Жиль Делез - Логика смысла (Вторая половина)

ное разветвление этих серии относительно объекта = х, который безостановочно смещается и пробегает по ним 4. Если мы окинем взглядом все три сериальных вида — коннективный синтез на единичной серии, конъюнктивный синтез схождения, дизъюнктивный синтез резонанса — то увидим, что третий оказывается истиной и целью остальных по мере того, как дизъюнкция достигает своего положительного и утвердительного применения; таким образом, конъюнкция зон позволяет увидеть, что расхождение уже присутствует в сериях, которые она глобально координирует, а коннекция зоны позволяет рассмотреть множество деталей, уже содержащихся в серии, которую она делает явно однородной.

Теория сексуального происхождения языка (Спербер) хорошо известна. Но мы должны поближе рассмотреть сексуальную позицию в качестве промежуточной, поскольку своими разными аспектами (эрогенные зоны, фаллическая стадия, комплекс кастрации) она производит различные типы серий. Каково ее влияние, каковы их место и роль в динамическом генезисе и эволюции звуков? И далее, не тот ли это случай, когда сериальная организация предполагает определенное состояние языка? Мы видели, что первым этапом генезиса — от шизоидной к депрессивной позиции — был переход от шумов к голосу: от шумов как качеств, действий и страданий тел в глубине — к голосу как инстанции высоты, как удалению в высоту, выражающему себя от имени того, что предсуществует, или, вернее, полагающему себя как предсуществующее. Конечно же, ребенок входит в язык, который он еще не осознает как язык, но только как голос, как знакомый гул, который уже говорит о нем. Этот фактор очень важен для оценки следующего обстоятельства: а именно, что в сериях сексуальности нечто начинается сначала как предчувствуемое, а уж потом как понятое. Такое пред-понимание связано с тем, что уже имеется налицо. Значит, мы спрашиваем о том, что в языке соответствует второму этапу динами-

______________

4Напротив, при возникновении цепи, когда дизъюнкции связаны только с хорошим объектом депрессивной позиции, дизъюнктивный синтез имеет только ограничивающее и негативное использование.

ческого генезиса, что лежит в основе различных аспектов сексуальной позиции — и что само основывается на них. Хотя работы Лакана имеют гораздо более широкое значение и совершенно по-новому трактуют общую проблему связи между сексуальностью и языком, в них содержатся и указания, проливающие свет на сложные моменты второго этапа, — указания, подхваченные и оригинально развитые некоторыми из его учеников. Когда ребенок входит в предсуществующий ему язык, который он еще не способен понять, то, может быть, происходит обратное: он улавливает нечто такое, чего мы больше не можем уловить в нашем собственном языке, — а именно, фонематические отношения, дифференциальные отношения фонем 5. Часто отмечают чрезвычайную чувствительность ребенка к фонематическим различиям родного языка и его безразличие к вариациям, порой гораздо четче произносимым, но принадлежащим иной системе. Это и придает каждой системе воистину циклическую форму и обратимость — ведь фонемы не менее зависят от морфем и семантем, чем морфемы и семантемы от них. И это как раз то, что ребенок извлекает из голоса, покидая депрессивную позицию: усвоение формативных элементов до всякого понимания сформированных лингвистических единиц. В непрерывном потоке голоса, идущего свыше, ребенок выхватывает элементы различных порядков, свободно наделяя их функцией, которая все еще носит долингвистический характер по отношению к целому и различным аспектам сексуальной позиции.

Хотя эти три элемента могут играючи циркулировать, соблазнительно поставить каждый из них в соответствие какому-либо аспекту сексуальной позиции — подобно тому, как если бы колесо останавливалось в трех разных положениях. Но в какой мере мы можем связывать фо-

____________

5Cf. Robert Pujol, "Approche theorique du fantasme" (La Psychanalyse, n" 8, p.20): основная базовая составляющая — фонема — в то виде, как она функционирует по отношению к другой фонеме, "избегет взрослого, поскольку рассудок последнего настроен лишь на смысл, исходящий из звучания, а не на само звучание. Мы полагаем, что субъект-ребенок слышит другим ухом, он чувствителен только к фонематической составляющей означающей цепи…".

немы с эрогенными зонами, морфемы с фаллической стадией, а семантемы — с эволюцией Эдипа и комплексом кастрации? Что касается первого пункта, то в книге Сержа Леклера Психоаналитик выдвинут чрезвычайно интересный тезис: эрогенную зону (то есть либидозное движение тела, происходящее на поверхности и отличающее себя отвлечений сохранения и разрушения) следовало бы помечать именно "буквой", которая бы в то же время очерчивала ее границы и подводила под них образы и объекты удовлетворения. "Буква" здесь не предполагает никакого владения языком и еще меньше — письменностью: речь идет об отношении фонематического различия к различию интенсивности, характеризующему эрогенную зону. Тем не менее, пример, приводимый самим Леклером — буква V в случае с Человеком-Волком — уводит в другую сторону: фактически, буквой V в этом примере помечено очень общее движение открытости, одинаково характерное для нескольких зон (открыть глаза, уши, рот), что коннотирует с несколько драматическими сценами, а не с объектами удовлетворения 6. Не следует ли полагать — поскольку сама фонема является пучком различных следов и дифференциальных отношений, — что каждая зона аналогична одному из этих следов и определяется ими в отношении другой зоны? Тогда имелся бы повод для выведения новой геральдики тела, основанной на фонологии; оральная зона с необходимостью получала бы существенную привилегию, поскольку ребенок активно овладевает фонемами в тот самый момент, когда выделяет их из голоса.

Теперь все дело в том, что оральная зона стремится к собственному освобождению и к прогрессу в овладении языком только в той мере, в какой стала бы возможной глобальная интеграция всех зон или даже расстановка пучков и вхождение фонем в более сложные элементы — то, что лингвисты иногда называют "конкатенация последовательных сущностей". Здесь мы подходим ко второму пункту с его проблемой фаллической координацией как вторым аспектом сексуальной позиции. Именно в этом смысле Леклер определяет поверх-

_______________

6Serge Leclaire, Psychanalyser, Paris, Le Scuil, 1968, pp. 90–95.

ность всего тела как совокупность и последовательность букв, тогда как образ фаллоса обеспечивает их схождение и непрерывность. Итак, мы оказываемся внутри новой области: речь уже идет не о простом добавлении предшествующих фонем, а скорее о построении первых эзотерических слов, объединяющих фонемы в конъюнктивном синтезе однородных, сходящихся и непрерывных серий — таково, в разбираемом Леклером примере, тайное имя "Poord'jeli", создаваемое ребенком. На данном уровне анализа нам кажется, что эзотерическое слово как целое играет роль не фонемы или элемента артикуляции, а роль морфемы или элемента грамматической конструкции конъюнктивного характера. Оно отсылает к фаллосу как координирующей инстанции. И только потом эзотерическое слово обретает другую значимость, другую функцию: как только конъюнкция сформирует целую серию, эта серия вступает в резонанс с другой расходящейся и независимой серией ("joli corps de Lili" ["прекрасное тело Лили"]). Новая серия соответствует третьему аспекту сексуальной позиции, то есть развитию [комплекса] Эдипа, комплекса кастрации и сопутствующей трансформации фаллоса, который теперь становится объектом = х. Тогда и только тогда эзотерическое слово становится словом-бумажником, поскольку оно вызывает дизъюнктивный синтез двух серий (преге-нитальной и эдиповой, серии собственного имени субъекта и серии Лили), вынуждает две расходящиеся серии резонировать и разветвляться 7. Целое эзотерическое