Эдмунд Гуссерль - Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Критически заметим по этому поводу, что установленные в «Логических исследованиях» понятия «интенциональной» сущности и сущности «по мере познания», [98] правда, корректны, однако допускают еще и второго рода истолкование, а именно они могут принципиально пониматься как выражения не только ноэтической, но и ноэматической сущности, и что ноэтическое понимание, односторонне проведенное в «Логических исследованиях», как раз и не есть то понимание, какого требует концепция чисто логического понятия суждения (то есть понятия, в каком нуждается чистая логика в противоположность ноэтическому понятию суждения в нормативной логической ноэтике). Вероятно, в верную сторону указывает уже и то различение, которое утверждает себя в обыденной речи, а именно различение вынесения суждения и вынесенного суждения, — оно указывает на то, что переживанию суждения коррелятивно принадлежит само суждение как ноэма.

Вот это последнее и следовало бы тогда понять как «суждение», то есть предложение в чисто логическом смысле, — только что логика не интересуется ноэмой в ее полном составе, а интересуется лишь суждением в его исключительной определенности, более узкой сущностью, к более конкретному определению которой и был указан путь «Логическими исследованиями», тем упомянутым выше опытом разграничения, какой содержался в них. Если же мы, исходя из определенного переживания суждения, намерены обрести полную ноэму, то, как говорилось выше, мы должны брать «это» суждение точно таким, каким сознается оно в этом переживании, между тем как при формально-логическом рассмотрении тождественность «этого» суждения простирается куда дальше. Очевидное суждение «S есть Р» и «то же самое» суждение, вынесенное вслепую, ноэматически различны, однако ядро их смысла тождественно, и как раз только оно и играет решающую роль в формально-логическом рассмотрении. Это различие подобно тому, какое мы рассматривали выше, — различию между ноэмой восприятия и ноэмой параллельного вызывания в памяти, где один и тот же предмет представляется с одним и тем же содержательным наполнением, с одной и той же характеристикой (как «достоверно сущий», как «сомнительный» и т. п.). Виды актов различны, и вообще остается еще весьма широкий простор для феноменологических различении, — однако ноэматическое «что» тождественно. Прибавим еще к этому, что только что охарактеризованной идее суждения, составляющей основное понятие формальной логики (относящейся к предикативным значениям дисциплине mathesis universalis), коррелятивно противостоит ноэтическая идея — «суждение» во втором смысле, а именно суждение, понятое как вынесение суждения вообще, в его эйдетической и только формой определенной всеобщности. Это фундаментальное понятие формального ноэтического учения о суждении. [99]

Все вышеизложенное значимо и для всех прочих ноэтических переживаний, например, само собой разумеющимся образом для всех тех, что сущностно родственны суждениям как предикативным достоверностям, — таковы допущения, предположения, сомнения, отвержения, — причем сходство может заходить настолько далеко, что в ноэме будет выступать одно и то же смысловое наполнение, но только снабжаемое различными «характеристиками». Одно и то же «S есть Р» в качестве ноэматического ядра может выступать как «содержание» некой уверенности, некоторого возможного предположения или допущения и т. д. В ноэме это самое «S есть Р» присутствует не в одиночку, — как содержание, которое мыслится, оно есть нечто несамостоятельное; оно всегда сознается в пределах переменчивых характеристик, без которых никак не может обойтись ноэма в ее полноте; оно осознается под знаком «вероятного» или «возможного», «достоверного», «немыслимого» и т. п. — все это характеристики, которые уместно ставить в модифицирующие кавычки, и которые как корреляты специально придаются таким ноэтическим моментам переживания, как признание возможным, вероятным, немыслимым и т. п.

Вместе с тем видно, что здесь начинают вырисовываться два фундаментальных понятия «содержания суждения», а также и содержания предположения, вопрошания и т. д. Логики нередко говорят о содержании суждения так, что очевидно (хотя без столь необходимых различений) подразумевается ноэтическое или же ноэматически-логическое понятия суждения, то есть те два понятия, которые мы охарактеризовали выше. Параллельно этим двум понятиям, впрочем, естественно, никогда не совпадая ни с ними, ни друг с другом, идут соответствующие пары понятий, относящиеся к предположениям, вопрошаниям, сомнениям и т. д. Но здесь мы получаем второй смысл понятия «содержание суждения» — это то «содержание», которое может быть общим у суждения с предположением (предполаганием), с вопросом (вопрошанием) и иными ноэмами актов или же с ноэсами.

Как нетрудно убедиться, аналогичные рассуждения значимы и для сферы души и воли, для переживаний удовольствия и неудовольствия, оценивания во всех смыслах слова, желания, решения, действия, — все это переживания, содержащие неоднократные и нередко весьма многократные напластования — ноэтические и соответственно также ноэматические.

При этом напластования в общем и целом таковы, что самые верхние слои совокупного феномена могут «отпасть», отнюдь не мешая всему прочему быть конкретно полным интенциональным переживанием (впрочем, это вызывает модификацию несмотря на всю тождественность), и что, наоборот, конкретное переживание может принять новый ноэтический совокупный слой, — так бывает, например, когда на конкретное представление «наслаивается» несамостоятельный момент «оценивания» или же когда он, напротив, «отпадает». Однако вместе с его отпадением происходят и известные феноменологические модификации нижних слоев.

Если восприятие, фантазирование, суждение и т. п. фундируют таким путем совершенно перекрывающий их слой оценивания, то в этом фундируемом целом, по своей высшей ступени обозначаемом как конкретное переживание оценивания, перед нами различные ноэмы, или же, соответственно, смыслы. Воспринимаемое как таковое, как смысл, специально относится к восприятию, однако оно тоже входит в смысл конкретного оценивания, фундируя его смысл. Соответственно мы должны различать, с одной стороны, предметы, вещи, обстоятельства, положения дел, которые пребывают в оценивании как ценности, или же, соответственно, как ноэмы представления, суждения и т. п., фундирующие сознание ценности; с другой стороны, сами ценные предметы, сами отношения ценностей или, соответственно, отвечающие им ноэматические модификации, и затем принадлежащие конкретному ценностному сознанию полные ноэмы.