Сергей Трубецкой - Сочинения

Как бы то ни было, вера в жизнь и возмездие после смерти дает новую окраску всей эсхатологии. Религиозная мысль стремится проникнуть в таинственный мир духов и жадно ищет новых откровений: является новая, гностическая тенденция, стремление к мистическому гнозису или сверхъестественному знанию, которое обеспечивало бы человеку загробное блаженство. Наряду с прежними национально-религиозными представлениями о конечном спасении Израиля и о царстве Мессии являются новые мистические идеи о небесном мире, в котором как бы в «сокровищнице» хранятся все грядущие блага — Мессия, новый Иерусалим, манна небесная, эдемский сад с его чудесными деревьями. Эти новые идеи вступают в различные комбинации со старыми представлениями.

Все это до крайности мешает систематизации эсхатологических представлений еврейства той переходной эпохи, которую мы рассматриваем. Если даже ограничиться некоторыми господствующими представлениями, то, для того чтобы выработать для них одну, общую схему, приходится обращаться к памятникам сравнительно поздним, как это делает Шюрер, или даже к крайне поздним памятникам, как это делает Буссе в своей монографии об антихристе [454] Bousset, Der Antichrist in d. Ueberlieferung d. Judentums, des N. T und der alten Kirche, 1895. . Но дело в том, что позднейшие апокалипсисы сами представляют попытки богословской, книжной систематизации и составляются либо путем компиляции более ранних источников, как это показывает, напр., тщательный анализ IV кн. Ездры и апокалипсиса Баруха [455] Ср. исследование Charles'a в его издании апокалипсиса Баруха (The Apocalypse of Baruch, translated from the syriac, London 1896, XV–LXXXIV) и Kabisch, Das vierte Buch Esdra 1889, Gottingen. , либо путем переработки и согласования различных ранних преданий [456] Ср. Schurer, III о композиции Еноха, Баруха и 4 Ездры и Wellhausen, Skizzen VI. . Необходимо иметь в виду, что поворотным пунктом в истории мессианизма является именно первый век — век Иоанна Крестителя, век Христа и апостолов, век мессианических восстаний и разрушения Иерусалима. Великие события этого века имели решительное влияние на эсхатологию и апокалиптику еврейства. Падение Иерусалима не могло не усилить ее «трансцендентных» стремлений, и спор с христианами о толковании Ветхого Завета не мог пройти бесследно. Этот спор оказал не только отрицательное, но и положительное влияние, поскольку целый ряд ветхозаветных текстов получил в толковании книжников мессианический смысл, которого они до христианства не имели. Сюда относится, например, пророчество Исайи о страдающем отроке Божием, которое лишь крайне поздно стало объясняться в синагоге в смысле предсказания о страданиях Мессии [457] Ср. Dalman, der leidende u. sterbende Messias d. Synagoge 1888 у Schurer'a II, 553. .

Рассматривая еврейскую эсхатологию, Шюрер принимает схему, близко подходящую к схеме IV кн. Ездры апокалипсиса Баруха, по которой он распределяет свой материал. Эта схема представляется следующим образом: 1) скорбь, теснота, казни и знамения последних времен; 2) пришествие Илии-пророка, предтечи Мессии; 3) появление самого Мессии из рода Давидова в связи с различными о нем представлениями; 4) последняя борьба и восстание враждебных сил в связи с антихристом; 5) победа над врагами десницею Мессии или же Самого Бога; 6) обновление Иерусалима; 7) собрание рассеянных сынов Израиля; 8) царство славы в Палестине, благоденствие и долгоденствие (от 400 до 1000 лет), воскресение праведных (иногда — смерть Мессии и новая борьба); 9) обновление мира; 10) конечное общее воскресение; 11) страшный суд, вечное блаженство и вечное осуждение (Schurer, II, 522 сл.).

Такая схема может служить для систематического обозрения материала; но если от нее мы обратимся к памятникам, то ни один из них, не исключая Баруха и IV Ездры, под нее не подойдет, не говоря уже о том, что по каждому отдельному пункту они существенно отклоняются друг от друга: одни вовсе умалчивают о Мессии, другие ничего не знают об Илии, о воскресении или об антихристе. Поэтому, прежде чем перейти к каким-либо обобщениям, рассмотрим все перечисленные пункты в отдельности.

Безусловно общими чертами являются предсказания «скорби» последних времен и «утешения» пришествия Господня, восстановления Иерусалима и суда Божия, который начнется с врагов Израиля, но постигнет также и всех беззаконных и нечестивых — иудеев и язычников. О скорби последних дней говорят древние пророки и новозаветные книги; о них говорят и внеканонические книги [458] См. Schurer, II, 523 сл. и Huhn, Die messianischen Weissagungen, 116; срв., напр., Арос. Baruch (ed. Charles) 27—8 (с примеч. издателя) и писания Талмуда. Все великие исторические катастрофы возбуждали в еврействе сознание близости и действительности суда Божия, и наоборот, представление об этом суде и о пришествии Господа вызывало представление о крайнем напряжении зла и неправды, подлежащих конечному осуждению, и о видимом торжестве нечестивых, врагов Божиих. В критические эпохи обращались к апокалипсисам более раннего времени, возникшим при аналогичных обстоятельствах и проникнутых однородным настроением. Их применяли к новым событиям, истолковывали, иногда перерабатывали сообразно требованиям времени, оставляя неизменным основное предание. Апокалиптика родилась среди тесноты и скорби Израиля, и ее предание связывало ожидание близкого «утешения» и «спасения» Божия с представлением о глубине предшествующих бедствий. В этом отношении апокалиптика следовала общей схеме пророческой проповеди: сперва скорбь, казнь, разрушение, видимое торжество врагов Израиля, врагов Божиих; затем суд над ними и спасение, утешение, обновление и воскресение Израиля.

Эта схема разрабатывалась различным образом и на различные лады в связи с обстоятельствами времени или в связи с определенными толкованиями отдельных священных текстов. Основное воззрение остается неизменным — суд Божий в истории и конечное торжество Бога правды над всеми противоборствующими силами. Это воззрение выражается, однако, в чертах, все более и более определенных и конкретных, внутренне связанных между собою в своем различии.

Ход истории представляется в одно и то же время стихийным и провиденциальным, предопределенным от начала. Как мы видели уже в предшествовавшей главе, исторический процесс связывается с космогоническим процессом: книга Бытия есть первая глава апокалиптического откровения. Господь создал вселенную для своего царства в человеке, для Израиля, для народа святых [459] Assumptio Moysi (ed. Charles) 1, 12 creavit enim (Dominus) orbem terrarum propter plebem suam, ср. Апок. Баруха XIV. 18 (ed,Charles'a и его примечание к этому месту) 4 Ездры VI, 55 и 59 propter nos creatum est saeculum; мир создан для праведных Израиля Апок. Баруха XIV, 19; XV, 7, XXI, 24. Впоследствии это переносится на Церковь, напр. в «Пастыре» Гермы (Vis. II, 4, 1, δια ταύτην (т. с. церковь) о κόσμος κατηρτισθη ср. примеч. Гарнака к атому месту в его издании «Пастыря»)[13]. . В истории нет неожиданностей; се скрижали хранятся на небесах, ее свиток начертан, и со свитка этого снимаются печати, когда наступают предназначенные времена [460] О небесных скрижалях (πλάκες του ονρανου), или небесных книгах, см. книгу Епоха (ed. Charles) гл. 47, 3 вместе с ученым примечанием Charles'a к этому месту, где указаны многочисленные параллели из апокрифов, в особенности из кн. Юбилеев (I) и других. О тех же скрижалях говорилось и в «Молитве Иосифа». Ср. Schurer, III 266. . Самим пророкам дано читать в этом свитке лишь отчасти; но одно из преимуществ Израиля состоит в том, что ему Господь раскрывает Свою волю. История не должна застигать врасплох верных Господа, Который «не делает ничего, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам» (Ам. 3, 7). Поэтому и перед величайшим событием истории, перед ее концом. Он, несомненно, пошлет Израилю величайшего Своего пророка, чтобы приготовить народ к Своему суду. «Вот Я пошлю к Вам Илию пророка перед наступлением дня Господня великого и страшного, говорит Господь через пророка Малахию: он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, пришедши, не поразил землю проклятием» (Мал. 3, 23–24). Иисус Сирахов (48, 10) ссылается на это пророчество, и, по свидетельству евангелистов, мы знаем, что в эпоху Христа вера в Илию как предтечу Мессии была всеобщей (Мф. 17, 10) [461] Ср. позже Justini, Dial. Cum Tryph. 8 и 49. .