Рене Генон - Множественные состояния бытия (сборник)

См.: «Символизм креста», сс. 25–26 и 34–35.

См. там же, сс. 27–28 и 206–208.

«Человек и его осуществление согласно Веданте».

См.; «Общее введение в изучение индуистских доктрин», сс. 127–132, и «Человек и его осуществление согласно Веданте», сс. 59–61. Как мы уже отмечали, именно к Декарту надо отнести происхождение и ответственность за этот дуализм, хотя следует также признать, что эти концепции обязаны своим успехом тому, что они в целом были лишь систематизированным выражением ранее существовавших тенденций современного духа (сравни: «Кризис современного мира», сс. 124–128).

О значении этих терминов, заимствованных из исламского эзотеризма, смотри «Символизм креста», сс. 32–33.

Это наименование происходит оттого, что круг, радиус которого полагается бесконечным, имеет своим пределом прямую. В аналитической геометрии уравнение круга-предела, о котором идет речь и который является местом бесконечно удаленных от центра (начала осей координат) точек, в действительности превращается в уравнение первой степени, как у прямой.

См.: «Символизм креста», гл. XX.

О различении «внешнего» и «внутреннего» и границах, в которых они значимы, см. там же, сс. 205–206.

Это надо сравнить с тем, что мы говорили в другом месте о том, что в полноте расширения, в которой достигается совершенная однородность, так же как и наоборот, предел различения реализуется только в предельной универсальности.

Сравни: «Человек и его осуществление согласно Веданте», сс. 177–179. Впрочем, этот временной символизм используется постоянно в теории циклов; он применяется в ней к ансамблю существ или к каждому из них в отдельности. Космические циклы есть не что иное, как состояния или ступени универсального Существования или их вторичные модальности, когда речь идет о подчиненных или более ограниченных циклах, которые, впрочем, представляют собой соответствующие фазы модальностей циклов, более обширных, в которых они интегрируются в силу уже упоминавшейся нами аналогии частей и всего.

Это истинно не только относительно времени, но также и относительно «длительности», рассматриваемой, согласно некоторым концепциям, как заключающей в себе помимо времени все другие возможные модусы следования, то есть все условия, которые в других состояниях существования могут соответствовать по аналогии тому, чем является время в человеческом состоянии (См.: «Символизм креста», с. 211).

Сравни: «Человек и его осуществление согласно Веданте», с. 43.

Так же как, например, прямая сводима к окружности, а плоскость к сфере, как являющиеся пределами одной и другой, когда их радиусы предполагаются увеличивающимися до бесконечности.

Впрочем, совершенно понятно, что отрицание одного условия, то есть одного определения или ограничения, обладает положительным характером с точки зрения абсолютной реальности, как мы уже это объясняли в случае использования негативных по форме терминов.

«Символизм креста», гл. V.

«Человек и его осуществление согласно Веданте», сс. 41–42.

См. там же, с. 190, а также «Символизм креста», с. 18. «Форма в геометрическом смысле, это контур: это проявление Предела» (Матджои, «Метафизический Путь», с. 85). по аналогии с тангенсовым уравнением кривой, ее можно определить как ансамбль тенденций направления. Само собою разумеется, что это понимание, созданное на геометрической основе, может переноситься и на качественный порядок. Отметим также, что эти же рассмотрения можно использовать и в том, что относится к не индивидуализированным элементам (но не к сверхиндивидуальным) «опосредующего мира», которым дальневосточная традиция дает родовое наименование «блуждающих влияний», и к их возможности временной и мимолетной индивидуализации, в установлении направления, через вход в отношения с человеческим сознанием. (См.: «Ошибка спиритов», сс. 119–123).

Несомненно, именно так надо понимать слова Аристотеля о том, что «человек [как индивид] никогда не мыслит без образов», то есть без форм.

Разделение Вод с точки зрения космологии мы находим как раз в начале Книги Бытия (I, 6–7).

См.: «Символизм креста», сс. 166–167.

Сравни: «Человек и его осуществление согласно Веданте», сс. 71–72.

«Символизм креста», гл. XXIV. В символизме индуизма это также плоскость, по которой Брахманда, или «Яйцо Мира», в центре которого покоится Хираньягарбха, разделяется на две половины. Впрочем, часто это «Яйцо Мира» представляется плавающим на поверхности изначальных Вод (См.: «Человек и его осуществление согласно Веданте», сс. 71 и 143–144).

Нараяна, в индуистской традиции одно из имен Вишну, буквально означает «Тот, кто ходит по Водам»; здесь имеется близость к евангельской традиции, которая предлагает то же самое. Естественно, здесь, как и везде, символическое значение не имеет никакого исторического характера, каковым обладает во втором случае рассматриваемый факт, факт, в конечном счете, тем менее спорный, что его реализация, соответствующая достижению определенной ступени действительного посвящения, является гораздо менее редкой, чем это обычно предполагают.

См.: «Символизм креста», сс. 175–176 и 194–195.

Сравни именно дальневосточный символизм Дракона, определенным образом соответствующий теологической концепции Слова, как «связи возможностей» (См.: «Человек и его осуществление согласно Веданте», с. 168.).

Если «ангельские» состояния являются сверхиндивидуальными состояниями, образующими неоформленное проявление, то ангелам нельзя приписывать ни одной способности, относящейся к индивидуальному порядку. Например, как мы уже говорили выше, их нельзя считать одаренными разумом, что является исключительным свойством человеческой индивидуальности. Они могут обладать только модусом чисто интуитивного интеллекта.

«Человек и его осуществление согласно Веданте», с. 108. Трактат «Об Ангелах» святого Фомы Аквинского, в частности, весьма характерен в этом отношении.

«Эзотеризм Данте», сс. 10 и 58–61.

«Символизм креста», сс. 182–183.