевод см. в М. Хайдеггер, Время и бытие. М., 1993. — Прим. ред.). Отрешенность (нем.). — Прим. ред.** «Истина» (греч.), букв, «непотаенность», то, что не канет в Лету. — Прим. ред. . Первоначально Хайдеггер имел в виду позицию воп- рошания, открывающую горизонты мышления. Позднее он созрел до позиции спокойствия (Gelassenheit*: Экхарт), до внимательного вслушивания в то, что уже сказано нам, чтобы таким образом понять из его потаенности «не- потаенность» Бытия (алетэйя**). Наконец, вопрошание превратилось в проведение времени в том месте, где боги исчезают, дабы все было так, как оно есть, в месте, где рождается новое отношение к Богу [1291] В. Blans & Н. van Immerzeel, Devroomheidvan hetdenken, в Stapstenen, red. В. Blans, Best, 1997, 142–148. . Отсутствие Бога (Fehl Gottes) не разрывает связь с Богом, а, наоборот, создает ее: в месте исчезновения возникает вопрошание, «которое притягивается тем, что удалилось, которое находит свое предназначение в бдительном ожидании и прислушивании к тому, что взывает к нам» [1292] 1,1 Ibid., 147. . Это вопрошание есть благочестие мышления, которое прельщается надеждой на возвращение и прислушивается к его обещанию (zusage) [1293] M. Heidegger, On the Way to Language, 71–72. . Настоящее вопрошание имеет место «именно там, где нечто ставится под вопрос» 1SS.

Другой вид размышлений над условиями опыта можно найти в трудах Петера ван Несса. В своей книге Spirituality, Diversion and Decadence он исследует аскетические упражнения (молитву, пост, созерцание, уединение) с философской точки зрения [1294] P. van Ness, Spirituality, Diversion, and Decadence, Albany, 1992. . Он обращает внимание на то, что упражнения, воспитывающие духовность, «чаще всего проводятся в противоборстве с людьми, институтами и другими общественными силами, которые стремятся к тому, чтобы поведение было предсказуемым и контролируемым, а в некоторых случаях — привычным и ужасным. Это политическая драма духовной жизни [1295] Ibid., 15. . Вслед за критиками и апологетами, от Сократа и Климента Александрийского

до Паскаля и Ницше [1296] Ibid., 19–92. , ван Несс приводит доводы в пользу духовной дисциплины. Посредством нее люди получают возможность участвовать в естественной реальности и превосходить ее. Это позволяет им создавать целостность, функционирующую в большем целом, и развивать как личное благосостояние, так и благосостояние общества [1297] Ibid., 95-200. . Аскетизм — это способ воздействия на себя таким образом, что люди оказываются в состоянии должным образом раскрыть для себя, для других и для Безусловного свои познавательные структуры, память и эмоциональность.

Эпистемологические размышления. Для великих греческих философов истинное знание гармонично сочеталось с созерцанием: божественный Эрос одаряет душой истинное Бытие (Платон); духовная душа становится божественной, когда она участвует в чистом действии (энергейа), то есть в Боге, который есть акт мышления в созерцании (Аристотель). В своем труде The Darkness of God («Мрак Бога») Денис Тернер исследует основную структуру мистического знания, начиная с Платона, Григория Нисского, Дионисия Ареопагита, Экхарта, Облака незнания, Иоанна Креста, и находит ее в апо- фатической рациональности (за пределами всех утверждений и отрицаний) и в апофатическом субъекте (за пределами всех определений и отрицаний личности) [1298] 1М D. Turner, The Darkness of Cod, Cambridge, 1995. . Философия очень интересуется особым характером мистических процессов познания [1299] См. C. Arthur, Ineffability and Intelligibility. Towards an Understanding of the Radical Unlikeness of Religious Experience, в Internationalfoumalfor Philosophy of Religion 20, 1986,109–129; R. Bambrough, Intuition and the Inexpressible, в Mysticism and Philosophical Analysis, ed. S. Katz, London, 1978, 200–213; J. Hick, Mystical Experience as Cognition, в Mystics and Scholars. The Calgary Conference on Mysticism 1976, eds. H. Coward & T. Penelhum, Waterloo (Ontario), 1977, 41–56; R. Jones, Experience and Conceptualization in Mystical Knowledge, в Zygon 18, 1983, no. 2, 139–165; R. Jones, Rationality and Mysticism, в International Philosophical Quarterly 27, 1987, 263–279; S. Payne, John of the Cross and the Cognitive Value of Mysticism. An Analysis of Sanjuanist Teaching audits Philosophical Implications for Contemporary Discussions ofMystical Experience, Dordrecht — Boston — London, 1990;N.Pike, On Mystic Visions as Sources of Knowledge Mysticism and Philosophical Analysis, ed. S. Katz, London, 1978, 214–234, B. Schomakers, Over mystieke theologie, Kampen, 1990. и вопросом об истине [1300] J. Carloye, The Truth of Mysticism, в TheMonist 59,1976, no. 4, 551–562; J. Forgie, Hyper-Kantianism in Recent Discussions of Mystical Experience, в Religious Studies 21,1985, 205–218; J. Forgie, Mystical Experience and the Argument from Agreement, в InternationalJournal for Philosophy of Religion 17, 1985, 97-113; J. Price, The Objectivity of Mystical Truth Claims, в The Thomist 49, 1985, 81–98. . Действительно ли Бог познаваем? Что такое способность к познанию, какие познавательные процессы вовлечены в это? Что происходит с познанием, когда оно приближается к невыразимой истине? Учитывая эти вопросы, ученые анализируют мистические сочинения, исходя из различных мистических традиций [1301] Ср., например, С. Albrecht, Das mystische Erkennen. Gnoseologie und philosophische Relevanz der mystischen Relation, Bremen, 1958; W. Stace, Mysticism and Philosophy, London, 1961; R. Demeyer, De relevantie van de mystiek voor de filosofie, в Collationes 22, 1976, 177–201; R. van den Brandt, Godsontvan- kelijkheiden fomuftikeit ’, Nijmegen, 1993. .

Систематическое размышление. Философия разрабатывает концепции, предназначенные для того, чтобы помочь нам понять и выразить словами живой опыт: Дао и Атман в восточных мистическо-философских традициях, Эйн-Соф в каббале, «Единство» и «Бытие» в западной традиции [1302] К. Albert, EinfUhrung in die phifosophische Mystik, Darmstadt, 1996, 71-147. . На основе этих концепций философия и духовная жизнь соотносятся друг с другом, и раскрывается их внутренняя взаимосвязь [1303] 145 Ibid., 148–208. . Фридрих Ницше, например, сделал следующее заявление: «Истинной целью всех философов является мистическая интуиция» [1304] Цитируется и обсуждается в К. Albert, ibid., 1. . Это значит, что мистицизм, понимаемый как интуиция единства и последовательности, — это изначальный и направляющий мотив любого философствования. Другой пример: Эммануил Левинас снова и снова пытается дать систематический отчет о своей духовности с позиции идеи Бесконечного. Так, в своем труде God, and Philosophy («Бог и философия») он показывает, как «незаживаемая травма, нанесенная внутренним бесконечного, опустошает настоящее (онтология. — К. В.) и пробуждает личность к ощущению близости другого» [1305] E. Levinas, Dieu et la philosophic, в E. Levinas, DeDieu qui vient a I’idee, Paris, 1982, 116. . Эта рана, нанесенная человеку Бесконечным, носит «непосредственный» характер, то есть она предшествует любому побуждению воли или разума, поскольку «я несу ответственность за другого» или «я волнуюсь за него», то есть «он близок мне» [1306] '«Ibid., 118. . Связь с Богом представляется совершенно другой, однако она затрагивает меня сразу же и не оставляет меня равнодушным [1307] См. также F. Maas, Godsrelatie en differentiedmken, в К. Waaijman, Th. Zweerman et al, Kansen voor spiritualiteit, Baarn — Nijmegen, 1996, 141–176; R. van Riessen, De notie van het subtiemeen dechris- telijke ervaring van God, ibid., 177–183; K. Waaijman, Het verschil dot spiritualiteit maakt, ibid., 185–192. . Таким образом, есть несколько философов, которые при рассмотрении вопросов, касающихся предельной связи между двумя людьми, затрагивают духовность [1308] S. King, Two Epistemological Models for the Interpretation of Mysticism, в Journal of the American Academy of Religion 56, 1988, 257–279; D. MacKinnon, Some Epistemological Reflections on Mystical Experience, в Mysticism and Philosophical Analysis, ed. S. Katz, London, 1978, 132–140; A. Moore, Mystical and Philosophy, в The Monist 59, 1976, no. 4, 493–506; P. Moore, Mystical Experience, Mystical Doctrine, Mystical Technique, в Mysticism and Philosophical Analysis, 101–131; P. Morewedge, Critical Observations on some Philosophies of Mysticism, в Internationalfcnimal for Philosophy of Religion 7, 1976, no. 4, 409–424; C. Nor- rman, Mystical Experiences and Scientific Method. A Study of the Possibility of Identifying a ‘Mystical’ Experience by a Scientific Method, with Special Reference of the Theory of Walter T. Stace, Stockholm, 1986; R. Oakes, Religious Experience and Epistemological Miracles. A Moderate Defense of Theistic Mysticism, в Religious Studies 18, 1982, 47–54; C. Riedel, Das Wissen derEinsicht. Philosophische bberlegungen zur Theorie der Mystik, в Franziskanische Studien 65, 1983, 369–392; J. Shear, Mystical Experience, Hermeneutics and Rationality, в International Philosophical Quarterly 30, 1990, 391–401. .