Антанас Мацейна - Тайна беззакония

Укрывание антихриста под земными обликами и формами, своеобразное утверждение этих форм и их жизнь предоставляют ему возможность привлекать внимание людей к посюсторонним культурным ценностям и отвлекать их от сверхприродной действительности. Сверхприродная действительность есть то, чего антихрист не может вынести в земной жизни.Поэтому он пытается ее исключить, обойти, умолчать о ней или даже открыто опровергать. Всякий антихристов дух в своей сущности — это земнойзверь: из земли выходящий и на земле остающийся. Но этот дух отнюдь не становится материалистом.В своей повести Соловьев подчеркивает, что появление антихриста как раз совпало с периодом падения материализма. Правда, самые главные вопросы жизни и смерти остались неразрешенными. Новые психологические и биологические открытия не только не разрешили их, но еще больше запутали и затемнили. Но «выясняется только один важный отрицательный результат: решительное падение теоретического материализма. Представление о вселенной как о системе пляшущих атомов и о жизни как результате механического накопления мельчайших изменений вещества — таким представлением не удовлетворяется более ни один мыслящий ум. Человечество навсегда переросло эту ступень философского младенчества». Поэтому своего антихриста Соловьев сделал не материалистом, но спиритуалистом,острый ум которого указывал, во что он должен верить: в добро, Бога, Мессию.

У нас эти свойства антихриста сразу же вызывают удивление. Мы привыкли считать материализм самым сущностным отрицанием Бога и поэтому хотели бы видеть антихриста под знаком материалистического мировоззрения. Ведь разве не материя — полная противоположность Бога? Разве не она находится дальше всего от Божества? И поэтому не означает ли возведение ее в высший ранг бытия окончательного отказа от Бога? Разве не материализме воплощается эта вечная борьба дьявола с Богом? И разве не материалисты ведут эту борьбу на земле? Однако Соловьев не оправдывает всех этих наших ожиданий. Его антихрист и сам не материалист и появляется не в период торжества материализма в истории. Он появляется как раз тогда, когда материализм уже пал. Почему? Почему все же материализм не является обязательным мировоззрением антихристова духа? И почему тем самымне всякий спиритуалист сторонник Христа?

Что же такое в действительности материализм? Материализм в своей сущности есть не что иное, как метафизика детских представлений.Сознание, не преодолев детского уровня, все представляет себе во плоти: душа для него — это птица, и меньше всего дыхание или пар; Бог — властелин мира, в колеснице разъезжающий по небесам, или приятный бородатый дедушка, обо всех заботящийся и всех опекающий; бытие — это скопление разнообразных тел, в основном, живых. Детское сознание настолько тесно связано с опытом ощущений и настолько сильно от них зависит, что оно не в состоянии переступить через этот опыт и потому остается в его границах. Все есть тело или хотя бы имеет тело. Поэтому облачение всего в плоть распространяется и на Бога, и на человека, и на мир. И это не является всего лишь переживанием отдельной личности в детском возрасте. Это переживание всего человечества, целых исторических периодов, когда это детское сознание прорывается на наружу. Превратим эти детские представления в метафизику и получим материализм. Детский материализм не отрицает ни души, ни Бога; он только облекает их в плоть. Метафизический материализм отметает сущностноеразнообразие бытия и весьма последовательно утверждает, что есть толькоматерия, ибо если есть только то, что познается в ощущениях, то этот опыт везде одинаков и тем самым познаваемые объекты тоже одинаковы. Плоть везде одинакова. И будет ли она в нашем воображении камнем или животным, человеком, или, наконец. Богом — это, в сущности, не имеет никакого значения, ибо она всюду есть материя. Этот вывод неопровержим, но он основан на детских представлениях. Он основан на бессилии детского сознания приобрести другой опыт, помимо опыта ощущений. Из детского опыта может возникнуть только материализм, ибо другого опыта, помимо ощущенческого, ребенок не имеет и не может иметь.

Таким образом, материалистическое мировоззрение есть не что иное, как порождение узости сознания, его своеобразной отсталости и его инфантилизма. Материалисты по широте и глубине своего сознания дети, почему-то застывшие в развитии своего опыта. Утверждать, что есть только материя, означает не испытать ничего другого, кроме материи; а не испытать ничего другого, но только материю, означает не иметь возможности приобрести другой опыт, помимо ощущенческого; обладать же только ощущенческим опытом означает оставаться на детском уровне сознания. Однако естественное развитие сознания уводит человека из периода детских представлений и тем самым подрубает основу материализма. Человек, имеющий духовный опыт, не может утверждать, что есть только материя. Бытие в его переживаниях предстает не однородным, но многообразным, и это разрушает всякий материализм. Он терпит поражение не только в отдельной личности, но и во всем человечестве и в отдельных его культурах. Поэтому Соловьев и утверждает, что в двадцать.первом веке человечество навсегда переросло эту ступень философского младенчества и этот метафизический период детских представлений и потому бесповоротно оставило материализм.

Но разве гибель материализма уже означает воскресение Бога и вообще всей сверхприродной действительности? Преодоление детских представлений, вне сомнения, пробуждает критическое сознание и расширяет человеческий опыт. Но оно еще не делает этот опыт обязательным для человека. Свобода начинается с области духовного опыта и тем самым начинается определение самого человека по отношению к этому опыту. Ни один человек, вышедший из периода детского сознания, не может отрицать существованиядуховной, божественной действительности. Но каждый может не признатьее. Здесь каждый может поступить так, как поступает Иван Карамазов Достоевского, который верит в существование Бога, но спешит возвратить Ему свой билет на вход в божественный порядок. «Я не Бога не принимаю, пойми ты это, — говорит Иван своему брату Алеше, — я мира, им созданного, мира-то божьего не принимаю и не могу согласиться принять». Иван соглашается, что страдания пройдут и сгладятся, все раны заживут, все противоречия исчезнут, что в мировом финале появится нечто, что удовлетворит все сердца, искупит все страдания и всю пролитую кровь. Но все равно он этого не принимает. «Пусть даже параллельные линии сойдутся и я это сам увижу: увижу и скажу, что сошлись, а все-таки не приму». Это есть тезис Ивана, как он сам называет свою установку. Это — возможныйтезис каждого человека. Испытать существование высшей действительности и ее признать — две различные и отнюдь одна из другой не вытекающие вещи. В развитом сознании они могут совпасть и составить гармоничное целое. Но они могут и разделиться. В сознании Алеши они совмещены. В сознании Ивана они разделены. Иван, как и соловьевский антихрист, спиритуалист. Он не отрицает существования Бога, ибо он уже вышел из периода детского сознания. Но он не признает божественного порядка. Иван далеко не материалист. И все же он — бунтарь, отрицатель, возможно, даже насмешник. Он остается сам с собой и в себе. Он не идет дальше себя и потому той высшей действительностью, существования которой он не отрицает, он не живет. Он остается по сю сторону.