Федор Константинов - Субъективная диалектика

Наконец, следует учитывать, что «даже самые абстрактные категории, несмотря на то, что они — именно благодаря своей абстрактности — имеют силу для всех эпох, в самой определенности этой абстракции представляют собой в такой же мере продукт исторических условий и обладают полной значимостью только для этих условий и внутри их» [153] Там же. . Таким образом, простое должно рассматриваться только в качестве исходного пункта исследования, но не как антитеза конкретному, не в абсолютном противопоставлении ему, а в связи с ним.

В силу сказанного диалектический метод предполагает особый подход и к самому конкретному как предмету и цели, как к практически-значимому. В этом плане произведения В.И.Ленина представляют собой пример действительно научного подхода к изучению самых различных сторон природы, общества и познания. Сам метод в работах В.И.Ленина оказывается слитым с конкретным содержанием изучаемых явлений. В общих чертах суть ленинского понимания диалектического метода изложена в работе «Еще раз о профсоюзах…». «Чтобы действительно знать предмет, — подчеркивал В.И.Ленин, — надо охватить, изучить все его стороны, все связи и „опосредствования“… Это во-1-х. Во-2-х, диалектическая логика требует, чтобы брать предмет в его развитии, „самодвижении“ (как говорит иногда Гегель), изменении… В-3-х, вся человеческая практика должна войти в полное „определение“ предмета и как критерий истины и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку. В-4-х, диалектическая логика учит, что „абстрактной истины нет, истина всегда конкретна“…» [154] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 290.

Как уже отмечалось, в качестве первого условия применения диалектического метода к изучению конкретного («самой вещи») В.И.Ленин указывал «объективность рассмотрения» [155] См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 202. . При этом он выделил два способа использования фактов: когда они берутся «в их целом, в их связи» и когда они берутся «вне целого, вне связи, если они отрывочны и произвольны» [156] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 350. . Условия соблюдения требования объективности В.И.Ленин сформулировал, как известно, в статье «Статистика и социология» [157] См. там же, с. 350–351. . Кроме того, он особенно подчеркивал, что важно выделять «самое существенное в линии или в цепи развития» [158] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 205. , что имеет прямое отношение к переходу в исследовании от исторического к логическому, от случайного к закономерному. В.И.Ленин указывал на необходимость чрезвычайно бережного отношения к историческому, к фактическому материалу, важность предварительного рассмотрения не отдельных фактов, какими бы типичными они ни казались на первый взгляд, а всей их совокупности, которая одна только может быть основой для выделения логического в историческом.

Для общего понимания сущности и функций категорий диалектики не менее важно уяснить, что они в своей совокупности охватывают объективную реальность одновременно с разных сторон. Последовательность же их использования в познании отражает не только свойства реального мира, но и избранный метод познания, обусловленный стратегией исследования. В этом плане мы можем говорить о двух группах категорий: 1) тех, в содержании которых раскрывается объективная реальность, и 2) тех, которые выступают как необходимые элементы стратегии исследования, определяющие ее эвристическую мощь.

Категории первой группы выражают совокупность отношений, в которых должна быть познана вещь. Так, беря лишь категории, служащие для выражения различных аспектов всеобщей взаимосвязи, мы получаем ряд фундаментальных групп отношений: между присущей всякой вещи способностью к изменению (возможностью) и реализацией этой способности (действительностью); между произведенным изменением (следствием) и источником, движущей силой такого изменения (причиной); между устойчивостью и повторяемостью существенных связей (необходимостью), с одной стороны, и формой проявления такой устойчивости и «дополняющей» ее неустойчивости (случайностью) — с другой; между выделенностью этих связей в одних отношениях (определенностью) и невыделенностью их в других (неопределенностью) и т. д.

Одновременно другой ряд категорий рассматриваемой группы служит для отображения опосредованного характера их связей и отношений. Так, отношение возможности и действительности опосредовано категорией вероятности как меры реализации возможностей; отношение причины и следствия — категорией условия, определяющей меру соответствия причины и следствия; отношение необходимости и случайности — категорией закона, выражающего всеобщий характер необходимости, пробивающей дорогу через массу случайностей; отношение определенности и неопределенности — категорией меры, которая сама раскрывается через категории качества и количества, выражая их взаимосвязь. В указанных отношениях опосредующие категории выступают как основание многообразия опосредуемых (формальной, абстрактной и реальной возможностей, статической и динамической закономерности, мягкой и жесткой детерминации и т. п.).

Названные категории в свою очередь включаются в третий ряд категорий и выражаемых ими отношений: единичного, взятого в комплексе его повторяющихся и неповторимых черт, к общему, выражающему его внутреннее родство с основой, общей для множества единичностей; содержания — совокупности того, в чем выражается существование вещи, к форме — способу существования, или реализации этого содержания; явления как конкретного способа существования, или реализации, к сущности — тому общему, необходимому, что характеризует данный класс однотипных явлений; части — внутренней гетерогенности содержания к целому — его гомогенности; элементов состава содержания к структуре как совокупности связей и отношений, выражающих его целостность.

В силу опосредованности одних категориальных отношений другими раскрытие любого из них последовательно приводит ко всем остальным. Каждая категория настолько определенна, что позволяет вычленить в познаваемом объекте соответствующий ей аспект и тем самым углубить познание, но в то же время настолько неопределенна, что ее всесторонняя конкретизация неизбежно выводит за ее пределы, к иным аспектам и соответствующим категориям. Именно в этом и состоит прежде всего эвристическая ценность категориального аппарата диалектики.

Не менее важно и то, что связи между категориями даже одной пары многозначны и раскрывают их внутреннее богатство через ряд отношений. Так, причина первична по отношению к следствию, производит его, переходит в следствие, отражается в нем, находится с ним в определенном количественном отношении, сама является следствием иных причин, равно как и следствие служит причиной новых изменений. Всякое содержание всегда оформлено, а форма — содержательна; форма соответствует содержанию, определяется им, как правило, отстает в развитии от содержания, способна вступать с ним в противоречие, в процессе диалектического отрицания сбрасывается, сменяясь иной формой, противоположной ей в каком-то отношении. Подобное можно сказать о любой паре категорий, добавив к этому, что всякое из выделенных таким образом отношений опосредовано иными категориями. Раскрытие любого категориального отношения означает развитие и углубление познания, представляет этап в раскрытии неисчерпаемой в своем содержании предмета познания.