Сергей Зенкин - Республика словесности: Франция в мировой интеллектуальной культуре

«Безумно сейчас носиться с гипсовой маской Робеспьера, призывая к подражанию ему. Безумно воскрешать язык 1793 года <���…> Республиканцы и карлисты — плагиаторы прошлого, и когда они соединяются вместе, это напоминает забавнейшие союзы сумасшедших…» (5: 271).

Гейне продолжает: «Техническое совершенство, точность автомата, отождествление себя с поющим деревом, превращение человека в музыкальный инструмент ценится и восхваляется теперь как нечто самое высшее» (8: 206).

«Закон природы гласит, что все происходящее имеет причину, что каузальность этой причины, т. е. действие, предшествует во времени и в отношении возникшего во времени результата сама не могла существовать всегда, а должна быть произошедшим событием, и потому она также имеет свою причину среди явлений, которой она определяется, и, следовательно, все события эмпирически определены в некотором естественном порядке; этот закон, лишь благодаря которому явления составляют некую природу и делаются предметами опыта, есть рассудочный закон, ни под каким видом не допускающий отклонений или исключений для какого бы то ни было явления…» ( Кант. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. С. 332).

Там же. С. 327.

«Свобода в практическом смысле есть независимость воли (Willkur) от принуждения импульсами чувственности» (Там же. С. 328).

Жорж Батай писал: «Площадь Согласия — это место, где смерть Бога должна быть объявлена и провозглашена именно потому, что обелиск — это самое спокойное его отрицание» ( Bataille Georges. Oeuvres completes. Vol. 1. Paris: Gallimard, 1970. P. 503).

Маркс Карл. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: В 3 т. М.: Политиздат, 1970. Т. 1. С. 422.

Assoun Paul-Laurent. Marx et la répétition historique. Paris: PUF, 1978. P. 52.

Les déclarations des droits de I’homme de 1789. Textes réunis par Christine Fauré. Paris: Payot, 1988. P. 11.

Troeltsch Ernst. The Social Teaching of the Christian Churches. New York: Harper & Brothers, 1960. P. 711.

Штраус считал, что у Руссо естественное («дикое») состояние человека не знает рациональной универсальности потому, что разум возникает исторически как ответ на условия жизни, угрожающие выживанию рода. Штраус так формулирует свое мнение: «Он показал, что то, что является типично человеческим, не является даром природы, но результатом того, что человек совершил или вынужден был совершить ради того, чтобы превзойти или изменить природу: человечность человека — это продукт исторического процесса» ( Strauss Leo. Natural Right and History. Chicago; London: University of Chicago Press, 1953. P. 274). Отсюда, как считает Штраус, уже у Руссо обнаруживается необходимость различать естественное, изначальное состояние человека и юридический статус человека как человека, основанный на идеях разума.

Ibid. Р. 373.

Ibid. Р. 374.

Gauthier Florence. Triomphe et mort du droit naturel en Révolution. 1789–1795–1802. Paris: PUF, 1992. P. 108.

Ibid. P. 299.

Йеллинек считал, что французская концепция восходит к абсолютизму с его неограниченной королевской властью. В такой системе свобода индивида обеспечивается только за счет насильственного умаления государства. В тевтонской же системе государство изначально имеет ограниченные прерогативы, которые еще более сокращаются в эпоху Реформации, «которая основывалась на идее ограничения государства» ( Jellinek Georg. The Declaration of the Rights of Man and of the Citizen. A Contribution to Modern Constitutional History. New York: Henry Holt, 1901. P. 94). В такой системе государство и индивид взаимно усиливают друг друга, а не ущемляют.

Из влиятельных современных французских исследователей к идеям Йеллинека с полной симпатией относится, например, Луи Дюмон, который, правда, игнорирует тевтонско-реформистские корни французской идеи свободы ( Dumont Louis. Essais sur l’individualisme. Paris: Seuil, 1983. P. 102–104).

Boutmy Emile. La «Déclaration des droits de l'homme et du citoyen» et M. Jellinek // Annales des sciences politiques. 1902. № 17. P. 415–443. О полемике Йеллинека и Бутми см.: Baker Keith Michael. The Idea of a Declaration of blights // The French Idea of Freedom / Ed. By Dale Van Kley. Stanford: Stanford University Press, 1994. P. 154–158.

«…Самые яростные оппоненты Реформации — особенно доминиканцы и иезуиты — ныне изо всей силы и со всем духовным оружием боролись за чисто светское обоснование Государства и Правления. Делали они это для того, чтобы как можно резче противопоставить Государство Церкви (в которой они возвели теократическую идею в высшее достоинство), но также и для того, чтобы из контраста между плодами человека и Бога вывести необходимость подчинения светского порядка духовой власти» ( Gierke Otto von. The Development of Political Theory. New York: W. W. Norton, 1939. P. 73).

Troeltsch Ernst. The Ideas of Natural Law and Humanity in World Politics // Gierke Otto. Natural Law and the Theory of Society 1500–1800. Vol. 1. Cambridge: Cambridge University Press, 1934. P. 210–211.

Cassirer Ernst. La philosophie des lumières. Paris: Fayard, 1966. P. 74.

Krieger Leonard. The German Idea of Freedom. Chicago; London: University of Chicago Press, 1972. P. 69.

Мартин Джей считает, что сама тема «тотальности», «целостности», введенная Аристотелем, а в Новое время рассмотренная Спинозой и Лейбницем, получает относительно современное звучание в основном начиная с эпохи Просвещения ( Jay Martin. Marxism and Totality. The Adventures of a Concept from Lukacs to Habermas. Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1984. P 30–32).

Андре Делапорт, например, считает, что французская идея равенства вообще формировалась в фарватере радикальной критики органицистских метафор общества, принципиально важных для немецкой политической культуры ( Delaporte André. L’idée d’égalité en France au XVlIIe siècle. Paris: PUF, 1987. P. 120–130).

Fichte J. G. Considerations sur la Révolution Française. Paris: Payot, 1974. P. 93.

Луи Дюмон показал, каким образом глубинный эгалитаризм Фихте постоянно встраивается в систему иерархий: Dumont Louis. Essais sur l’individualisme. P. 122–128.

Люк Ферри считает, что обращение к теме Франции и революции у Фихте было обусловлено его знакомством с философией Канта, которой он начал заниматься в 1789 году ( Ferry Luc. Fichte // A Critical Dictionary of the French Revolution / Ed. By François Furet and Mona Ozouf. Cambridge: Mass. The Belknap Press, 1989. P. 934). Рациональность революционного естественного права была воспринята им как орудие в борьбе с тиранией вещей-в-себе.

Fichte J. G. Considérations sur la Révolution Française. P. 114.

Krieger Leonard The German Idea of Freedom. P. 184.

Cassirer Ernst. La philosophie des lumières. P. 53.

Fichte J. G. Machiavel et autres écrits philosophiques et politiques de 1806–1807. Paris: Payot, 1981. P. 95.

«Высшее бытие, соответственно, слишком хорошо для этого бытия природы, и — странным образом выворачивая направленную против него атаку, — Фихте заклеймил атеистами всех тех, кто мыслил Бога как существующего, то есть Бога, понимаемого как секуляризованного и лишенного божественности» ( Bloch Ernst. Natural Law and Human Dignity. Cambridge, Mass.: The MIT Press, 1987. P. 75).