Евгений Яхнин - Размышления о разуме, Боге и будущем человечества

При действии нервной системы на инстинктивном уровне случай работал ранее, до формирования установившейся последовательности реакций особи на происходящее во внешней среде, и приводил к разным реакциям (ответам) у разных особей. Отбор же и оптимизация происходили на базе множества особей с разными реакциями, то есть по механизму естественного отбора.

Вот так в предельно упрощенном виде, как мне кажется, можно представить биологическую суть механизма проявления воли и соответственно суть проблемы свободы воли. Конечно, в действительности все гораздо сложнее, и специалист обнаружит много изъянов, а может быть, и неправильностей в моем представлении. Однако, если он не окажется сторонником «непознаваемой души», он согласится со мной хотя бы в принципе, надеюсь.

Духовность человека принято рассматривать как высшее качество личности, обеспечивающее ей признание и уважение окружающих.

Первое непременное условие духовности личности — быть творцом.

Действительно, что может быть выше способности творца творить?! Творят, конечно же, все, не только гении. Творят инженеры на листах бумаги или на экранах компьютеров, творят мастеровые за станком, творят рукодельницы и рукодельщики, творят администраторы и управленцы, творят пилоты и стюардессы, машинисты и проводники, почтальоны; дворники, мусорщики, домашние хозяйки изобретают, придумывают, как облегчить свой труд даже в самых простых, обыденных делах: уборке, стирке и т. д. и т. п. И это прекрасно, в каждом человеке живет гений творчества.

Однако мы различаем творчество людское. Одно — обычно и не замечается, как слишком простое и легко воспроизводимое всеми. Другое — сложно, обращает на себя внимание и даже вызывает восхищение хитроумностью автора. Так, придумка — как держать гвоздь при забивании его в узком пазе — и изобретение пулемета несопоставимы. И все же есть сущность творчества, которая ставит в один ряд такие придумки и изобретения независимо от их сложности и хитроумности.

Если разделить все творения человека на те, которые предназначаются для живота, для брюха, и на те, которые сотворены для души, точнее для облагораживания души и счастья, то и приспособление для забивания гвоздей, и российский автомат Калашникова, и израильский Узи окажутся по одну сторону; по другую же сосредоточится все то, что создается проповедями, поэзией, живописью, музыкой, то есть то, что возвышает душу.

Мы всегда будем поклоняться создателю фресок в Сикстинской капелле Ватикана Микеланджело, несравненному Рафаэлю, подарившему человечеству «Сикстинскую мадонну», Родену, изваявшему «Мыслителя», Моцарту, исторгнувшему из своей души «Реквием», Бетховену, сотворившему «Девятую симфонию», Иктину и Поликрату, построившим в V веке до н. э. «Парфенон», Устаду Исе, воздвигнувшему в XVII веке «Тадж-Махал», Гауди за так и недостроенный храм «Саграде фамилия» в Барселоне, Постнику и Барме, строителям храма «Василия блаженного» в Москве, Швейцеру за всю его подвижническую жизнь, Эйнштейну, проникшему в тайны физической сущности мира, и всем бесчисленным носителям человеческого гения. Я испытываю восторг и благоговение только от воспроизведения в памяти этих совершеннейших творений, замираю и цепенею в эмоциональном экстазе и потому удерживаюсь с трудом от дальнейшего перечисления.

Из сказанного естественным образом следует второе условие духовности. Духовный человек должен быть не просто творцом, он должен быть творцом для человечества и, в первую очередь, творцом нравственности и благородства. Неважно в чем будет состоять его творческий акт — в создании живописного полотна или незабываемого образа на сцене театра, или просто в добром мудром наставлении запутавшегося в себе отрока. Важно, чтобы его творчество облагораживало людей или даже только одного живущего рядом соседа.

Иначе говоря, творчество духовного человека привносит в человеческое общество высшее добро — нравственность, красоту мира, счастье. При этом истинное творчество всегда служит обществу, людям.

Следует, конечно, признать — существует среди людей и изощренное изобретательство зла, но к нему не подходит слово творчество, его правильнее называть: подлостью, мерзостью, делом дьявольским.

Большинство людей не осознает в своем личном творчестве (творчестве для себя) служение другим. Но можно ли представить нормальным существование человека в виде абсолютно изолированной личности, в виде отшельника, робинзона? Прожить, не умереть какое-то время такая личность, конечно, может, но ее жизнь для себя даже с элементами изобретательства и поэтического слияния с природой есть паталогическое отклонение от образа жизни Homo sapiens, так как человек — существо общественное.

Я написал это для того, чтобы сказать: — Человек общественный не только Человек мыслящий, он еще Человек творящий и творящий для блага других. В этом проявляется великий или внешне незаметный гений творчества, гений духовности, являющийся важной особенностью, свойством человеческих индивидов, обеспечивающим их совместное существование и стремление к счастью.

Итак, духовность личности есть ее способность творить добро и красоту, счастье для других, служить обществу.

Конечно, диапазон творческих проявлений личности и, соответственно, духовности необычайно широк. Поэтому граница между духовностью и бездуховностью сильно размыта, то есть условна; с этим ничего не поделаешь.

Замечу, что личность, память которой нафарширована массой сведений, не использующая эти сведения для других — бездуховна.

Цель жизни появляется при некотором более высоком уровне духовности и как более высокий уровень духовности, когда человек осознает свою предназначенность, заключающуюся в том, что его деятельность в любой сфере и он сам служат счастью людей, обществу.

В Упанишадах (VII–III в. до н. э.) при отрицании бессмертия индивидуальной души бессмертным объявляется смысл жизни, который заключается в жизни не для себя, а для своего Великого Я, (в нашем понимании — для своего Великого Мы) объединяющего тебя со всеми другими живыми существами.

Эту же идею как этическую предназначенность существования человека, мы находим в Бхагавад-Гите. Ее центральное положение сводится к действию без эгоизма, жизни без эгоизма. Цель человеческого существования трактуется в ней не только как стремление к постоянному религиозному совершенствованию и служению Верховной божественной личности, но и как неуклонное выполнение общественного долга.

Служение обществу как цель жизни звучит настолько благородно и привлекательно, что принимается и объявляется в качестве важнейшего принципа почти всеми давними и вновь возникающими религиозными общинами, даже теми, фактическая деятельность которых определяется сугубо эгоистическими устремлениями их лидеров. Идеолог Церкви Объединения (одно из новых религиозных направлений, возникших 40 лет назад в Корее) Сан Мюн Мун провозгласил: «Добродетель — полная самоотдача, полное служение, полное отсутствие эгоизма… Мы должны жить для других». Однако, практика отделений Церкви Объединения (сект Муна), как это теперь становится ясным, не просто не согласуется с этими высокими принципами, а прямо противоположна им.