Славой Жижек - О насилии

Иммануил Кант разработал понятие «антиномий чистого разума»: конечный человеческий разум неизбежно приходит к противоречию с самим собой, пытаясь выйти за пределы конкретного чувственного опыта и обратиться к вопросам, к примеру, имеет ли мир начало во времени, пределы в пространстве, изначальную причину, или он бесконечен? Антиномия возникает потому, что можно предложить одинаково обоснованные доводы за и против: можно вполне определенно показать, что мир конечен и что он бесконечен. Кант утверждает, что в том случае, если этот конфликт разума не разрешен, человечество впадает в слепой скептицизм, который он назвал «эвтаназией чистого разума» 1 .

Реакции на выступления мусульман против датских карикатур на Мухаммеда — еще одно событие, всколыхнувшее общественное мнение на Западе осенью 2005 года, — по-видимому, ставят нас перед схожей антиномией толерантного разума: об этих карикатурах можно рассказать две противоположные истории, каждая из которых будет убедительной и вполне обоснованной, но никакой возможности опосредования или примирения между ними не будет.

Для западного либерала, считающего свободу печати одной из высших ценностей, здесь все ясно. Даже если карикатуры отвратительны, их публикация ни в коем случае не оправдывает убийственного насилия толпы или клеймения целой страны. Те, кто считал себя оскорбленным этими карикатурами, должны были подать в суд на обидчика, а не требовать извинений у государства, которое поддерживает свободу печати. Мусульманская реакция выказывает явное непонимание западного принципа независимого гражданского общества.

В основе мусульманской позиции лежит вера в священный статус письма (именно поэтому, по традиции, мусульманам запрещено пользоваться в туалете бумагой). Идея полностью секуляризованного письма, не говоря уже о «Жизни Мухаммеда» в духе Монти Пайтона, немыслима в исламской культуре. И здесь не все так просто, как может показаться на первый взгляд. Карнавальное высмеивание — это часть самой европейской религиозной традиции, начиная с древнегреческого ритуального высмеивания богов Олимпа. Здесь нет ничего подрывного или атеистического: это высмеивание является неотъемлемой составляющей религиозной жизни. Что касается христианства, нам не следует забывать о моментах карнавальной иронии в притчах и загадках Христа. Даже распятие содержит в себе свое собственное высмеивание, богохульное зрелище Царя, которым является Христос, едущего на осле в терновом венце-короне. Христианство подрывает языческое карнавальное обращение отношений власти, в которых дураку какое-то время воздаются царские почести. В христианстве «истинный» царь оказывается своим собственным богохульством, князем беспорядка, дураком. Именно поэтому, когда в декабре 2006 года группа польских консервативно-националистических членов парламента всерьез предложила провозгласить Христа королем Польши, они не просто смешали религиозный и политический порядки; их предложение также было глубоко языческим, антихристианским, упускающим анекдотичность самого христианства.

В то же время для западного либерала также существует проблема грубых и вульгарных антисемитских и антихристианских карикатур, заполонивших печать и школьные учебники мусульманских стран. Уважением к другим людям и их религиям — уважением, которого требует Запад, — здесь и не пахнет. Но, как показывает пример одного мусульманского священнослужителя, не пахнет здесь и уважением к своим единоверцам. Осенью 2006 года шейх Тадж Дин аль-Хиляли, главный мусульманский священнослужитель Австралии, вызвал скандал, когда после ареста нескольких мусульман по обвинению в групповом изнасиловании он сказал: «Если взять голое мясо и бросить его на улицу… а потом придут коты и съедят его… кто будет в этом виноват — коты или голое мясо? Проблема в голом мясе». Скандальность этого сравнения между женщиной, которая объявляется неприкрытым и свежим мясом, отвлекла внимание от другого, гораздо более неожиданного допущения, лежащего в основе рассуждений аль-Хиляли: если женщины ответственны за сексуальное поведение мужчин, не значит ли это, что мужчины оказываются совершенно беспомощными, сталкиваясь с тем, что они считают сексуальной провокацией, что они неспособны сопротивляться этому, что они — рабы своего сексуального голода, подобно коту, бросающемуся на сырое мясо? 2 В отличие от этой презумпции полного отсутствия мужской ответственности за свое сексуальное поведение в основе публичного женского эротизма на Западе лежит допущение, что мужчины на самом деле способны держать себя в руках в вопросах секса, что они не являются слепыми рабами своих сексуальных влечений 3 .

Некоторые западные сторонники мультикультуралистской толерантности, пытающиеся проявить «понимание» мусульманской реакции, замечают, что видимая чрезмерная реакция на карикатуры свидетельствует о существовании иной причины. Убийственное насилие, сначала нацеленное на Данию, а затем распространившееся на всю Европу и Запад, показывает, что протест был вызван не определенными карикатурами, а унижениями и фрустрациями, связанными со всем империалистическим отношением Запада. После демонстраций журналисты соперничали друг с другом, кто приведет больше «реальных причин» волнений: израильская оккупация, недовольство проамериканским режимом Мушаррафа в Пакистане, антиамериканизм в Иране и т. д. Почему бы не распространить такие оправдания на антисемитизм? Мусульманский антисемитизм на самом деле не имеет отношения к евреям, представляя собой смещенный протест против капиталистической эксплуатации. Но это оправдание оказывается для мусульман не слишком полезным, вызывая логичный вопрос: почему же они не обращаются к действительной причине?

С другой стороны, не менее убедительные доводы можно было привести и против Запада. Известно, что та же датская газета, которая опубликовала карикатуры на Мухаммеда, явно выказывая свою пристрастность, до этого отказалась печатать карикатуры на Христа, посчитав их чересчур оскорбительными. Кроме того, еще до обращения к публичным выступлениям датские мусульмане несколько месяцев пытались привлечь внимание государственных властей при помощи стандартных средств «европейского» диалога. На них не обращали внимания. За всем этим стоит печальный факт роста ксенофобии в Дании, свидетельствующий о конце мифа о скандинавской толерантности. Наконец, нам следует рассмотреть различные запреты и ограничения, которые лежат в основе так называемой свободы печати на Западе. Разве холокост не является священным и неприкасаемым фактом? В самый разгар мусульманских выступлений протеста Дэвид Ирвинг отбывал трехлетний срок в австрийской тюрьме за то, что в своей опубликованной пятнадцать лет тому назад статье усомнился в факте холокоста 4 .