Б. Бирюков - Теория смысла Готлоба Фреге

21Например, Фреге считает, что замена прилагательного на соответствующее определительное придаточное предложение или замена существительного на соответствующее придаточное-подлежащее не меняет смысла выражения.

22Значению сложного имени в теории Милля соответствует так называемое «прямое значение» («denotation», которое переводчик труда Милля на русский язык В. Н. Ивановский переводит термином «означение», ср. [13]), а смыслу – «сопутствующее значение», т. е. указание на признак предмета («connotation», переводимое Ивановским как «соозначение»).

23Разумеется, знание об имени предмета отличается от знания о самом этом предмете. Однако в целях общности теории можно поступить так. как предлагает Чёрч.

24Конечно, было бы неверно думать, что в обычных языках для таких имен, как «Аристотель», всегда существуют формальные определения их смыслов; точнее было бы сказать, что в таких языках собственные имена неявно определяются друг через друга. Поскольку обычно известно, что предметы, определяемые смыслами соответствующих имен действительно существуют, возникновение круга в определениях не ведет к неясностям пли недоразумениям.

25Фреге считает его очевидным. В [5] он выражает его только для предложений (рассматриваемых как частный случай имен), что объясняется содержанием этой статьи. Более общая формулировка содержится в [3]. Мы формулируем фрегевский принцип по Чёрчу [22]. В современной литературе этот принцип – и его варианты и апагоги в различных семантических системах – называют также принципом взаимозаменяемости языковых выражений. Ср. [20] (напр., стр. 95-97, 156-163); см. также [34].

26Приведем пример, когда значение сложного имени остается тем же самым. Заменим в имени «столица СССР» составляющее имя «СССР» именем «РСФСР», значение которого, конечно, иное, нежели значение заменяемого имени. В результате получим имя «столица РСФСР», значение которого совпадает со значением исходного сложного имени.

27Применение принципа замены на равнозначное имя тоже, конечно, предполагает, что равенство значений имен как-то определено. Ознакомление с трудами Фреге убеждает в том, что немецкий логик исходил из представления о том, что такое определение всегда возможно в силу присущей людям познавательной способности различения и отождествления предметов, причем предметы он рассматривал как нечто четко отграниченное, как строго друг от друга отличные вещи, которые в логике мы имеем право трактовать как постоянные и неизменные сущности.

Однако такое предположение весьма сильно. По сути дела оно является некоторой идеализацией, из которой мы вправе исходить в логике лишь постольку, поскольку не упускаем из виду того обстоятельства, что развитие, движение вещей объективного мира, их превращения и взаимодействия во многих случаях делают такое различение и отождествление практически неосуществимым; представление о возможности различать и отождествлять предметы есть некоторая абстракция от действительного положения вещей. Этот взгляд, вытекающий из учения диалектического материализма о том, что человеческие понятия всегда несколько упрощают объективную связь природы, лишь приблизительно отражая ее, искусственно изолируя те или иные стороны процесса развития (ср. В. И. Ленин [1], стр. 143), был, разумеется, чужд Фреге, который отнюдь не был диалектиком. Как метафизик, он по-видимому, считал, что любые объекты в мире всегда могут быть различаемы и отождествляемы.

Характер философских взглядов Фреге освещен в [32]. О том, как метафизические установки Фреге проявились в его теории смысла, см. ниже в настоящей статье.

28Именно потому, что предложение, содержащее мнимые собственные имена, не может быть истинным, такие имена, указывает Фреге, не могут применяться в науке.

29В России в некотором смысле аналогичного взгляда придерживался М. И. Каринский (см. [14], стр. 398), причем этот взгляд Каринского был связан с материалистической исходной точкой его логики (ср., например, [14], стр. 387, а также [15]). Подобным же образом и у Фреге его убеждение в том, что предикат приписывается или отвергается не относительно имени (логического субъекта), а относительно предмета имени, находился в непосредственной связи с материалистическими тенденциями его логических взглядов. О взглядах Фреге на логику см. [32].

30Это положение распространяется и на случаи, когда предметом имени в свою очередь является какое-либо имя или вообще языковое образование, а также и на случаи так называемого автонимного употребления имен. При автонимном употреблении языковых выражений последние выступают одновременно и в качестве обозначаемого – предмета, и в качестве обозначающего – имени этого предмета Об автонимном употреблении выражений см. [33].

31Теория смысла Фреге, и в частности его понимание предложения, оказала глубокое влияние на последующую логику. Однако отнюдь не все логики приняли фрегевскую трактовку предложений. Иногда взгляд Фреге даже называют абсурдным (ср. [26]). Но такое обвинение несправедливо. Можно, конечно, не соглашаться с Фреге. Но бесспорно одно: если принять фрегевскую теорию смысла имен и пожелать распространить ее на предложения, то волей-неволей придется рассматривать истинность и ложность в качестве их значений.

32Ср. [22], раздел «Введение», примечание 67.

33Следует иметь в виду, что выражение «мысль» Фреге употребляет в специальном смысле, как термин своей теории. В то время как обычно термин «мысль» применяют не только к смыслам повествовательных предложений, но также и содержанию (смыслу) имен (в собственном смысле), вопросительных предложений и других выражений языка, Фреге употребляет этот термин только в отношении смыслов повествовательных предложений ‹ Behauptungssatze ›.

34Предложенное Фреге различение между утверждением предложения и использованием его в качестве особого рода имена получило в дальнейшем распространение в математической логике. С некоторыми отклонениями от концепции Фреге (связанными с отказом от некоторых положений фрегевской семантики) его проводят Рассел и Уайтхед [16, стр. 92- 93], И. И. Жегалкин [17, стр. 14-15; 18, стр. 314-315, 321; 19, стр. 207] и другие авторы. Наиболее, пожалуй, полно концепцию Фреге в этом вопросе принимает Чёрч [22, раздел «Введение»].

35Этот пример разбирается у Рассела в [24] и [25] (глава «Описания»), у Чёрча в [22] (Введение. 5 01) и у других авторов. Антиномию, составляющую содержание этого знаменитого примера в современной литературе, называют антиномией отношения именования, см. [29]. § 32.

36Передача прямой речи не есть единственная форма упоминания слов. Так, в следующих предложениях (в которых нет передачи прямой речи) слово «Маша» упомянуто: