Жиль Делёз - Складка. Лейбниц и барокко

В. Подорога

21 июня 1998 г.

От имени сторонников эпигенеза Дальк смог написать: «Хвостовой отросток можно получить, исходя из системы действия и противодействия… где ничто не является априори хвостовым». (L'xuf et son dynamisme organisateur, Albin Michel, p. 194).

{19}

окружающей среды, или же под влиянием внутренних сил, каковые указывают и сохраняют направление, не будучи конституирующими или же преформирующими. Однако же в той мере, в какой преформизм выходит за рамки простых метрических вариаций, он тяготеет к сближению с эпигенезом, притом что эпигенез тоже бывает вынужден сохранять виртуальную или потенциальную преформацию. Но суть не здесь. Дело в том, что у обеих концепций имеется общий принцип трактовки организма, как изначальной складки, «фальцовки» или сгиба (и биология никогда не откажется от этого определения живого, о чем сегодня свидетельствует основополагающая складчатость молекул белка). Преформизм есть форма, в какой эту истину воспринимали в XVII в., в связи с первыми микроскопами. Значит, неудивительно, что как в эпигенезе, так и в преформации мы сталкиваемся с одними и теми же проблемами: являются ли все способы образования складок модификациями или степенями развития одного и того же Животного-в-себе, или же типы складок друг к другу несводимы, — как полагал Лейбниц с преформистской точки зрения, но как считали Кювье и Бэр с точки зрения эпигенетистской? 4 {4} Сторонник эпигенеза Жоффруа Сент-Илер — один из величайших философов органической складки. Он считал, что поскольку разнообразные складки являются модификациями одного и того же Животного, можно переходить от одних животных к другим опять же путем складывания (единство плана сложения). Если мы сложим позвоночное «таким образом, что две части его позвоночника сблизятся, то голова его окажется у ступней, таз — у затылка, а кишки его будут расположены, как у головоногих». Это вызвало несогласие Бэра от имени того же эпигенеза и даже ярость Кювье, который постулировал существование разных осей развития, или плоскостей организации (ср. Geoffroy, Principes de philosophie zoologique). Вопреки своему монизму, Жоффруа все же мог бы назвать себя лейбницианцем с других точек зрения: он объясняет организм через материальную силу, которая не меняет природы тел, но добавляет к ним новые формы и отношения. Это сила электрических импульсов, или сила притяжения в духе Кеплера, которая способна «изгибать» эластичные жидкости и работает на весьма коротких дистанциях в «мире мелочей», или в бесконечно малом, Разумеется, между

Ср. Bergson, р. 123–126, и вторую схему сгиба **.

{128}

«Элементы подлинного благочестия», (Grua, p. 12). К примеру, Ивон Белаваль не считает, что лейбницианская гармония свидетельствует о специфически музыкальных инспирациях {Etudes leibniziennes, Gallimard, p. 86); когда же он сопоставляет теории Лейбница с возможностями музыки, он имеет в виду модернистскую «алгоритмическую музыку», а не современную Лейбницу музыку барокко (р. 381 и след.).

Сторонник эпигенеза Жоффруа Сент-Илер — один из величайших философов органической складки. Он считал, что поскольку разнообразные складки являются модификациями одного и того же Животного, можно переходить от одних животных к другим опять же путем складывания (единство плана сложения). Если мы сложим позвоночное «таким образом, что две части его позвоночника сблизятся, то голова его окажется у ступней, таз — у затылка, а кишки его будут расположены, как у головоногих». Это вызвало несогласие Бэра от имени того же эпигенеза и даже ярость Кювье, который постулировал существование разных осей развития, или плоскостей организации (ср. Geoffroy, Principes de philosophie zoologique). Вопреки своему монизму, Жоффруа все же мог бы назвать себя лейбницианцем с других точек зрения: он объясняет организм через материальную силу, которая не меняет природы тел, но добавляет к ним новые формы и отношения. Это сила электрических импульсов, или сила притяжения в духе Кеплера, которая способна «изгибать» эластичные жидкости и работает на весьма коротких дистанциях в «мире мелочей», или в бесконечно малом,