Игорь Калинаускас - Мужчина и Женщина. За порогом Рая

И свершилось, как было заповедано.

Он сидел на своем любимом месте на берегу озера уже давно. Солнце садилось, озеро стало похоже на чашу, заполненную расплавленным огнем, деревья и камыши вокруг озера утонули в сумерках. Ему никогда не бывало скучно в одиночестве. Когда-то очень давно он принял судьбу, и с тех пор мир вокруг него был ясен и заполнен. Он чувствовал себя единственным человеком на первобытной Земле, и это чувство наполняло его восторгом.

Она появилась ниоткуда. Она была прекрасна, устрашающе прекрасна. Она была неуловима, черты ее менялись и ускользали. Он смотрел завороженно, взволнованно и без страха. Ради этой встречи он столько лет приходил к этому озеру. Они шагнули навстречу друг другу. Время остановилось.

Расплавленный огонь, заполнявший озеро, всколыхнулся, казалось, он одновременно кипел и замерзал, поднимался ввысь и уходил под землю. В вихре пламени рождались и умирали галактики, переплавлялось время, Вечность торжествовала. Огонь летел, пел, стелился в пространстве, и оно заполнялось кристальным светом, блеском и всполохами, оседая в многочисленных мирах ростками жизни и света, знаменуя начало времен и окончание хаоса.

Ни звука, ни шороха. Все исчезло так же внезапно, как и появилось.

Он всегда знал, что когда-нибудь это свершится, его ожидание было деятельным и терпеливым. В ожидании этой встречи он строил свой мир, ведомый верой и руководимый знанием. Он принял жизнь во всех ее проявлениях, во всех обликах, не отвлекаясь на видимость и не сетуя на несовершенство.

Он сидел на берегу своего любимого озера, нежные лучи рассветного солнца коснулись воды, мир зазвучал и ожил.

Над лесом шел тихий, едва шелестящий в ветках дождь, и некому было увидеть столб огня, который, казалось, вырывался из самых недр земли и исчезал в невозмутимом равно -душно распахнутом небе, устремляясь к тому, кто ждал их так давно и так терпеливо.

Что мы подразумеваем, когда произносим слово «секс»? Позаимствовано оно, кстати, из английского языка, где обозначает просто «пол». В русском языке это понятие приобрело безразмерное значение, и всем нам, очевидно, памятен знаменитый телемост, где на вопрос о сексе в СССР женщина бодро ответила: «У нас секса нет».

Так что же мы имеем в виду, когда говорим «секс»?

Первоисточником всех этих проблем, конечно же, является врожденная потребность в продолжении рода. Эта потребность, как известно, чисто биологическая и запрограммирована в нашем организме с такой плотностью, что изъять ее оттуда невозможно, это неотъемлемая часть любого живого существа, находящегося в биосфере.

Мир так устроен (он живой), что в нем существует разделение полов. Продолжение рода почему-то (почему — неизвестно) основывается на разделении полов, не только люди, почти все живые существа делятся на самцов и самок. Это пока к сексу не имеет никакого отношения, это просто напоминание о том, из чего выросла столь грандиозная проблема. Предлагаю посмотреть на нее с нескольких позиций.

Итак, существует потребность в продолжении рода, потребность в самовоспроизводстве. Эта потребность является основной движущей силой существования всех биологических видов. Это могучая сила, могучая потребность, заложенная в любом живом существе. Еще в Библии сказано: «Плодитесь и размножайтесь». И тут речи о сексе, естественно, нет. Потребность в продолжении рода — это голос природы. «К сожалению», человек принадлежит к такому биологическому виду, у которого способность плодиться и размножаться в годовом цикле никак не фиксирована. Есть такие животные, растения, у которых репродуктивный период длится, скажем, два месяца в году, три месяца в году.

У человека, обезьян, еще некоторых животных он круглогодичен, что, естественно, создает свои сложности, из них-то постепенно и возникло то напряжение, которое и в наше время столь сильно, — напряжение между биологической необходимостью и цивилизацией. Разумеется, внутри цивилизации существует много точек напряжения. Так вот одна из таких точек состоит как раз в том, что способность производить потомство у человека не зависит ни от времени суток, ни от времени года.

И проклятье Евы совсем не в том, чтобы рожала в муках, а в том, чтобы могла рожать всегда.

И как способ ухода от этого постоянно существующего напряжения, и ради снятия его постепенно начало появляться то, что мы сегодня называем «секс». От потребности в продолжении рода отделилась и на границе биологических и социальных потребностей сформировалась потребность в сексуальном удовольствии.(И началось!) Все, что касается секса, в самой своей основе — это гибрид биологического и социального.

Потребность в продолжении рода подкреплена самой природой. Тот, кто это придумал, если таковой действительно был, очень предусмотрительно связал процесс воспроизводства с самым сильным физическим удовольствием, которое только может получить человек.

Человек, наблюдая обезьян, которые занимаются онанизмом, выяснил, что можно получать удовольствие без последствий в виде потомства, и этот акт был санкционирован, и хотя на протяжении истории человечества время от времени возникали попытки запретить его, ничего из этого, естественно, не получилось. Как только появился секс, он стал товаром, на который всегда есть спрос.

Не будет ли справедливо сказать, что не секс стал товаром, а удовольствие, которое с его помощью получает человек. И что социум претендует управлять в конечном итоге правом на наслаждение, как родители претендуют на то, чтобы управлять правом ребенка на удовольствие, тем самым направляя его деятельность в нужную им сторону.

Секс превратился в социальный товар, в средство для социальных манипуляций.Таким образом, из потребности в продолжении рода было изъято, отделено физиологическое давление. Известно, что механизм физиологического давления связан с тем, что в мозгу существует так называемый центр удовольствия. Прямое раздражение этого центра с помощью электродов приводит к беспричинному наслаждению, которое хочется повторять еще и еще. В экспериментах животные доводили себя до полного истощения, постоянно нажимая педаль для того, чтобы получать это удовольствие.

Физиологическое удовольствие не является чем-то, чем можно насытиться навсегда. Даже при нормальной рефлексии его невозможно рефлексировать настолько, чтобы сделать процесс управляемым. Если человек однажды пережил физиологическое удовольствие, это и есть его наркотик (образно можно сравнить его с наркотиком), ибо человек не в состоянии отказаться от получения этого физиологического удовольствия. Это очень важно, мы все почему-то забыли, что мы еще и биологические существа. Как-то неловко, неудобно… и поэтому очень многое и в себе, и в других не понимаем… Забыли совсем, что мы биологические существа и что в нашей жизни очень многое определено ее биологической основой.