Тим Уоллес-Мерфи - Тайное знание. Секреты западной эзотерической традиции

Лишенный духовности после 1918 года мир был непоправимо изуродован, в политическом и экономическом отношении, из-за утраты стабильности, вызванной войной. Крах «имперской эпохи» и неудачной идеологии, казавшейся столь устойчивой до международного конфликта, возвестил о наступлении глобального кризиса капиталистической системы. После периода спада и некоторого восстановления наступила Великая депрессия 1930-х годов. За всю историю капитализма это был, вероятно, самый серьезный кризис, подвергший опасности само существование капиталистической системы [346] The Age of Empire. P. 334. . Одна из существенных особенностей функционирования рыночной экономики – циклическая повторяемость экономических явлений, но в условиях хаоса, царившего во многих европейских странах после Первой мировой войны, явно существовала необходимость пересмотра самих принципов капитализма. В Италии фашизм, недемократическая правая диктатура, объединившая капиталистов и правительство, казалось, решила проблемы. В Германии был период затянувшихся гражданских беспорядков, связанных с борьбой за главенство правых и левых политических сил. Сразу по окончании Великой депрессии истинный пророк реформирования капитализма сделал так, чтобы его голос был услышан.

Джон Мейнард Кейнс, выпускник Итонского колледжа, Королевского колледжа в Кембридже, представитель класса, по его собственным словам, «образованной буржуазии», стал новым спасителем капиталистической системы. Когда Кейнс понял, что близится конец Прекрасной эпохи, он направил свой интеллект и изобретательность на создание средств, с помощью которых капитализм бы преобразовался и выжил, тем самым обеспечив дальнейшее существование его класса, его семьи и его идеалов. Кейнс пришел к выводу, что капитализм может выжить только при условии государственного регулирования экономики и, при определенных обстоятельствах, государство должно быть готово перейти к смешанной системе, то есть сочетанию государственной и частной собственности на основные средства производства [347] Ibid. P. 333–335. . Его теория стала практическим руководством для правительств большинства капиталистических государств после окончания следующей мировой войны, причиной которой послужил несправедливый мирный договор, положивший конец предыдущей войне.

В послевоенной Германии царила атмосфера борьбы за власть, но там все еще можно было найти оазисы мира и покоя. В 20-х годах ветры перемен, предвестники смутных времен, еще не достигли «садов Академа». Ведущим центром теоретической физики был Геттинген. В Геттингене, в отличие от большей части Германии, царила атмосфера безмятежного спокойствия, недаром латинское изречение «Extra Got-tingam Non Est Vita» («Вне Геттингена жизни нет») являлось неофициальным девизом университета. И студенты и преподаватели знали, что являются интеллектуальной элитой в авангарде королевы наук – теоретической физики. Посвятившие себя проблемам теоретической физики молодые гении углубились в изучение природы, полностью оторвавшись от реалий современной жизни. Физики надеялись открыть тайны природы, мало думая о том, как человечество распорядится результатами их открытий, в частности в области ядерной физики.

В этой книге не ставилась задача пересказывать историю развития теоретической физики. Крупные ученые в области ядерной физики теперь хорошо известны широкой публике, испытавшей ужас и отвращение после обнародования результатов их труда. Эрнест Резерфорд, работавший в Кембридже; Нильс Бор – в Копенгагене; Фредерик и Ирэн Жолио-Кюри – в Париже; итальянец Энрико Ферми; Макс Планк, Макс Борн, Джеймс Франк, Феликс Кляйн и Дэвид Хибберт из Геттингена; Арнольд Зоммерфельд из Мюнхена; Отто Ган и Лиза Мейтнер из Берлина – все они внесли свою лепту в повышение роли науки в период между мировыми войнами. Геттинген был эпицентром исследований, теоретических и экспериментальных. Среди множества иностранных студентов, учившихся в геттингенском Университете имени Георга-Августа, был американец Роберт Джулиус Оппенгеймер. Талантливыми молодыми учеными были Вернер Гейзенберг, Лео Силард и Эдвард Теллер. Нобелевские премии, почетные ученые степени и членство в иностранных научных обществах были заслуженной наградой этих талантов. Однако короткий период славы «Георга-Августа» закончился; события вне священных стен подобных оазисов мира и согласия неслись с ужасающей скоростью, и вскоре группу блестящих ученых разбросало по странам, где их ждала неотвратимая судьба [348] Ravenscroft Т., Wallace‑Murphy T. The Mark of the Beast. P. 139. .

В России победный марш пролетариата сменила направленная на геноцид сталинская диктатура стального кулака, и почти зеркальным отражением этой бездушной власти стал пришедший к власти в Италии фашистский режим. Под руководством Бенито Муссолини – П Duce – головорезы-чернорубашечники национальной фашистской партии пришли в Рим и создали первое в Европе фашистское правительство. В Германии Адольф Гитлер возглавил еще более решительную и преступную силу для установления национального и, предположительно, мирового господства. Получив поддержку со стороны армии и промышленников, нацистская партия захватила власть в Германии, ослабленной чрезмерными военными репарациями и Великой депрессией. Успех Гитлера обусловлен многими причинами. Одни объясняют его успех экономическими причинами, другие – жестокими методами, которые использовали нацисты. Ученый Тревор Равенскрофт утверждает, приводя убедительное доказательство, что только использованием Гитлером демонических сил можно объяснить и его успех, и ужасающую реальность нацистского правления. Вскоре фашистские диктаторы проявили себя в полной мере. Они создали полицейские государства, основанные на терроризме и жестокости. Теперь в хронике позора Сталин был не одинок. У населения Эфиопии не было сомнений относительно имперских амбиций фашистской Италии. Вслед за захватом Италией Эфиопии последовала гражданская война в Испании. Это была не просто борьба за господство между правыми и левыми политическими силами в Испании, а генеральная репетиция перед более широкомасштабным конфликтом – лабораторные испытания машин и стратегии механизированной войны. Политические репрессии в Италии являются общеизвестным фактом. В Германии репрессии приняли форму расизма, демонстрирующего неизведанные стороны человеческой жестокости. Это был геноцид против евреев. Сначала он проявился в институционализированном и легализованном антисемитизме. Так было положено начало массового бегства евреев из Германского рейха.

Снятие евреев со всех государственных должностей, в том числе в образовательных учреждениях, возвестило о конце Прекрасной эпохи в Геттингенском университете. Многие физики были евреями, и у них не было иного выхода, как бежать из Германии. Международное сообщество физиков оказало помощь физикам, решившим покинуть Германию; многие по примеру Альберта Эйнштейна нашли убежище в Соединенных Штатах [349] Jungk R. Brighter than a Thousand Suns. P. 39–52. . Захват Гитлером Австрии и Чехословакии заставил многих ученых разных национальностей бежать в другие страны: политика и наука были несовместимы. Они и раньше, до прихода Гитлера к власти, особенно не интересовались политикой, наивно полагая, что политика не имеет никакого отношения к науке. В течение нескольких лет перед Второй мировой войной теоретическая физика вошла в одну из своих наиболее критических стадий, связанную с открытием в 1938 году особой ядерной реакции, обязанной бомбардировке тяжелых ядер нейтронами [350] Ibid. P. 53ff. . Восемнадцатью годами ранее лауреат Нобелевской премии Вальтер Нернст, предвидя грядущую опасность, написал: «Можно сказать, что мы живем на острове, сделанном из пироксилина», но тут же в утешение добавил: «Но, благодарение Богу, мы пока еще не нашли спички, которая подожгла бы его». Позже, пытаясь помешать Гитлеру добиться мирового господства, всерьез займутся поиском этих спичек [351] Ravenscroft Т., Wallace‑Murphy T. The Mark of the Beast. P. 140. .