Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

Закон Рикардо точно так же господствовал бы и в том случае, если бы совсем не существовало собственности на землю. С отменой собственности на землю и при сохранении капиталистического производства эта добавочная прибыль, проистекающая из разницы в плодородии, не исчезла бы. Если бы государство присвоило себе собственность на землю, а капиталистическое производство продолжало бы существовать, то рента с разрядов II, III, IV уплачивалась бы государству, но сама рента сохранилась бы. Если бы собственность на землю превратилась в народную собственность, то перестал бы существовать вообще базис капиталистического производства, та основа, на которой покоится превращение условий труда в обособленную от рабочего и противостоящую ему силу.

Позднее, при рассмотрении земельной ренты, надо будет разобрать вопрос о том, каким образом земельная рента может возрастать по стоимости и массе при более интенсивной культуре, хотя норма земельной ренты по отношению к авансированному капиталу при этом понижается. Это, очевидно, возможно только потому, что увеличивается масса авансированного капитала. Если земельная рента составляет 1/ 5, а затем становится равной 1/ 10, то 20 х 1/ 5=4, а 50 х 1/ 10= 5. К этому все дело и сводится. Но если бы при более интенсивной культуре в земледелии установилось то соотношение между элементами производства, которое является средним соотношением в промышленности, — вместо того чтобы только приближаться к этому соотношению, — то рента с наименее плодородной почвы совсем отпала бы, а для почвы более плодородной она свелась бы всего лишь к дифференциации почв. Абсолютная рента отпала бы.

Допустим теперь, что вследствие повышения спроса совершился переход от разряда I к разряду II. Разряд I платит абсолютную ренту, II платил бы дифференцированную ренту, но цена пшеницы {стоимость для I, избыточная стоимость для II} осталась бы той же самой. Точно так же не изменилась бы и норма прибыли. Так дело шло бы вплоть до разряда IV. Следовательно, если бы мы сложили весь затраченный в разрядах I, II, III, IV капитал, то поднялась бы и высота ренты, ее норма. Но средняя норма прибыли в разрядах II, III, IV осталась бы равной норме прибыли в разряде I, которая равна норме прибыли в промышленности, общей норме прибыли. Итак, при [491] переходе к более плодородной почве рента по своей массе и норме может возрастать, хотя норма прибыли и цена пшеницы остаются неизменными. Увеличение высоты и массы ренты здесь было бы вызвано возрастанием производительности капитала в разрядах II, III, IV, а не уменьшением его производительности в разряде I. Однако возросшая производительность не вызвала бы, как это обязательно происходит в промышленности, повышения прибыли и понижения как цены товара, так и заработной платы.

Но если бы переход совершался в противоположном направлении — от IV разряда к III, II и I, — то цена бушеля поднялась бы до уровня 6 шилл. 8 пенсов, при котором пшеница в разряде I дает еще ренту в 10 ф. ст. на 100 ф. ст. [затраченного капитала]. А именно, рента с пшеницы в разряде IV равна 17 7/ 25ф. ст. на 100 ф. ст. [затраченного капитала], из которых, однако, 7 7/ 25ф. ст. составляют избыток [рыночной] цены [всего продукта, полученного в разряде IV] над стоимостью [всего] продукта разряда I. Разряд I давал бы на капитал в 100 ф. ст. (при ренте в 10 ф. ст. и при стоимости бушеля в 6 шилл. 8 пенсов) 360 бушелей пшеницы, II разряд — 432 бушеля, III разряд — 518 2/ 5, бушеля и IV разряд — 622 2/ 25бушеля. Но цена бушеля в 6 шилл. 8 пенсов давала бы разряду IV 7 7/ 25ф. ст. добавочной ренты на 100 ф. ст. IV разряд продает 3 бушеля за 1 ф. ст., или 622 2/ 25бушеля за 207 9/ 25ф. ст. Но [индивидуальная] стоимость его продукта составляет только 120 ф. ст., как и в разряде I; то, что превышает эту цифру, составляет избыток его [рыночной] цены над его [индивидуальной] стоимостью [28]. IV продавал бы бушель по его стоимости, если бы продавал его по 3 шилл. 10 8/ 27пенса, и при этой цене он получал бы ренту в 10 ф. ст. на 100 ф. ст. [затраченного капитала]. Если же теперь совершается переход от IV к III, от III к II и от II к I, то цена бушеля (а вместе с тем и рента) повышается, пока она в конце концов не достигнет уровня 6 шилл. 8 пенсов в разряде I, где эта цена дает теперь такую же земельную ренту, какая раньше получалась в разряде IV. С повышением цены [земледельческого продукта] норма прибыли упала бы, отчасти потому, что повысилась бы стоимость жизненных средств и сырья. Переход от IV к III мог бы происходить следующим образом. Вследствие увеличения спроса цена в разряде IV поднимается выше его стоимости, и, стало быть, этот разряд дает не только ренту, но и добавочную ренту. Вследствие этого вводится в обработку разряд III, который, продавая свои продукты по этой цене, не должен давать никакой ренты при обычной средней прибыли. Если вследствие повышения цены продукта разряда IV понизилась не норма прибыли, а заработная плата, то разряд III будет давать [прежнюю] среднюю прибыль. Но вследствие добавочного предложения со стороны разряда III заработная плата должна снова подняться до нормального уровня; тогда в разряде III падает норма прибыли — и т. д.

Следовательно, в случае этого нисходящего движения норма прибыли падает при наличии допущенных предпосылок, а именно, — что разряд III не может давать ренты при цене разряда IV и что он может обрабатываться, давая прежнюю норму прибыли, только потому, что заработная плата временно упала ниже своего уровня.

При этих предпосылках мы снова имеем дело с рикардовским законом. Но даже если принять концепцию Рикардо, закон этот не выражает чего-то необходимого. Он всего лишь возможен при определенных сочетаниях условий. В действительности же движения перекрещиваются.

* * *

Сказанным теория ренты по сути дела исчерпана.

Г-н Родбертус, вследствие своей концепции «стоимости материала», мыслит земельную ренту как заложенную в вечной природе вещей, по крайней мере — в вечной природе капиталистического производства. В нашем понимании земельная рента является следствием исторического различия в соотношении между органическими составными частями капитала, — различия, которое может быть отчасти сглажено и может даже совсем исчезнуть с развитием земледелия. Правда, то различие, которое проистекает только из разницы в естественном плодородии почвы, остается, даже если бы отпала абсолютная рента. Но — совершенно отвлекаясь от возможного выравнивания природных различий — эта дифференциальная рента связана с регулированием рыночной цены и, стало быть, отпадает вместе с ценой и капиталистическим производством. Оставалось бы в силе лишь то обстоятельство, что общественный труд обрабатывает почву различного плодородия, причем, несмотря на различие в количестве применяемого труда, этот труд может становиться более производительным на всех почвах. Но большая масса труда, которой стоит продукт худшей почвы, отнюдь не будет порождать того следствия, которое имеет место при буржуазном строе, а именно, что также и продукт лучшей почвы должен оплачиваться большим количеством труда. Напротив, труд, сбереженный на почве IV, был бы использован для улучшения почвы III, труд, сбереженный на почве III, — для улучшения почвы II, а труд, сбереженный на почве II, — для улучшения почвы I; стало быть, весь капитал, пожираемый теперь земельными собственниками, послужил бы тогда для того, чтобы уравнять труд на различных почвах и уменьшить общее количество труда, затрачиваемого в земледелии.