Андрей Курпатов - Психософический трактат

(Такое суждение [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], производное от инициировавшего этот «опыт» высказывания, следует определять как «производное суждение».) Впрочем, этого может и не произойти. Однако, только в том случае, если мои суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня], образованные через такую «опытную» отработку данных ошибочных высказываний [компиляций означающих], не противоречат категорически тем суждениям [контактам моей схеме мира и моей схеме меня], которые расположены в континууме моего существования исходно.

(Данные суждения следует считать «исходными суждениями»).

Однако, производные суждения могут и категорически противоречить исходным суждениям, а потому указанное противоречие может быть самым серьезным по своим последствиям (к каковым я бы, скорее, относил не «смерть», но «дурную жизнь»).

(Данное противоречие следует определять как «противоречие континуума существования».)

Разрешить подобное противоречие крайне затруднительно, и это возможно только опытным путем, т. е. практикой: неоднократными контактами моей схемы мира и моей схемы меня, вопреки высказываниям [компиляциям означающих], послужившим возникновению производных суждений. И это не говоря уже о тех «коренных» изменениях, которые необходимы самой моей лингвистической картине мира [контекст означающих], которая и породила эти ошибочные высказывания [компиляции означающих] (как то: преозначивание и перекомпилирование означающих, изменение границ контекстуальных анклавов и проч.).

5.232 Поскольку же суждение [континуум существования] определяет само мое существование, т. е. всякую мою активность, то очевидно, что ничем (кроме оговоренных уже условностей) не «лимитированные» переходы от одного форпоста веры к другому позволяют суждению [континуум существования] сформировать такое высказывание [компиляцию означающих] в моей лингвистической картине мира, которое обеспечит его – этого суждения – «сопровождение».

5.2321 Необходимо учитывать, что никакой «свободы воли» в моей лингвистической картине мира нет и быть не может, ибо даже я наличествую в ней означенным, т. е. как означающее, как предмет, т. е. как несуществующее.

5.2322 Тогда как все компиляции означающих, которые имеют место в моей лингвистической картине мира, – так или иначе, но результат суждений [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], и эти суждения [континуум существования] определяют всякую мою активность, в том числе и все без исключения компиляции означающих в моей лингвистической картине мира.

5.2323 Таким образом, высказывание [компиляция означающих] моей лингвистической картины мира (при необходимости задаваемой самим моим суждением) может быть тенденциозно «подогнано» (т. е. скомпилировано из означающих) под любое мое суждение [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], определяющее мое существование.

Форпосты веры [исходные высказывания] служат здесь своего рода «прикрытием», позволяющим сформировать любое высказывание [производное высказывание] («с претензией на достоверность»), необходимое для обеспечения моего суждения [контакта моей схемы мира и моей схемы меня].

Причем, все это будет происходить «автоматически», вызывая ощущение «логичности», «последовательности» и «истинности» производных высказываний [компиляций означающих].

5.233 Отсюда очевидно, что моя лингвистическая картина мира [контекст означающих] лишь формально может считаться сферой моего «мышления», поскольку, хоть мой способ думать и определяется контекстом [моя лингвистическая картина мира], его содержание – суть игра комплементарных значений моей схемы мира и моей схемы меня [континуум существования].

5.2331 Иными словами, то, к каким «выводам» [высказываниям] в моей лингвистической картине мира я приду, зависит не от того, «как я думаю», но от того, какие суждения [контакты моей схемы мира и моей схемы меня] «победят» в континууме моего существования.

5.2332 Контекстуальные анклавы моей лингвистической картины мира [компиляции означающих], разумеется, оказывают определенное опосредованное влияние на мои суждения [контакт моей схемы мира и моей схемы меня].

Однако если они не будут апробированы на опыте [контакт моей схемы мира и моей схемы меня], что приведет к формированию неких производных суждений [континуум существования], то следует говорить, что данные высказывания [компиляции означающих] определяют лишь некую «стилистику», нежели собственно содержание моих суждений [континуум существования].

5.2333 При этом очевидно, что, означенный, я [предмет], с одной стороны, фактически оказываюсь заложником моих суждений [контактов моей схемы мира и моей схемы меня], не имея возможности влиять на них – эти суждения – непосредственно; с другой же стороны, я, будучи означенным [предмет], оказываюсь играем «играми языка», которые определяются правилами толкования и компиляциями означающих [высказываниями] в моей лингвистической картине мира.

5.3 Мое наличие как означающего [предмет] в моей лингвистической картине мира определяется правилами толкования и компиляциями означающих [высказываниями].

5.31 Знак [слово (или другой знак, его заменяющий), означающее] призван создать определенность в изменчивом континууме существования [контакты моей схемы мира и моей схемы меня].

5.311 Означающее [слово (или другой знак, его заменяющий)] имеет место в моей лингвистической картине мира и определяется [толкование] этим местом [компиляции означающих].

5.3111 Место означающего в моей лингвистической картине мира определяется уже наличествующими здесь компиляциями означающих [высказываниями].

Иначе: означающее занимает только то место в моей лингвистической картине мира, которое предполагает уже наличествующая в ней компиляция означающих [высказывания].

5.3112 При этом, наличествующие в моей лингвистической картине мира компиляции означающих [высказывания] занимают свои места в соответствии с конгруэнтными конфигурациями моей схемы мира и моей схемы меня, т. е. в соответствии с суждениями [контакт моей схемы мира и моей схемы меня].

Поскольку же суждения [континуум существующего] развернуты в способе моего существования и, по сути дела, соответствуют составляющим моего способа существования [время, пространство, качество], то можно говорить, что определяющим является мой опыт [суждения, контакт моей схемы мира и моей схемы меня].

5.3113 Однако, этот мой опыт [суждения] был преобразован компиляциями означающих [высказываниями] во время своего означивания и помещения его «представительств» [означающих] в мою лингвистическую картину мира [компиляции означающих], что возможно за счет форпостов веры.