Константин Крылов - Притчи

— Что до меня, — ухмыльнулся Раррог, — ко мне это не относится. Я орк, и этим очень доволен. Что ж, бабёнки меня не очень-то любят, но у меня сильные руки, и я не спрашиваю, хотят они меня или нет. Мне и подавно всё равно, с кем тешить похоть, тем более сейчас, когда я стану царём всех орков. Я велю сжечь все изображения эльфов и все сказки о них. Нужно жить своей жизнью.

Он небрежно кивнул магам и, повернувшись, пошёл прочь.

— Пожалуй, пока всё, — сказал Сер Алый, протягивая руку коллеге.

— Хорошо сработано, — сказал Ал Серый, пожимая руку.

Откинув капюшон, волшебник посмотрел на труп молодого орка, валяющийся у его ног. Поддел его носком сапога и перевернул на спину.

— Они уже начали превращаться, — сказал Алый.

Лицо молодого орка и в самом деле было странным. Клыки не торчали, скулы почти не выпирали. Черты лица были грубыми, но сквозь них проступало что-то другое.

— Ещё одно поколение, и среди них появились бы первые эльфы, — заметил Серый.

— Надеюсь, они все полегли здесь. — озабоченно заметил Алый.

— Не обязательно, — пожал плечами Серый. — Сколько-то их осталось по домам, не пошло на войну… Ничего, старина Раррог над ними поработает. Прихлопнет всю эту культурку, оставит только грубый материализм. Нет никаких эльфов, все вымерли. А народившихся эльфят будут просто бить, чтоб рожи соответствовали стандарту — с удовольствием добавил он.

— Пожалуй, — задумчиво добавил Алый, — надо бы подсунуть ему государствообразующую идею. Состоящую в том, что свободные орки всё это время жили под эльфийским мороком.

— Двусмысленно, — оценил Серый. — Даже трёхсмысленно, и каждый следующий смысл…

— Вот именно, — сказал Алый. — Вот именно.

И эльфы захихикали в бороды.

10 июля, 2009

Надцатого мартобря, ближе к осени, в один далеко не прекрасный день, в ужасный час, в скорбную минуту, простой российский пенсионер, обитатель Нерезиновой, подняв голову от счетов за свет и квартиру, шаркающей некавалерийской походкой дошёл до кухни, преклонил колени перед духовкой, включил газ и, кряхтя, сунул туда седую голову. Дышать вонючим газом было противно, и к тому же и помогало от жизни слабо. Пришлось потерпеть минут пять без малого — и это ещё спасибо слабенькому здоровьичку.

В тот же самый день, час и даже минуту, — если перевести время на московское, — когда пенс испустил дух, скандально известный бизнесмен российского происхождения, расположившийся на отдыхе в своём испанском доме, зачем-то пустил себе пулю в голову. Эта смерть наступила мгновенно.

Он, разумеется, не знал, что как раз в тот самый момент некий весьма уважаемый специалист в специфической области знаний, между прочим, профессор, капнул себе в стопку бесцветной жидкости из пузырька, разбавил это дело водкой и выпил за упокой. Упокоился он секунд через десять.

Тогда же, с разницей минуты в полторы, известный политический деятель, неумело перекрестившись, спрыгнул с табурета. Верёвка выдержала, но петля была сделана небрежно и шейные позвонки не сломались. Умирать пришлось от удушья — медленно и негигиенично.

Несколько ранее, на другой стороне земшара, ещё один человек отправил свою душу в последний путь, проломив бампером «крайслера» ограждение моста. Также пострадали двое рабочих, которые были вообще ни при чём.

Приблизительно в это же самое время захлебнулся собственной рвотой культурно отдыхающий мужичок, утомившийся от водки и прилёгший в канаву отдохнуть. По милицейским понятиям суицидом здесь и не пахло, но небесная канцелярия имеет на сей счёт иное мнение — смерти, связанные с крепким алкоголем, считаются самоубийствами. Поэтому отлетевшая душа тихого пьянчужки была направлена соответствующими инстанциями всё по тому же проторённому маршруту.

Самоубийство на Небесах считается серьёзным происшествием и проходит по категории «сознательное отвержение Творения Божьего», что подпадает под по статью 205 УК Царствия Небесного. Подняв документы, соответствующие инстанции выяснили, что все пятеро имели между собой нечто общее — а именно, совместно получали среднее образование. Что попахивало совсем уж нехорошим — то ли сговором (а это уже двести восьмая УК ЦН), то ли одновременно подхваченным мнемовирусом. Дело заинтересовало вышестоящих. После недолгой бюрократической переписки и пары консультаций было принято решение передать дело на особый контроль младшему подархангелу Стрекозелю.

Стрекозель подошёл к делу ответственно и решил начать расследование с допроса виновных.

Виновные, по свидетельству приёмщиков душ, держались неплохо — не бузили, не впадали в раж, и даже не особо интересовались своей дальнейшей участью. Увы, первый же просмотр душ на просвет показал, что причиной тому — не сила духа, а многолетняя депрессия, не излеченная даже смертью, этой великой исцелительницей всех скорбей земных.

Дело сдвинулось с мёртвой точки: по крайней мере, стала ясна причина, побудившая каждого расстаться с жизнью. Непонятной оставалась самая малость — причина этой причины. Так как подробный просмотр кармических записей каждого показал, что жизнь покойники прожили очень разную, и как минимум трое из шестерых, что называется, добились успеха.

Младший подархангел решил начать с самого неудачливого, оставив твёрдые орешки на потом. Поэтому первым в его астральный кабинет доставили пенсионера из духовки.

— Я жил фигово, — объяснил он причины своего поступка, — мне никогда не везло. Сейчас, кажется, опять не подфартило. Нет бы машина сбила, так бы я в рай прямиком въехал. Ну ладно, тащите меня в ад, чего уж теперь-то…

— Прежде чем вы получите своё наказание, — остановил его Стрекозель, — мы должны узнать причину, по которой вы решились на столь прискорбное деяние. Поверьте, — добавил он, добавив в голос подархангельской кротости, — вам лучше сотрудничать со следствием.

— Это-то мы понимаем, — вздохнул душа, — и тут порядки те же… Ну не знаю я, как вам объяснить. У меня жизнь не задалась. Всё время я чувствовал себя каким-то мудаком. Что на работе, что дома, что в семье. Всё не так. Денег никогда не было нормальных, на всём экономил, и всегда не хватало. Работал на заводе, потом в одной конторе пристроился — всё не то, всё говно какое-то. Перестройка эта грёбаная, дальше вообще всё рухнуло, я без работы остался. Перебивался как-то, мыкался. Все зарабатывали, ловчили, а у меня — хрен с маслом. На деньги меня обманывали, зарплату зажимали. Как-то перетоптался, здоровье потерял. Ещё женился на бабе с ребёнком, некрасивой, не любил я её, сам не знаю, зачем женился, ну просто чтобы как у людей — так она на меня смотрела как на вошь лобковую, никакого уважения… Дерьмо, короче.