Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

То, что действительно расходуется при производстве товара, это — сырье, машины и т. д. и живой труд, приводящий их в движение.

«Оборотный» капитал является излишним, посторонним по отношению к процессу производства.

«Если бы мы предположили, что рабочие не оплачиваются до завершения продукта их труда, то не было бы никакой надобности в оборотном капитале. Производство велось бы в тех же размерах. Это доказывает, что оборотный капитал не является непосредственным фактором производства и даже вообще не имеет для него существенного значения, а представляет собой лишь ухищрение, сделавшееся необходимым вследствие плачевной бедности основной массы народа» (стр. 24). «С точки зрения нации один лишь основной капитал образует элемент издержек производства» (стр. 26).

Другими словами: овеществленный в условиях труда — в материале и средствах труда — труд, который Рамсей называет «основным капиталом», и живой труд, или, короче, объективированный, овеществленный труд и живой труд, являются необходимыми условиями производства, элементами национального богатства. Напротив, лишь «ухищрением», вызванным «плачевной бедностью основной массы народа», является [по Рамсею] то, что жизненные средства рабочего принимают вообще форму «оборотного капитала». Условием производства является труд, а не наемный труд; следовательно, не является условием производства также и то, что жизненные средства рабочего противостоят ему как «капитал», как «аванс капиталиста». Рамсей упускает из виду то обстоятельство, что если жизненные средства не противостоят рабочему в качестве «капитала» (в качестве «оборотного капитала», как он его называет), то и объективные условия труда тоже не противостоят ему в качестве «капитала» (в качестве «основного капитала», как он его называет). Рамсей всерьез, а не только на словах, как это делают другие политико-экономы, хочет свести капитал к «той части национального богатства, которая применяется для облегчения воспроизводства или предназначена для такого применения» [стр. 21]. Поэтому он объявляет наемный труд, а следовательно и капитал — ту социальную форму, которую средства воспроизводства получают на основе наемного труда, — чем-то несущественным и вызванным лишь бедностью основной массы народа.

Итак, здесь мы подошли к тому пункту, где сама политическая экономия, на основании своего анализа, объявляет капиталистическую форму производства, а потому и капитал, не абсолютным, а лишь «случайным», историческим условием производства.

Однако Рамсей в своем анализе не пошел достаточно далеко для того, чтобы сделать правильные выводы из своих предпосылок, из того нового определения, которое он дал капиталу в непосредственном процессе производства.

Рамсей близко подходит к правильному пониманию прибавочной стоимости:

«Оборотный капитал всегда будет применять больше труда, чем было прежде затрачено на него самого. Ибо если бы он не мог применять больше труда, чем было прежде затрачено на него самого, то какую выгоду мог бы получить владелец от его применения как такового?» (стр. 49). «Или станут утверждать, что то количество труда, которое может применять какой-либо оборотный капитал, всего лишь равно тому труду, который прежде был затрачен на его производство? Это означало бы, что стоимость затраченного капитала равняется стоимости продукта» (стр. 52).

Это означает, следовательно, что капиталист обменивает меньшее количество овеществленного труда на большее количество живого труда и что этот избыток неоплаченного живого труда образует избыток стоимости продукта над стоимостью потребленного при его производстве капитала, образует, другими словами, прибавочную стоимость (прибыль и т. д.). Если бы количество труда, оплачиваемое капиталистом в заработной плате, равнялось тому количеству труда, которое он в продукте получает обратно от рабочего, то стоимость продукта была бы не больше стоимости капитала и не существовало бы прибыли. Как ни близок здесь Рамсей к пониманию действительного происхождения прибавочной стоимости, все же им еще настолько владеет традиция политико-экономов, что он тотчас же снова сбивается с пути. Прежде всего, самый способ объяснения им этого обмена между переменным капиталом [1088] и трудом является двусмысленным. Если бы этот обмен был совершенно ясен для Рамсея, то дальнейшее недоразумение было бы невозможно. Рамсей говорит:

«Оборотный капитал, созданный, например, трудом 100 рабочих, приведет в движение 150 рабочих. Следовательно, продукт в конце года будет в этом случае результатом труда 150 рабочих» (стр. 50).

При каких условиях продукт труда 100 рабочих может купить труд 150 рабочих?

Если бы заработная плата, получаемая одним рабочим за 12 рабочих часов, равнялась стоимости, создаваемой за 12 рабочих часов, то на продукт его труда можно было бы снова купить только один рабочий день, а-на продукт 100 рабочих дней — только 100 рабочих дней. Но если стоимость однодневного продукта труда рабочего равна 12 рабочим часам, а стоимость однодневной заработной платы, которую он получает, равна 8 рабочим часам, то стоимостью его однодневного продукта можно оплатить (на нее можно вновь купить) 1 1/ 2рабочих дня или 1 1/ 2рабочих. А на продукт 100 рабочих дней можно нанять 100 (1 + 1/ 2рабочего или рабочего дня) = 100 + 50 = 150 рабочих. Следовательно, для того чтобы продукт труда 100 рабочих мог привести в движение 150 рабочих, необходимо, чтобы каждый из 100 рабочих, и вообще каждый рабочий, работал даром на капиталиста половину того времени, которое он работает на себя, или чтобы он треть рабочего дня работал даром. У Рамсея все это выражено неясно. Двусмысленность выступает у него в заключительной фразе: «Следовательно, продукт в конце года будет в этом случае результатом труда 150 рабочих». Конечно, он будет результатом труда 150 рабочих, подобно тому как продукт труда 100 рабочих был результатом труда 100 рабочих. Двусмысленность (и, несомненно, неясность, более или менее приближающая Рамсея к Мальтусу) состоит в следующем: кажется, будто прибыль получается только благодаря тому, что вместо 100 рабочих теперь применяется 150. Точно так же, как если бы прибыль от 150 рабочих получалась благодаря тому, что теперь при помощи продукта труда 150 рабочих приводятся в движение 225 рабочих (согласно пропорции 100:150 = 150:225, или 20:30 = 30:45, или 4:6 = 6:9). Но не в этом суть.