Иммануил Валлерстайн - Анализ мировых систем и ситуация в современном мире

Иными словами, невозможно понять современное состояние капитализма и его будущее, не рассмотрев его историю. Как и всякая система, капитализм имел начало и, следовательно, будет иметь конец. Его законы не являются «естественными», ибо раньше существовали другие общества, жившие по иным законам, но точно так же не являются они и «неестественными» или противоречащими человеческой сущности, ибо благополучно работали пять сотен лет. Проблема не в моральных достоинствах или недостатках капитализма, не в трудолюбии или лени отдельных народов, а в исторических границах, которые существуют для развития любой системы. В этом плане, по мнению Валлерстайна, именно глобальное расширение капитализма, интеграция всего мира в одну мироэкономику является предвестником потрясений: возможности внешней, экстенсивной экспансии исчерпаны. Почти все известные источники роста уже мобилизованы. Предстоят большие перемены.

На протяжении всего своего существования школа миросистемного анализа постоянно сталкивалась с критикой, как «справа» (со стороны либеральных экономистов), так и «слева» со стороны представителей «ортодоксального» марксизма. И все же наиболее серьезную критику работ Валлерстайна можно найти у авторов, находящихся под его сильнейшим влиянием. Эта критика главным образом была сосредоточена вокруг двух проблем. Первая из них в том, насколько «капиталистической» является капиталистическая мироэкономика. Ни Валлерстайн, ни его критики не отрицают того, что в этой системе в подчиненном виде содержатся многочисленные элементы, фактически унаследованные от прошлого и живущие по иной логике. Традиционный марксизм видел в них лишь «пережитки», тормозящие развитие. Точно так же современный либерализм в России постоянно борется с пережитками советского коммунизма, не задаваясь вопросом о том, насколько эти «пережитки» сами по себе являются необходимым и неизбежным элементом постсоветского капитализма. В то же время природа этих некапиталистических структур и отношений никогда не была предметом конкретного анализа для Валлерстайна. С его точки зрения, коль скоро система в целом является капиталистической, то и все, включенное в нее — тоже капитализм. Напротив, ряд других авторов, в целом разделяющих миросистемный подход, вслед за Розой Люксембург говорят о некапиталистической природе этих структур (будь то постсоветское «градообразующее» предприятие или латиноамериканская латифундия). Второй проблемой, на которую указывали критики, является то, что миросистемный подход прежде всего обращает внимание на процессы обмена и межгосударственные отношения в глобальной экономике, тогда как капитализм прежде всего является системой производственных отношений. Легко увидеть, что оба эти вопроса взаимосвязаны.

Похоже, что в периферийных и полупериферийных странах капитализм одновременно и разрушает докапиталистические структуры, и опирается на них. Не в этом ли надо искать объяснение знаменитого наблюдения П. Струве, что чем дальше на Восток, тем хуже буржуазия? Или краха Российской империи, где городской промышленный капитал рухнул вместе с помещичьим землевладением? Или пресловутой «непоследовательности» современных российских реформ? Но если в капиталистической миросистеме все же присутствуют докапиталистические элементы, не значит ли это, что наряду с ними сложились и существуют уже и посткапиталистические структуры, элементы неизвестного пока будущего?

Совершенно очевидно, что перед всяким, кто берется серьезно

анализировать глобальные мировые процессы, встают вопросы столь

многоплановые, что однозначные ответы становятся просто невозможны.

Между тем огромная притягательная сила работ Валлерстайна связана еще и с тем, что его выводы, несмотря на некоторую усложненность академического языка, сделаны предельно конкретно и четко. Это позволяет всегда очень ясно представить себе и прогностические возможности теории. Автор не пытается укрыться за многозначными формулами. Любая неточность в прогнозе сразу обнаруживается. Но тем более поразительно, что последние несколько лет с предельной ясностью показали огромные возможности теории, ее прогностический потенциал.

Позитивные выводы, которые надлежит сделать из прогноза — вопрос особый. Здесь американский социолог остается предельно осторожен. Точнее, он остается именно ученым, не превращаясь в пропагандиста какой-либо политической идеи. Его политические симпатии очевидны — он принадлежит к левому флангу общественной мысли. И эти политические взгляды тесно связаны с логикой его теории. Но требования научной корректности для него остаются предельно жесткими. Как бы ни хотелось указать дорогу к светлому будущему, серьезно говорить можно лишь про то, что видимо и предсказуемо в настоящем.

Будущее остается опасным, туманным и открытым.

Это будущее зависит от нас самих.

Б. Ю. Кагарлицкий

В теории И. Валлерстайна есть несколько центральных терминов, перевести которые трудно, не создавая неологизмов. В основном это сложные слова, которые в английском языке легко создаются соединением двух слов дефисом. Можно было перевести «world-system», «world-economy», «world-empire» как (соответственно) «мировая система», «мировая экономика», «мировая империя», но при этом происходит утрата важного смыслового оттенка.

Если в случае с «мировой системой» основным недостатком были бы явные созвучия с навязшим в зубах термином советской эпохи, о чем сказано выше, и в немалой степени именно это заставляет нас предложить термин «миросистема», то в двух других случаях ситуация более сложна. «World-economy» — гораздо более сложное и многослойное понятие, чем «мировая экономика». Мы передаем его двойственным образом — как «мир-экономика» и как «мироэкономика» имея в виду в первом случае более универсальное понятие — часть мира или весь мир, являющиеся единым экономическим целым и, что не менее важно, где именно экономика является ведущей сферой общественной деятельности. Термин «мир-экономика» уже имеет определенные права гражданства в переводной литературе на русском языке — он (как и «мир- империя») используется в трудах Ф. Броделя [4] The Capitalist World-Economy (Cambridge: Cambridge Univ. Press; Paris: Ed. De la M.S.H., 1979). , который отчасти соглашается с Валлерстайном, отчасти полемизирует с ним. Кстати говоря, и Бродель, и Валлерстайн (последний — в беседе с научным редактором) прямо отсылают к немецкому «Weltwirtschaft» как матрице, на которой рожден термин «мир-экономика». «Мироэкономика» — это «мир-экономика», распространившийся географически на весь земной шар. Именно так эти термины употребляются в переводе, возможная непоследовательность в использовании связана исключительно со стилистическими соображениями.