Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

Предположим, что масса сырья в случае II удвоилась и что в пряжу превратились 600 фунтов хлопка; тогда соотношение было бы таким:

II) 600 фунтов хлопка (сырье) — 600 шилл., 120 шилл. — машины, 200 шилл. — заработная плата, 80 шилл. прибавочная стоимость; итого 920 шилл. — издержки производства. Прибыль — 80 шилл., норма прибыли 8 16/ 23 %.

Норма прибыли возросла бы сравнительно с I. Величина ренты была бы точно такой же, как в I. 600 фунтов пряжи стоили бы только 1000, тогда как раньше они стоили 2040 шилл.

[484] Из относительной дороговизны земледельческого продукта отнюдь не следует, что он приносит ренту. Но коль скоро сделано допущение, что рента прирастает, как процент, к каждой части стоимости земледельческого продукта, — как это допускает Родбертус, ибо его мнимое доказательство есть вздор, — то из такого допущения, конечно, следует, что рента повышается вместе с возрастанием дороговизны земледельческого продукта.

«… Вследствие роста народонаселения чрезвычайно увеличилась также и сумма стоимости национального продукта… Поэтому теперь в нации получается больше заработной платы, больше прибыли, больше земельной ренты… Это увеличение суммы земельной ренты повлекло за собой еще и повышение уровня земельной ренты, тогда как по отношению к заработной плате и прибыли увеличение общей суммы каждой из них не могло оказать такого действия» (стр. 139) [Русский перевод, стр. 3231.

Отбросим теперь у г-на Родбертуса все его нелепости (не говоря уже о тех недостатках в его воззрениях, о которых я подробно говорил выше, например, будто норма прибавочной стоимости («высота ренты») может повышаться только при увеличении производительности труда, что, стало быть, означает непонимание абсолютной прибавочной стоимости, и т. д.).

А именно, отбросим:

[первую] нелепость, будто в земледелии в собственном смысле слова (в капиталистическом земледелии) в число затрат совсем не входит «стоимость материала»;

вторую нелепость, состоящую в том, что вторую часть постоянного капитала, входящую в земледелие и в промышленность (машины и т. д.), Родбертус не рассматривает как такую «составную часть стоимости», которая — совершенно так же, как «стоимость материала», — не есть результат труда той сферы производства, куда она входит в виде машин, и на которую, стало быть, тоже должна исчисляться полученная в каждой сфере производства прибыль, хотя стоимость машин точно так же ни гроша не прибавляет к этой прибыли, как и «стоимость» материала, — несмотря на то, что и машины и сырой материал являются средствами производства и как таковые входят в процесс труда;

третью нелепость, заключающуюся в том, что Родбертус не ставит земледелию в счет — как затрату — всю «составную часть стоимости», образуемую входящими в земледелие «машинами» и т. д., и что он ту долю этой «составной части стоимости», которая не сводится к сырому материалу, не рассматривает как такой дебет земледелия по отношению к промышленности, в оплату которого земледелие должно даром доставлять промышленности часть сырого материала, не входящую, следовательно, в затраты промышленности, рассматриваемой как единое целое;

четвертую нелепость, будто во все отрасли промышленности входит, кроме машин и необходимых для них вспомогательных материалов, также еще и «стоимость материала», тогда как это совершенно не имеет места ни в транспортной промышленности, ни в добывающей промышленности;

пятую нелепость, заключающуюся в непонимании того обстоятельства, что во многих отраслях обрабатывающей промышленности (и тем в большей степени, чем с большим правом о них можно сказать, что они доставляют готовые изделия для потребления), хотя в них и входит, кроме переменного капитала, также и «сырой материал», но зато другая составная часть постоянного капитала почти совсем отпадает или же является минимальной, несравненно меньшей, чем в крупной промышленности и земледелии;

шестую нелепость, состоящую в том, что он смешивает средние цены товаров с их стоимостями.

Если отбросить все эти нелепости, позволяющие Родбертусу выводить свое объяснение земельной ренты из неверного расчета, который делает фермер и сам г-н Родбертус, — так что земельная рента должна была бы исчезать по мере того, как фермер начинает действительно учитывать производимые им затраты, — то, в качестве скрытого под этими нелепостями зерна, остается лишь следующее утверждение:

Когда сырые продукты продаются по их стоимостям, то их стоимость стоит выше средних цен других товаров, или выше их собственной средней цены, т. е. она превышает издержки производства плюс средняя прибыль, и, следовательно, дает добавочную прибыль, которая и образует земельную ренту. Это означает, далее, что переменный капитал (при предположении одинаковой нормы прибавочной стоимости) больше — по сравнению с постоянным капиталом — в производстве сырых продуктов, нежели — в среднем — в тех сферах производства, которые относятся к промышленности (что не мешает тому, что в некоторых отраслях промышленности переменный капитал выше, чем в земледелии). Или, в еще более общей форме: земледелие принадлежит к тому же разряду, к которому принадлежат те промышленные сферы производства, где отношение переменного капитала к постоянному выше, чем в сферах промышленности, взятых в среднем. Поэтому прибавочная стоимость в земледелии, исчисляемая на затрачиваемые здесь издержки производства, должна стоять выше, чем — в среднем — в сферах промышленности. Это, в свою очередь, означает, что особая норма прибыли в земледелии превышает среднюю, или общую, норму прибыли. А это опять-таки означает, что особая норма прибыли в каждой сфере производства — если норма прибавочной стоимости одинакова, а сама прибавочная стоимость дана — зависит от отношения переменного капитала к постоянному капиталу в отдельных сферах.

Таким образом, мы имели бы здесь лишь применение к особой отрасли производства того закона, который мною развит в его общей форме {19} .

[485] Затем —

1) следовало бы доказать, что земледелие принадлежит к числу тех особых сфер производства, где стоимости товаров превышают их средние цены и где, стало быть, прибыль, если эти сферы сами присваивают ее, а не отдают для выравнивания общей нормы прибыли, превышает среднюю прибыль, так что после вычета этой последней у них остается еще и добавочная прибыль. Это положение, по-видимому, правильно, в среднем, для земледелия, так как в нем относительно еще преобладает ручной труд, а буржуазному способу производства свойственно развивать промышленность быстрее, чем земледелие. Это, впрочем, различие историческое, которое может исчезнуть. В этом коренится также причина того явления, что стоимость средств производства, доставляемых промышленностью земледелию, в общем понижается, тогда как стоимость сырого материала, доставляемого земледелием промышленности, в общем повышается; вследствие этого постоянный капитал в значительной части обрабатывающей промышленности относительно больше по стоимости, чем в земледелии. К добывающей промышленности это в большинстве случаев не относится.