Анатолий Иванов - Заратустра говорил не так.

В Западной Европе в эпоху мезолита соперничают две культуры – азиль и тарденуаз. Азильская культура развилась на основе местной поздне-палеолитической культуры [Происхождение человека..., стр.422.], ее носители – потомки франко-кантабрийских мадленских племен [А.Л.Монгайт, цит.соч., стр.176.], которые крепко уцепились за свои родные места (северную Испанию и южную Францию) и не дали капсийскому наводнению себя смыть. Район их обитания позволяет довольно точно идентифицировать их этнически. Это, несомненно, предки басков, которые именно тогда оторвались от ностратической общности, в результате чего язык их законсервировался на стадии, достигнутой в момент отрыва, и сегодня остается для нас бесценным реликтом ностратического периода. Часть азильцев в конце VII тысячелетия была оттеснена с территории Франции в южную Германию, где оставленные ими отдельные захоронения черепов [Там же, стр.177-178.] свидетельствуют о том, что неандертальские традиции продолжали свято сохраняться, если только у кого язык повернется говорить о святости подобных традиций. Другая палеоевропейская культура, свидерская, переместилась под натиском пришельцев на Русскую равнину [В.Н.Даниленко, цит.соч., стр.144.].

Западная Европа оказалась во власти тарденуазской культуры (провинциально-капсийской, по выражению В.Даниленко) [Там же.], захватившей Испанию, Францию, Британию, Германию, Чехословакию и Польшу, дошедшей до Литвы и Днепра. На востоке Европы микролитические племена через южно-русские степи дошли до Среднего Поволжья и Прикамья, а позднее и бассейнов Вычегды и Печоры [У истоков древних культур, стр.96,205.]. В Средней Азии капсийским импульсам обязана своим возникновением кельтеминарская культура, а пределом сферы их действия была Индия. [Там же, стр.96.]

Об антропологическом типе капсийских племен можно говорить с достаточной уверенностью, как это делает тот же Даниленко, по словам которого, «в самом конце палеолита в присредиземноморские, причерноморские и приазовские части южной Европы проникают значительные массы средиземноморского (а отчасти и негроидного) капсийского населения» [В.Н.Даниленко, цит.соч., стр.143.]. Г.Ф.Дебец, Т.А.Трофимова, Н.Н.Чебоксаров тоже связывают экспансию тарденуазской культуры до Литвы и Днепра, с одной стороны, и вдоль атлантического побережья Западной Европы, с другой, с распространением на юге Франции, на Пиренейском полуострове, в Италии, в Северной Африке и на восток вплоть до Индии грацильных долихокефальных черепов, причисляемых обычно к средиземноморской расе, причем и эти авторы отмечают негроидные черты, часто встречающиеся у средиземноморцев вплоть до III-II тысячелетия до н.э. [Происхождение человека..., стр.424,432.] Именно со встречей в период потепления средиземноморских обитателей пещер и северных охотников на дуге северо-западного Атлантического побережья от Бискайского залива до Балтики десять тысяч лет назад Ф.Хитчинг связывает «туманное начало мегалитического комплекса». [F.Hitching. Earth Magic. London. 1976. p.168.] В самой северной Африке капсийская культура не была единственной, ее основной зоной являлись Тунис и алжирский департамент Константина (отметим про себя, что именно на этот район приходится и основное сосредоточение мегалитов в Северной Африке), а в Алжире и Марроко сохранилась другая культура, т.н. иберо-мавританская, более примитивная, восходящая к местному палеолиту [У истоков древних культур, стр.175-176.]. А.Алиман носителями капсийской культуры называет племена средиземноморского типа, иногда с негроидными признаками, а иберо-мавританской – местный мектинский вариант кроманьонцев. Капсийская культура в Африке распространилась на Киренаику и достигла Кении [Там же, стр.175.]. Негроидный деготь, который несли на себе капсийцы, оказался очень липким, – хотя и в ослабленном виде негроидные признаки прослеживаются аж до нашего Волго-Камья. [Там же, стр.205.]

Спрашивается, откуда сие? Да совсем не издалека, вовсе незачем путешествовать в Африку. Достаточно вспомнить о гримальдийском типе в южной Франции и у нас в Костенках Воронежской области. Именно у гримальдийцев микролитическая техника существовала уже в ориньяке, а в солютрейское время ее продолжала совершенствовать сальпетриерская культура в той же юго-восточной Франции. [А.Л.Монгайт, цит.соч., стр.136-137.] На польской мегалитической стоянке Хвалибоговица найдены орудия гримальдийского типа [У истоков древних культур, стр.21.], а П.Ефименко в книге «Первобытное общество» (Киев, 1953) проводит прямую параллель между Костенками и капсийской культурой.

Средиземноморский антропологический тип, по теории Чекановского, возник как гибридный, в результате смешения гримальдийцев с кроманьонцев, но в действительности, пожалуй, главную роль играло вовсе не смешение. Гримальдийский тип имел гибкую организацию и мог потенциально развиваться в сторону усиления как европеоидных, так и негроидных признаков в зависимости от того, в какие условия попадет. В Европе он со временем дал средиземноморский тип – т.н. негроидная примесь мезолитического и неолитического периодов была всего лишь сохранением исходных негроидных признаков, со временем исчезнувших, а в Африке столь же закономерно исчезли европеоидные признаки и остался чисто негроидный тип.

А вот на каком языке, точнее, на каком диалекте разговаривали потомки гримальдийцев, разносчики капсийской культуры, – вопрос гораздо более сложный. Согласно концепции Даниленко, «главным для решения вопроса об этнокультурной принадлежности ностратического единства является присутствие в нем в качестве важных, возможно, близких к прототипу составных частей формировавшихся хамитской, семитской и кавказской (картвельской) диалектических групп... Ядро ностратического массива X-XII тыс.лет назад могло иметь в качестве своего эпицентра лишь юго-восточное Средиземноморье, где обитали капсийские мезолитические племена с особым тарденуазским обликом культуры. Распространение провинциально-капсийской культуры на юго-западную Европу, в области Кавказа, Приуралья и даже Индии было равнозначно ностратизации местного населения и распаду ностратического диалектического единства» [В.Н.Даниленко, цит.соч., стр.131.]. Лишь в материалах капсийского ареала мезолитической эпохи, считает Даниленко, может найти обоснование родство басков, хамито-семитов и протокартвелов [Там же, стр.157.]. Концепция Даниленко уязвима с двух сторон. Во-первых, ничем не подтверждается, что эпицентр распространения капсийской культуры находился именно в юго-восточном Средиземноморье, ничем, кроме все той же библейской традиции, на мельницу которой льет воду Даниленко. Носители этой культуры, гримальдийцы, еще в палеолите жили от французской Ривьеры до Дона, и попытка вывести их непременно из Палестины такая же натяжка, как в случае с человеком разумным, монополия на появление которого была, как мы уже видели, отдана Палестине необоснованно. Во-вторых, Даниленко неверно видит ностратическую общность именно в ареале капсийской культуры – эта общность возникла раньше, еще в палеолите, когда кроманьонцы расселились на огромных территориях, включая Восточную Сибирь и Северную Африку. Если руководствоваться словарем ностратических языков, который составил В.М.Иллич-Свитыч, то обнаружится, что наибольшее число соответствий приходится на долю трех языковых семей: индоевропейской, семито-хамитской и алтайской, а это значит, что представители этих трех семей дольше всего сохраняли связи между собой. Их общий ареал включает Восточную Сибирь – это прямое указание на кроманьонцев, а не на капсийцев.