Иммануил Валлерстайн - Анализ мировых систем и ситуация в современном мире

(6) Таким образом, как мы и утверждаем, мы живем во время «перехода», в период неизбежного упадка и «окончательной смерти» капиталистического мира-экономики. Но куда мы направляемся? Возможно, мы двигаемся к «социалистическому мировому порядку». Безусловно, это направление, в котором мы должны двигаться в соответствии с лозунгами большей части «семьи» всемирных антисистемных движений. На самом деле большинство из них даже утверждает, что мы и правда двигаемся, и двигаемся неизбежно, в этом направлении. Я позволю себе не согласиться с этим ощущением неизбежности.

Существует противоречие, встроенное в образ действия самих антисистемных движений. И есть противоречие, встроенное в функционирование структур, отражающих мир, — «наук». Эти два противоречия опровергают наивный оптимизм Просвещения. Они создают реальность нашего исторического выбора. Таким образом, именно эти два «унаследованных кризиса» — кризис антисистемных движений и кризис наук — должны были быть предметом первоочередной заботы для тех, кто стремится преобразовать мир. Основной «кризис», кризис капиталистического мира-экономики, относительно прямолинеен и прост. Система придет к своему концу. Но то, что придет ей на смену, зависит от способа разрешения кризиса антисистемных движений и кризиса наук. И здесь у нас есть реальная возможность повлиять на действительность.

Кризис антисистемных движений

Что касается «кризиса антисистемных движений», дело не только в циклических подъемах и спадах. Конечно же, у этих движений всегда были «моменты» или «периоды» относительного поражения, так же, как и относительной победы. Это нормально. «Кризис антисистемных движений» — это кризис, порожденный скорее их победами, чем поражениями, и это структурный, а не моральный кризис. То есть он объясняется преимущественно не «предательствами», а «давлением объективных обстоятельств».

Антисистемные движения, когда они начали создаваться в XIX в., столкнулись с главной проблемой: какое направление политических действий обещает быть эффективным? Как для социалистического, так и для националистического движений казалось ясным, что наиболее доступный локус реальной политической власти находится в государстве, в правительственных структурах различных независимых государств. Или, по крайней мере, это казалось ясным большинству активистов. Если это так, то логически следует, что наиболее вероятным путем трансформации системы должно было стать обретение тем или другим способом контроля за государственной властью. Как ставил эту проблему в 1950-х гг. Кваме Нкрума: «Наипаче ищите царствия политики...» Эта политическая стратегия, первичность обретения государственной власти, стала принятой и практикуемой стратегией фактически всех основных антисистемных движений и оставалась таковой до самого недавнего времени. Она, еще и сегодня принята большинством движений.

Эта стратегия имела своих оппонентов в XIX в. Были люди, особенно в ранние годы этих движений, проповедовавшие глубокое подозрение к государственной власти, даже если ожидается, что она попадет в руки народа. Их называли «анархистами» или, в другом варианте, «культурными националистами». Эта оппозиционная группа, однако, проиграла в дискуссиях, происходивших внутри антисистемных движений, поскольку она не смогла показать, что в самом деле существовал какой-то практический путь преобразования мира до тех пор, пока инструменты «легитимного насилия» находились в руках защитников статус-кво. Выбор, утверждали те, кто защищал ориентированную на государство стратегию, лежит между тем, чтобы добиться государственной власти или быть полностью подавленными. Это был выразительный аргумент, и он убеждал большинство активистов.

Как только эти споры оказались разрешенными, а как практический вопрос они разрешились в конце XIX в., единственным значимым стратегическим вопросом был способ овладения государственной властью, включая вопрос о том, в какой мере вооруженное восстание было существенной частью такого овладения. Спор известен —между «реформой» и «революцией», между Вторым и Третьим Интернационалом, между конституционной деколонизацией и затяжной партизанской войной.

Краткий обзор политической истории XX в. делает очевидным, что по крайней мере с 1945 г: антисистемные движения замечательно преуспели в достижении поставленной в XIX в. цели овладения государственной властью. В западных промышленно-развитых странах социал-демократические партии получили, в большей или меньшей степени, «право» управлять 50% времени. Это «право» означало, что они могли вводить основные законодательные перемены, известные под общим названием «государства всеобщего благосостояния». Легко показать, что перемены в этих странах разнообразными способами благоприятствовали трудящимся слоям.

Во второй группе стран, широко раскинутых на пространстве от Восточной Европы до Восточной Азии, движения, восходящие к Третьему Интернационалу, пришли к власти и создали «социалистические государства». Это означало, что они национализировали средства производства и занялись программой относительно быстрой индустриализации. Они также расширили социальное обеспечение для граждан.

В третьей группе стран, расположенных в основном в Южной и Юго-Восточной Азии, на Ближнем Востоке, в Африке, Латинской Америке и странах Карибского бассейна — иногда называемых «Тремя континентами» или «Югом», — националистические и национально- освободительные движения пришли к власти во многих, даже в большинстве этих стран. Эти движения достигли политической независимости там, где ее не было; во многих случаях добились некоторой «национализации» базовых ресурсов, некоторого «развития « инфраструктуры и некоторого коллективного политического кредита на мировой сцене. Несомненно можно сказать, что «жизненные шансы» слоев, характеризуемых урбанизованностью и наличием определенного образования, в результате происшедших перемен улучшились.

Итак, на одном уровне рассмотрения можно говорить о великолепном успехе рассматриваемых здесь движений. Более того, модель продолжает работать, так что в перспективе еще больше таких «успехов» ожидается в других государствах. Тем не менее не секрет, что во всем мире существует большая неудовлетворенность: (а) социал- демократами у власти, (b) коммунистами у власти, (с) националистами у власти. Я говорю о недовольстве, выражаемом не консервативными силами, но существующем среди многочисленных сторонников и участников антисистемных движений.

У недовольства три основных аспекта. Первый заключается в том, что, каким бы ни был список достижений антисистемных движений, пришедших к власти, существует большая часть населения, в каком-то смысле «исключенная» из числа тех, кто получил доступ к этим достижениям. «Исключенные» — это часто те, кого в социальном плане относят больше к «маргинальной» части, чем к ядру политической поддержки антисистемных движений: этнические/национальные меньшинства, мигранты, женщины, «крестьяне». Сначала можно было доказывать, что это временное явление. С течением времени многие начали сомневаться, не является ли оно «структурным» и, значит, не следствие ли это основной стратегии движений.