Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

«Труд одного миллиона человек в промышленности всегда произведет одну и ту же стоимость, но не всегда он произведет одно и то же богатство» (цит. соч., стр. 320) [Русский перевод, том I, стр. 226].

Это значит, что продукт их однодневного труда всегда будет продуктом одного миллиона рабочих дней, будет содержать одно и то же рабочее время, а это неверно или же могло бы оказаться верным лишь в том случае, если бы повсюду был установлен один и тот же нормальный рабочий день, с учетом различных степеней трудности и т. п. в различных отраслях труда.

Однако даже и тогда это положение в той всеобщей форме, в какой оно здесь высказано, является неверным. Предположим, что нормальный рабочий день равен 12 часам. Предположим, что годовой продукт труда одного человека, выраженный в деньгах, равняется 50 ф. ст. и что стоимость денег остается без изменения. В этом случае продукт труда 1 миллиона человек будет всегда равняться 50 миллионам ф. ст. в год. Предположим, что необходимый труд равняется 6 часам. Тогда затрачиваемый на этот 1 миллион человек капитал составляет за год 25 миллионов ф. ст. Прибавочная стоимость также равняется 25 миллионам ф. ст. Продукт всегда был бы равен 50 миллионам, независимо от того, получают ли рабочие 25, 30 или 40 миллионов. Но прибавочная стоимость в первом случае была бы равна 25 миллионам, во втором — 20 миллионам, а в третьем — 10 миллионам. Если бы авансированный капитал состоял из одного лишь переменного капитала, т. е. только из капитала, затрачиваемого на заработную плату этого миллиона человек, то Рикардо был бы прав. Он был бы прав, следовательно, только в одном случае, а именно: если бы весь капитал был равен по-ременному капиталу, — эта предпосылка и проходит через все исследование как у Рикардо, так и у А. Смита, [660] поскольку этот последний говорит о капитале всего общества; но в условиях капиталистического производства такого положения вещей не существует ни в какой-либо отдельной его отрасли, ни, тем более, во всем общественном производстве в целом.

Та часть постоянного капитала, которая входит в процесс труда, не входя в процесс образования стоимости, не входит в продукт (в стоимость продукта), а потому совершенно не интересует нас здесь, где речь идет о стоимости годового продукта, как ни важно учитывать эту часть постоянного капитала при определении общей нормы прибыли. Иначе обстоит дело с той частью постоянного капитала, которая входит в годовой продукт. Мы видели, что одна часть этой части постоянного капитала — или то, что в одной сфере производства выступает как постоянный капитал, — в другой сфере, на протяжении одного и того же годового периода производства, выступает как непосредственный продукт труда; что, следовательно, значительная часть ежегодно затрачиваемого капитала, которая с точки зрения отдельного капиталиста или особой сферы производства выступает как постоянный капитал, с точки зрения всего общества или всего класса капиталистов сводится к переменному капиталу. Следовательно, эта часть содержится в упомянутых 50 миллионах, в той части этих 50 миллионов, которая образует переменный капитал, или затрачивается на заработную плату.

Но иначе обстоит дело с той частью постоянного капитала, которая потребляется для возмещения потребленного в промышленности и в земледелии постоянного капитала, с потребленной частью постоянного капитала, занятого в тех отраслях производства, которые производят постоянный капитал — сырье в его первичной форме, основной капитал и вспомогательные материалы. Стоимость этой части постоянного капитала появляется вновь, воспроизводится в продукте. И от имеющейся налицо величины этой стоимости (предполагается, что производительность труда осталась без изменений; однако, как бы она ни изменялась, стоимость эта всегда имеет ту или иную определенную величину) зависит целиком и полностью то, в каких пропорциях она входит в стоимость всего продукта. (В среднем, если оставить в стороне некоторые исключения в сельском хозяйстве, от величины этого постоянного капитала, представляющего собой предпосылку производства, будет, конечно, зависеть также и масса продуктов, т. е. масса произведенного одним миллионом человек богатства, в том смысле, в каком Рикардо отличает богатство от стоимости.) Эта часть стоимости продукта не существовала бы без нового годового труда одного миллиона человек. С другой стороны, труд одного миллиона человек не дал бы той же массы продукта без этого постоянного капитала, существующего независимо от их годового труда. Указанный постоянный капитал, в качестве условия производства, входит в процесс труда, но для воспроизводства этой части стоимости всего годового продукта не затрачивается труда ни на один час больше. Таким образом, как стоимость, эта часть не является результатом годового труда, хотя без этого годового труда ее стоимость не могла бы быть воспроизведена в продукте.

Предположим, что та часть постоянного капитала, которая входит в продукт, равна 25 миллионам. Тогда стоимость продукта одного миллиона человек будет равна 75 миллионам. Если бы входящая в продукт часть постоянного капитала была равна 10 миллионам, то стоимость этого продукта равнялась бы только 60 миллионам, и т. д. А так как в процессе капиталистического развития отношение постоянного капитала к переменному растет, то стоимость годового продукта одного миллиона человек имеет тенденцию постоянно возрастать пропорционально возрастанию прошлого труда, участвующего в качестве фактора в годовой производственной деятельности этого миллиона человек. Уже из этого видно, что Рикардо не мог понять ни сущности накопления, ни природы прибыли.

С возрастанием отношения постоянного капитала к переменному растет также и производительность труда, растут произведенные людьми производительные силы, при помощи которых действует общественный труд. Правда, вследствие этого же увеличения производительности труда часть имеющегося в наличии постоянного капитала все время обесценивается, поскольку его стоимость определяется не тем рабочим временем, какого он первоначально стоил, а тем рабочим временем, какое должно быть затрачено на его воспроизводство, а это рабочее время постоянно уменьшается с увеличением производительности труда. Хотя поэтому стоимость постоянного капитала возрастает не пропорционально его массе, все же она растет, ибо масса постоянного капитала растет еще быстрее, чем падает ею стоимость. Однако к взглядам Рикардо на накопление мы вернемся позже.

Во всяком случае, уже здесь ясно, что, при данном рабочем дне, стоимость всего продукта годового труда одного миллиона человек окажется весьма различной в зависимости от различий в массе постоянного капитала, входящего в продукт, и что, несмотря на рост производительности труда, эта стоимость будет больше там, где постоянный капитал составляет значительную долю совокупного капитала, чем при таких общественных условиях, где он составляет относительно небольшую долю совокупного капитала. С прогрессом производительности общественного труда, сопровождающимся — как это происходит в действительности — ростом постоянного капитала, относительно все большая часть всего годового продукта труда будет поэтому приходиться на долю капитала, как такового, и, следовательно, капиталистическая собственность (не говоря уже о доходе капиталистов) будет все время увеличиваться, а доля той части стоимости, которую создает [вновь присоединенный труд] отдельного рабочего и даже всего рабочего класса, будет все более понижаться [661] по отношению к противостоящему им в качестве капитала продукту их прошлого труда. Поэтому постоянно возрастают отчуждение и противоположность между рабочей силой и объективными условиями труда, получившими в капитале обособленное самостоятельное существование. (Мы не говорим здесь о переменном капитале, о той части продукта годового труда, которая требуется для воспроизводства рабочего класса; но даже и эти средства существования рабочего класса противостоят ему как капитал.)