Роджер Бэкон - Избранное

Haec autem causa quarta multum invaluit ab antiquo, sicut nunc improba invenitur quoque in theologicis, sicut in philosophia manifesto, per experientiam et exempla. Moyses enim simplicissimus recepit sapientiam legis a Deo, contra quem Pharao et Aegyptii, et populus Hebraeorum, et omnes nationes murmurabant, ita quod vix plebs Dei electa hanc sapientiam recipere voluit, et tamen praevaluit lex contra adversarios, qui neglexerunt et impedierunt sapientiam quam didicerunt Similiter Dominus Iesus Christus omni simplicitate et sine plica falsitatis incedens, et apostoli simplicissimi intulerunt sapientiam mundo, quibus satis contradictum erat per ignorantiam solam tantae novitatis, et tandem, licet cum summa difficultate, sacra veritas est recepta. Deinde sancti doctores cum profluvia expositionum legis divinae voluerunt dare, et magno impetu aquarum sapientiae ecclesiam irrigare, diu reputabantur haeretici, et compositores falsitatum. Nam sicut prologi beati Hieronymi in Bibliam et alia eius opera probant, ipse vocabatur corrupter scripturae et falsarius et haeresium seminator, et in tempore suo succubuit, nec potuit sua opera in publico promovere; sed tamen post mortem suam veritas suae translations claruit et sua expositio, et per omnes ecclesias dilatatae sunt, ita ut nullum vestigium translations antiquae, scilicet LXX interpretum, qua prius usa fuerat ecclesia, valeat reperiri. Dum etiam beatissimus Papa Gregorius auctoritate functus est, eius libris non fuit contradictum; sed post mortem famosi in ecclesia egerunt ad hoc, ut comburerentur, et per miraculum Dei pulcherrimum fuerunt salvati, et apparuit mundo sapientia cum sua veritate et in demonstratione plenissima Et similiter cucurrit impedimentum veritatis apud omnes sacrae scripturae doctores; nam renovantes studium semper receperunt contradictionem et impedimenta, et tamen veritas invalescebat et invalescet usque ad dies Antichristi.

И эта четвертая причина крайне усилилась со времен древности, так что ныне это нечестие обнаруживается также и в богословии; и я показываю это [в отношении богословия] так же, как в отношении философии — с помощью опыта и примеров. Ибо Моисей, простой человек, получил от Бога мудрость закона, но на него роптали фараон, египтяне, народ иудейский и прочие народы, так что эту мудрость едва захотел принять только избранный Богом народ, но, тем не менее, этот закон одержал верх над своими противниками, противодействовавшими и препятствовавшими мудрости, которой научились. Равным образом и Господь Иисус Христос, пришедший со всей простотой и без всякого следа лжи, и простые апостолы принесли миру мудрость; и им было оказано достаточно сильное противодействие только лишь из-за неведения такого новшества, но, тем не менее, хотя и с большими сложностями, святая истина была воспринята. А затем святые учители, которые хотели представить обстоятельное толкование Божественного закона и обильными водами мудрости напитать Церковь, в течение долгого времени считались еретиками и сочинителями ложных [книг]. Ибо как доказывают прологи блаженного Иеронима к [переводу] Библии и другие его труды, он считался исказителем и фальсификатором Писания и сеятелем ереси, и в свое время он подвергался нападкам и не мог распространять свои труды публично. Однако после его смерти истинность его перевода стала очевидной, его толкования [были признаны] и распространились по всей Церкви, так что нельзя разыскать ни одного следа древнего перевода, а именно, перевода Семидесяти Толковников[92], которым ранее пользовалась Церковь. Так же, пока святой Папа Григорий Великий пользовался авторитетом, его книгам никто не противоречил, но после его смерти люди, занимавшие высокие посты в Церкви, постановили предать их сожжению, однако благодаря прекраснейшему чуду Божию книги эти были спасены, и миру была явлена вся полнота мудрости в своей истинности и доказательности. И сходное противодействие истине имело место [в отношении трудов] всех учителей Священного Писания, ибо обновители учености всегда встречают препятствия и противодействие, но истина укрепляется и будет укрепляться вплоть до времен Антихриста.

Similiter de philosophic Aristoteles enim voluit contradicere prioribus et multa renovare, qui licet sapientissimus habuit tamen repulsam, et occultationes suae sapientiae visus est usque fere ad haec tempora recepisse. Nam primus Avicenna revocavit philosophiam Aristotelis apud Arabes in lucem plenam. Vulgus enim philosophantium ipsum ignoravit Pauci enim et modicum philosophiae Aristotelis attingerunt ante tempus Avicennae, qui diu post tempus Mahometi Imperatoris philosophatus est Avicenna vero praecipuus Aristotelis expositor et maximus imitator multas rebellitates passus est ab aliis. Nam Averroes maior post eos et alii condemnaverunt Avicennam ultra modum; sed his temporibus gratiam sapientum obtinuit quicquid dicit Averroes, qui etiam diu neglectus fuit et repudiatus ac reprobatus a sapientibus famosis in studio, donee paulatim patuit eius sapientia satis digna, licet in aliquibus dixit minus bene. Scimus enim quod temporibus nostris Parisiis diu fuit interdictum naturali philosophiae et metaphysicae Aristotelis per Avicennae et Averrois expositores, et ob densam ignorantiam fuerunt libri eorum excommunicati, et utentes eis per tempora satis longa.

То же касается и философии. Ибо Аристотель хотел вступить в полемику со своими предшественниками и многое обновить. И хотя он был мудрейшим, но и у него были неудачи, и, как очевидно, [многие] темные места его мудрости не прояснены вплоть до настоящего времени. А Авиценна был первым, кто восстановил среди арабов философию Аристотеля во всей ее полноте. Ибо [до того] большинство философствующих его [т. е. Аристотеля] не ведала. Ведь до Авиценны, который философствовал значительно позже эпохи повелителя [сарацин] Магомета, философию Аристотеля затрагивали немногие, да и то незначительно. Но Авиценна, который был главным толкователем и последователем Аристотеля, претерпел множество нападок со стороны других. Ибо Аверроэс, наиболее значительный после него [комментатор Аристотеля], и другие критиковали Авиценну сверх всякой меры; но в сии времена он пользуется авторитетом у мудрых, что бы там ни говорил Аверроэс, которого также знаменитые в ученом мире мудрецы долго не признавали, отвергали и опровергали — до тех пор, пока позже не стало ясно, что его мудрость вполне достойна, хотя кое в чем он и не столь хорош. В самом деле, мы знаем, что в наше время в Париже имел место длительный запрет на естественную философию и метафизику Аристотеля и ее толкователей Авиценны и Аверроэса, и из-за грубого невежества их книги были запрещены, и тем, кто их читал, в течение длительного времени угрожало отлучение от Церкви[93].

Cum igitur haec ita se habent, et nos moderni approbamus viros praedictos tam philosophos quam sanctos; et scimus quod omnis additio et cumulatio sapientiae quas dederunt, sunt dignae omni favore, licet in multis aliis diminuti sint, et in pluribus superflui, et in quibusdam corrigendi, et in aliquibus explanandi, manifestum nobis est quod illi, qui per aetates singulas impediverunt documenta veritatis et utilitatis quae oblata fuerunt eis per viros praedictos, nimis erraverunt, et vitiosi plurimum fuerunt in hac parte; sed hoc fecerunt propter scientiae extollentiam et propter ignorantiam. Ergo in nobis ipsis debemus facere idem argumentum, ut cum nos respuamus et vituperemus quae ignoramus, clamemus hoc esse propter ignorantiae nostrae defensionem, et ut ilia modica, quae scimus, sublimius attollamus. ...

И если дело обстоит таким вот образом и мы, современные люди, пересматриваем [труды] вышеуказанных мужей, как философов, так и святых, и знаем, что любое добавление и умножение мудрости, ими сделанное, достойно всяческого одобрения, хотя во многом другом им [чего-то] недоставало или же, [напротив], имелись излишества, и кое в чем они должны быть подправлены, а в ином — необходимы пояснения, то нам ясно, что те, кто в различные времена противодействовал свидетельствам истины и пользы, которые были предъявлены этими вышеуказанными мужами, чрезвычайно заблуждались и были в этом смысле крайне порочны; но они делали эго из-за выпячивания [собственного] знания и из-за [своего] невежества. Следовательно, мы должны применить тот самый аргумент к самим себе, чтобы тогда, когда мы отвергаем и поносим то, чего не знаем, мы понимали, что это происходит из-за защиты собственного невежества, чтобы выше вознести то малое, что нам известно. ...