Пьер Прудон - Французская демократия

Публично возражая в печати против патриархализма Прудона, русский публицист и революционер M. Л. Михайлов положил начало дискуссиям вокруг «женского вопроса» в России.

Биографию и выразительно–лаконичные портреты П. Ж. Прудона см.: Герцен А. И. Былое и Думы. Глава XLI // Герцен А. И. С обрание сочинений в восьми томах. Т. 6, М., 1975, сс. 178–196 и М. Туган–Барановский . Пьер Жозеф Прудон // Адам Смит, Беккариа и Бентам, Джон Милль, Прудон, Ротшильды. Биографические повествования. Челябинск, 1998, сс. 301–386.

Подробнее о переводе и обстоятельствах издания «Французской демократии» («De la capacite' politique des classes ouvrie' res») в России см.: Рудницкая Е. Л. Лики русской интеллигенции. М., 2007, сс. 302–303. Помимо Н. К. Михайловского, сумевшего издать книгу в 1867 году в Санкт–Петербурге, в переводе участвовали виднейшие русские прудонисты–шестидесятники – Николай Соколов и Николай Ножин.

Рябов П. В. К раткий очерк истории анархизма в ХІХ–ХХ веках. М.: Красанд/URSS, 2010, сс. 17–24 и Шубин А. В. Социализм. «Золотой век» теории. М., 2007, сс. 85–198.

Манифестъ Шестидесяти говоритъ прямо: «Мы утверждаемъ, что послѣ двѣнадцати лѣтъ терпѣнія наступила благопріятная минута. Мы не можемъ согласиться, чтобы слѣдовало ждать слѣдующихъ общихъ выборовъ, т. е. еще шесть лѣтъ; если такъ, то избранія работниковъ пришлось бы ждать восемнадцать лѣтъ». Такимъ образомъ, видно, что они ведутъ счетъ своему терпѣнію съ 1851 года.

Г. Толенъ въ своей брошюрѣ о выборахъ приводитъ слѣдующій фактъ. Одинъ избиратель работникъ 9 округа, въ присутствіи котораго разсуждали о достоинствахъ г. Пельтана, писателя, обозрѣвшаго, по словамъ стереотипной рекламы г. Паньера, весь кругозоръ человѣческой мысли, выразился нѣсколько грубо, но въ формѣ, совершенно соотвѣтствующей современному настроенію: «A мнѣ наплевать, что бы ни бросить въ избирательный ящикъ, яблочную середку или капустную кочерыжку, – лишь бы то, что я брошу, значило оппозиція ».

Свободный обмѣнъ препятствуетъ возвышенію цѣны на хлѣбъ и внушаетъ уваженіе крестьянамъ; можно сказать, что во Франціи почти всюду цѣна хлѣба не превышаетъ стоимости производства. Даже въ Босъ арендаторъ получаетъ свой доходъ не съ сбора хлѣба, а съ искусственныхъ луговъ и со стадъ.

Глава эта во французскомъ изданіи Дантю подъ редакціей Шоде потерпѣла важныя и значительныя измѣненія. Мы печатаемъ ее въ томъ видѣ, какъ она была переведена въ Парижѣ г. Соколовымъ съ рукописи покойнаго автора и напечатана въ № 6 «Русскаго Слова» за 1865 годъ.

Это сравненіе можетъ показаться несправедливымъ въ періодъ стачекъ, совершающихся на нашихъ глазахъ. Но, не говоря уже о томъ, что законъ о стачкахъ вызванъ, собственно говоря, не народною иниціативой (см. ч. III, г. IX), въ большинствѣ случаевъ правительство поддерживало требованія работниковъ.

Работники заслуживали бы, конечно, похвалу за произведенныя ими избранія, за уступку буржуазіи, если бы, какъ заявилъ манифестъ шестидесяти , эта уступка была внушена высшими политическими соображеніями. Но ничего этого къ сожалѣнію мы не видимъ, и, кромѣ прихоти, эгоизмъ, есть единственный двигатель работниковъ.

Отвѣтъ четырехъ рабочихъ на статью Siècle 14 марта 1864.

См. «Руководство биржеваго спекулятора» и «о реформахъ въ желѣзныхъ дорогахъ» того же автора.

Нельзя умолчать еще о слѣдующемъ фактѣ: извѣстные сторонники экономической анархіи, виновники промышленнаго и торгашескаго феодализма, отъявленные противники освобожденія рабочихъ, неотступно требуютъ такъ называемой свободы банковъ или децентрализаціи кредита; они точно также требовали и добились такъ называемой свободной торговли, а теперь скоро потребуютъ еще свободы процента. Въ толкахъ объ этомъ они никогда не пропускаютъ случая обличить взаимный кредита въ стремленіи къ централизаціи и обвинить защитниковъ экономическаго переворота въ поползновеніи къ правительственности. Стоить ли напоминать читателю, что всякая общественная служба, организованная такъ, чтобы не стоить потребителямъ ничего или почти ничего, есть трудъ коллективный, дѣйствующій самъ по себѣ и для себя, стоящій, слѣдовательно, настолько же внѣ общинности, насколько и внѣ централизаціи? Общественные банки каждой провинціи, каждаго города должны быть независимы другъ отъ друга: такимъ образомъ централизація будетъ достаточно разбита. Но считать свободою кредита такую свободу, въ силу которой всякій могъ бы выдавать бумажные денежные знаки, или называть свободою процента право поднимать учетъ до 7, 8, 9, 10 и выше – значить злоупотреблять словами; такое злоупотребленіе въ жизни прикрываетъ подлогъ, а въ наукѣ составляетъ противорѣчіе. – Сказанное о кредитѣ, мы повторимъ и о страхованіи, объ общественныхъ работахъ и т. д. Не будемъ смѣшивать дѣло коллективное, даровое по своей сущности съ явленіями централизаціи, которыя хуже и дороже всѣхъ другихъ.

Теорія взаимнаго кредита, стремящагося сдѣлаться даровымъ, въ силу котораго занимающій долженъ оплачивать только издержки по управленію, составляющія 1/4 %, была въ первый разъ теоретически изложена въ брошюрѣ въ 43 страницы, подъ заглавіемъ: Организація кредита и обращенія П. Ж. Прудона, Парижъ 1848. Другіе, напримѣръ Мазель старшій, а въ позднѣйшее время г. Боннаръ, казалось, тоже угадывали этотъ принципъ. Но они имѣли о немъ самое поверхностное понятіе; доказали они это тѣмъ, что обоимъ, особенно Боннару, тотчасъ же пришла мысль эксплуатировать этотъ принципъ въ свою пользу, забывая, что безплатность то и составляетъ самую сущность взаимности. Контора Боннара теперь въ значительной степени пала; впрочемъ говорятъ, что основатель успѣлъ составить себѣ блестящее состояніе, источникъ котораго, хотя въ глазахъ судей оказался совершенно безукоризненнымъ, но тѣмъ не менѣе не имѣетъ ничего общаго со взаимностью.

Въ числѣ противниковъ взаимнаго кредита я долженъ назвать Фредерика Бастіа. На памяти этого экономиста, заслуживающаго уваженія за большую часть своихъ мнѣній, останется, въ глазахъ здравомыслящихъ людей, пятно недобросовѣстности, которую онъ обнаружилъ во время нашего публичнаго диспута въ 1849 году. Заодно съ Бастіа, я охотно признаю, что въ дѣлѣ кредита частное лицо не можетъ безвозмездно выпустить изъ рукъ свои капиталы, точно также, какъ ему было бы невозможно застраховать какой нибудь торговый домъ безъ значительной преміи; потомъ, когда я хотѣлъ растолковать своему противнику, что при порядкѣ, основанномъ на взаимности, все шло бы совершенно обратнымъ путемъ, Бастіа не хотѣлъ ничего слушать, говоря, что взаимность нимало его не интересуетъ, и что онъ довольствуется моимъ признаніемъ касательно результатовъ кредита, который я назвалъ одностороннимъ (unilatéral), чтобы избѣжать ненавистнаго слова: лихоимствующій.