Рене Генон - Символика креста (сборник)

Луи Шарбонно-Лассэ, эрудит, позднее автор фундаментального исследования «Бестиарий Христа», представитель христианского братства «Etoile éternelle» (Вечная звезда), восходящего к Средневековью, и Рене Генон сблизились благодаря совместной работе в католическом издании «Regnabit» (1921–1929), выходившем под руководством отца Феликса Анизана (1878–1944) [14] Основанный в 1921 году отцом Феликсом Анизаном (1878–1944), журнал «Regnabit», сверх того опубликует «Этюды» Луи Шарбонно-Лассэ (1871–1946); именно в этом труде знаменитый специалист в области христианской символики положит начало огромному труду, который позднее выльется в книгу «Бестиарий Христа». Издание их переписки проливает новый свет на их отношения, которые еще и сегодня являются предметом пристального внимания, в частности, на полемику, последовавшую вслед за дистанцированием Генона от «Regnabit», и наконец проясняет некоторые «биографические загадки». . Позднее Генон скажет об этом издании: «На самом деле в „Regnabit“ не было ничего интересного, кроме статей Шарбонно и моих». С 4 августа 1926 года все письма Генона к Шарбонно-Лассэ начинаются словами «Дорогой друг»; основой дружбы можно считать сделанное им наблюдение, что оба они «разными путями и независимо друг от друга приходят к одним и тем же выводам в отношении многих аспектов символизма».

Что касается Шарбонно-Лассэ, то в творчестве Генона его привлекало именно последнее. Жан Рейор, хорошо знавший обоих, подтверждает это: «По правде говоря, я не уверен, что Шарбонно-Лассэ прочитал все работы Генона. В них его интересовало лишь утверждение универсальности символов в дохристианских традициях и христианстве». Годы сотрудничества Генона в журнале (с 1925-го по 1927-й) представляют значительный интерес для исследователя, поскольку в этот период он уже опубликовал либо подготовил к публикации несколько самых важных книг [15] Introduction générale à l'étude des doctrines hindoue (1921), Le Théosophisme, histoire d'une pseudo-religion (1921), L'Erreur spirite (1923), Orient et Occident (1924), L'Homme et son devenir selon le Vêdânta (1925), L'Ésoterisme de Dante (1925), Le Roi du Monde (1927) et la Crise du Monde moderne (1927). ; кроме того, это последние годы, проведенные им во Франции перед отъездом в 1930 году в Египет, откуда он так и не вернулся [16] Zocatelli P.L. Le lièvre qui rumine. Autour de René Guenon, Louis Charbonneau-Lassay et la Fraternité de Paraclet. Avec des documents inédits. - Arche, Milano 1999. -P. 65–66. .

Сам Генон считал, что его участие в «Regnabit» даст ему возможность «расположиться более определенно в „перспективе“ христианской традиции, с намерением показать ее совершенное согласие с другими формами всеобщей традиции» [17] Id., «Le grain de sénevé», études Traditionnelles, n 273, janvier-février 1949, p. 26; a présent in Id., Symboles fondamentaux de la science sacrée. Op.cit., p. 433. .

Хотя приглашение Генону исходило от самого Шарбонно-Лассэ, фактически между их мировоззрениями всегда существовал огромный разрыв, причем последний осознавал это шаг за шагом, постепенно. Испытывая возрастающие неловкость и замешательство в связи с необходимостью редактировать Генона в католическом журнале, Шарбонно-Лассэ пишет ему в апреле 1928 года письмо, где пытается урегулировать конфликт между отцом Анизаном, который как директор религиозного издания несет ответственность перед Церковью; между тем ряд статей Генона обеспокоил читателей, которые сочли недопустимым ставить на один уровень христианские учения и учения восточные. В связи с этим был поставлен вопрос о позиции Генона верить и говорить, что католичество «является самым полным земным выражением религиозной истины». В этом не следует усматривать «западню», уверял Шарбонно-Лассэ; отец Анизан «абсолютно чужд коварству мелких сект и школ, которые, впрочем, могут действовать против вас» [18] Zocatelli P.L. Op. cit, p. 61–62. . Вероятно, именно так расценил ситуацию сам Генон, отказавшийся отвечать на этот вопрос и прекративший сотрудничество в журнале. К тому же удар был нанесен в весьма трудный момент: в 1928 году неожиданно скончалась его жена.

Впрочем, для самого Шарбонно-Лассэ ответ был ясен: для определения интеллектуального горизонта Генона он употребил термин «суперрелигия». Мы сошлемся на не изданное им письмо, датированное 16 января 1946 года и адресованное аббату Андре Жиркуру (1907–1985) — более известному у «геноновских» читателей под псевдонимом «аббат Стефан». Оно содержит некоторые серьезные оговорки, высказанные по адресу Генона, которые он никогда прежде столь ясно не формулировал. Так, он пишет:

«…Нет, чтение г-н Генона не следует советовать молодым. Весьма часто он говорит вещи, бесспорно верные, бросающие вызов любой критике, но в конечном счете это приводит к результатам, порой плачевным. Вот что недавно написал, на Богоявление 1946-го, один из его учеников: „Лицом к лицу различие религий, традиций исчезает, поскольку все они предстают как выражающие, согласно Провиденциальным законам, Божественные Аспекты, которые подходили данному народу в данный момент становления человечества — астрономического, космического и исторического“. Таков тезис г-на Генона: суперрелигия, ограниченная элитой посвященных, которые могут переходить без какого-либо стеснения от одного культа к другому соответственно региону, в котором они могут в тот момент обитать». Шарбонно-Лассэ признает, что «в Символике креста присутствуют замечания, которые еще нигде не были даны», что это «труд, единственный в своем роде», и все же… «Не то чтобы книга Генона была слишком опасной, но ее читатель может войти во вкус теорий автора и пожелать прочесть остальные его работы, а это может повести к искажениям духа, достойным сожаления» [19] Zocatelli P.L. Op. cit., p. 65–66. .

По мысли Генона, человек, постигший трансцендентное единство религий, проникается «чувством всеобщности», позволяющим ему постичь внутреннюю суть и, в случае необходимости, перейти от одной экзотерической формы к другой: различные религии могут быть лишь ответвлениями первозданной «священной науки». В сущности, Генон избрал путь, близкий к тому, которым когда-то шли тамплиеры, а вслед за ними розенкрейцеры, — путь, связующий воедино Восток и Запад: «Одни и те же лица, пришедшие из христианства или ислама, могли, если они жили на Востоке и на Западе (и постоянные намеки на их путешествия, помимо всякой символики, наводят на мысль, что так обстояло дело для большинства из них), быть одновременно братьями Розы и Креста и Суфиями (или мутасавву-финами высших степеней), причем достигнутое ими духовное состояние означало, что они находились за пределами различий между внешними формами, ни в чем не затрагивающими сущностное и фундаментальное единство традиционного учения», — утверждает он [20] Генон P. Заметки об инициации. — См. в наст. изд. с. 572. .

Первая книга Генона — «Общее введение в изучение индийских доктрин» (1921) — в сжатом виде представляла основные направления его творчества; фактически, вопреки названию, она была посвящена изучению традиции в ее первозданном и универсальном смысле. «Насколько нам известно, — напишет он в другой книге, — никто, кроме нас, не излагал на Западе подлинных восточных учений; мы делаем это так, как сделал бы на нашем месте любой житель Востока, приведи его к тому те или иные обстоятельства, то есть не в целях какой бы то ни было „пропаганды“ или „популяризации“, но единственно ради тех, кто способен усвоить эти учения такими, как они есть, не пытаясь исказить их в угоду общедоступности» [21] Guenon R. La crise du monde moderne. (1927). -9 éd., P., 1946, p. 119. .