Эдмунд Гуссерль - Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

И так во всех эйдетических науках. На сущностном положении дел (подлежащем постижению в непосредственном усмотрении), или же на эйдетических аксиомах, основываются опосредуемые — те, что достигают данности в опосредуемо-усматривающем мышлении, причем по принципам, усматриваемым исключительно непосредственно. Посему любой шаг опосредованного обоснования — аподиктически и эйдетически необходим. Итак, сущность чисто эйдетической науки составляет то, что она поступает исключительно эйдетически, что она с самого начала и во всем дальнейшем не познает никакого положения дел помимо эйдетически значимого, т. е., следовательно, никакого, какое нельзя было бы либо непосредственно привести к данности из первоисточника (как непосредственно основывающееся в сущностях, высмотренных из первоисточника), либо «раскрыть» путем чистого выведения из подобного «аксиоматического» положения дел.

С этим связан практический идеал точной эйдетической науки, идеал, осуществлять который научила, собственно говоря, лишь новейшая математика — любой эйдетической науке придавать высшую ступень рациональности путем редуцирования всех опосредованных мыслительных шагов к простому подведению под раз и навсегда систематически составленные аксиомы соответствующей эйдетической области, с привлечением — если только речь заведомо не идет о самой же «формальной», или «чистой» логике (в предельно широком смысле mathesis universaiis [33] Об идее чистой логики см. «Логические исследования», т. I, заключительная часть. ) — всей совокупности аксиом этой последней.

А в связи с этим последним в свою очередь находится идеал «математизации», который, подобно только что охарактеризованному идеалу, отличается огромным практически-познавательным значением для всех «точных» эйдетических дисциплин, вся познавательная наличность которых (как, например, геометрии) заключена во всеобщности совсем немногих аксиом с их чисто дедуктивной необходимостью. Сейчас не место входить в это. [34] См. об этом ниже, раздел III, часть I, § 72.

После всего изложенного выше ясно, что сам смысл эйдетической науки принципиально исключает любое введение познавательных итогов эмпирических наук. Тезисы о действительности, какие встречаются в непосредственных констатациях последних, проходят ведь через все опосредованные. Из фактов всегда следуют только факты.

Итак, если любая эйдетическая наука принципиально независима от любой науки о фактах, то, с другой стороны, обратное как раз значимо для науки о фактах. Нет ни одной, которая, получив свое полное развитие в качестве науки, была бы совершенно свободна от эйдетического познания, а тем самым независима от эйдетических наук, будь то науки формальные или материальные. Ибо, во-первых, само собой разумеется, что опытная наука, совершая какие бы то ни было опосредованные обоснования суждений, обязана поступать сообразно формальным принципам, обрабатываемым формальной логикой. И вообще, как и всякая наука, направленная на предметы, она безусловно должна быть связана с теми законами, какие принадлежат к сущности предметности вообще. Тем самым она оказывается сопряженной со всем комплексом формально-онтологических дисциплин, охватывающих помимо формальной логики в узком смысле слова все дисциплины формальной «mathesis universalis» (следовательно, и арифметику, чистый анализ, учение о множествах). Во-вторых же, сюда относится и то, что любой факт заключает в себе некую материальную сущностную наличность, а потому эйдетическая истина, принадлежащая к заключенным тут чистым сущностям, обязана давать закон, каким связана данная фактическая единичность — подобно любой возможной вообще.

Любая конкретная эмпирическая предметность вместе со всеми своими материальными сущностями подчиняется соответствующему наивысшему материальному роду, «региону» эмпирических предметов. Тогда чистой сущности региона соответствует эйдетическая наука региона, или же — так тоже можно сказать — онтология региона. При этом мы делаем допущение, что на сущности регионов, или же в различных составляющих их родах основываются столь содержательно богатые и широко разветвленные познания, что вообще стоит — в отношении их систематического разворачивания — говорить об особой науке или даже о целом комплексе онтологических дисциплин — в соответствии с отдельными родовыми компонентами региона. В сколь значительном объеме фактически оправдывается такое предположение, в том мы сможем убедиться на многочисленных примерах в дальнейшем. В соответствии с этим всякая эмпирическая наука, соподчиняющаяся объему известного региона, будет существенно сопряжена как с формальными, так и с региональными онтологическими дисциплинами. Можно выразить то же самое и так: любая наука о фактах (опытная наука) обладает существенными теоретическими фундаментами в эйдетике соответствующих онтологии. Ибо — если только сделанное нами допущение оправдывается — само собою разумеется, что богатая наличность познаний, чистым, безусловно значимым образом сопрягающихся со всеми возможными предметами такого-то региона — отчасти она принадлежит к пустой форме предметности вообще, отчасти же к региональному эйдосу, который как бы репрезентирует необходимую материальную форму всех предметов региона — не может быть лишена значения для исследования эмпирических фактов.

Таким образом всем естественнонаучным дисциплинам отвечает, к примеру, эйдетическая наука о физической природе вообще (онтология природы) — постольку, поскольку фактической природе соответствует чисто постигаемый эйдос, «сущность», природа вообще с заключенным в ней бесконечным изобилием сущностных положений дел. Если мы составим теперь такую идею — испытавшей свою полнейшую рационализацию — опытной науки о природе, что теоретизация дойдет в ней до возведения всего входящего в нее особенного до ее наиболее всеобщих и наиболее принципиальных оснований, то нам станет ясно, что реализация такой идеи существенно зависит от построения соответствующих эйдетических наук, т. е. от построения, наряду с формальным матесисом, в равной мере сопрягающимся со всеми науками вообще, материально-онтологических дисциплин, которые будут рационально-чисто, т. е. именно эйдетически раскладывать сущность природы, а тем самым, следовательно, и всех сущностных разновидностей природной предметности как таковой. И это, само собой разумеется, значимо для любого произвольно взятого региона.