Эдуард Байков - Символика сновидений, мифов и мистицизма

После всех битв и окончательной победы у Одиссея появляются симптомы мании величия. Он бросает, как уже говорилось, вызов богам (т. е. архетипам– универсальным первообразам коллективного Бессознательного), чувствуя себя чрезвычайно сильным и бодрым, всемогущим и свободным. Все негативные переживания, осуждения Сверх-Я (Супер-Эго), чувство вины и тревоги вытесняются в область Бессознательного; Я (Эго)как бы не слышит доводов и укоров совести, но, в конце концов, если Сверх-Я (Супер-Эго)достаточно сильно и влиятельно, его давление прорывает плотину отрицания, и следует мощное, энергетическое «наводнение», окрашенное эмоциями гнева, осуждения и сурового наказания со стороны моральной инстанции и Наблюдателя, каковым является Сверх-Я (Супер-Эго). Посейдон поклялся отомстить возгордившемуся Одиссею. Пыл героя несколько охладел, высокомерие угасло, он почувствовал страх и глубокую тревогу перед грядущим наказанием со стороны своего Сверх-Я (Супер-Эго). Исчезли все его симптомы мании величия, но одновременно начались серьезные испытания на душевную прочность и умение из множества путей самораскрытия личности выбрать единственно правильный – путь к своему дому, к Самости(психическому центру души). В этих испытаниях рассыпалась, сошла на нет ПерсонаОдиссея со всеми своими «масками» и ролями. Это и есть содержание третьей части, когда действует сознательная личность, Я (Эго) – страдает, борется, чувствует, наслаждается, мучительно размышляет и учится, учится, учится.

Я (Эго)сталкивается с различными силами своей психической сферы: сознательными элементами – мыслями, чувствами, желаниями, эмоциями, побуждениями, представлениями, позитивными влечениями, волей, образами; бессознательными элементами – во-первых, индивидуального Бессознательного– различные вытесненные влечения, аффекты, импульсы, психотравмы, комплексы, во-вторых, коллективногоБессознательного – архетипы, прообразы, имаго, такие, как Самость, Анима – Анимус (психопомпы), Тень, Персона,материнское и отцовское имаго, и, в-третьих, с целыми инстанциями своей психики – Оно (Ид)и Сверх-Я (Супер-Эго).

Об архетипахи их образах (олицетворении) в поэме мы уже говорили, как и об олицетворении Сверх-Я (Супер-Эго)и описании области предсознания. Что касается личного Бессознательного, то олицетворением этих негативных элементов предстают различные враги Одиссея, чудовища и бесчинствующие в его доме (в его душе, в подсознании) женихи. Показателен в этом отношении и эпизод с превращением Киркой спутников Одиссея в зверей – таким образом, показана животная сущность влечений и инстинктов героя.

Четвертая часть посвящена триумфу Героя, когда Я (Эго)достигает своих вершин, изживая неосознанные влечения и комплексы и соединяясь с Анимой, таким образом, обретая целостность своей души – Самость.

Одиссей с помощью Афины (Анимы)превращается в убогого старца-странника (первичный образ Самости), т. е. Одиссей как бы примеряет одежды Самости, оказавшись в ее «шкуре». Уже этот один эпизод говорит о том, как близок Одиссей, его Я (Эго) к обретению Самости. Затем Одиссей вместе со своим сыном Телемахом перебивает буйных женихов, всех до одного. Таким образом, он изживает все свои неосознанные психические элементы и образования. После этого Пенелопа никак не может поверить: муж перед ней, или чужестранец. Тогда Одиссей говорит ей о той тайне, что знали лишь они двое: она предлагает служанке перенести ложе Одиссея из построенной им самим опочивальни, но Одиссей возражает ей на это, что ложе, которое он сделал сам, невозможно сдвинуть. После этого она бросилась к своему мужу, поверив, что это он. Анимакак бы ставит последнюю преграду-задачу перед Я (Эго), и личность успешно с ней справляется, чтобы навеки соединиться со своей второй «половинкой».

Далее, Одиссей пошел к отцу, увидев его старенького и убогого, заплакал. Отец не сразу (как и Пенелопа) признал его, но, услыхав доказательства, несказанно обрадовался, бросившись в его объятья. Здесь Я (Эго)полностью изживает дух соперничества и враждебности, возникших в результате Эдипова комплексаи направленных против отца. Лаэрт предстает и как отцовское имаго(благородное и родственное, любимое, родное) и как состарившийся и потерявший прежний, грозный и недоступный авторитет Идеал-Я (Эго-Идеал).

Дикие влечения были изжиты, но из глубин подсознания поднялись их истоки, также взбунтовались сознательные мотивы и установки, противоречащие индивидуализации личности. Это выражено в заключительной главе поэмы, когда граждане Итаки, точнее часть их, восстали на своего повелителя Одиссея. Но Анима(Афина) по указке Самости(Зевса) грозно приказывает прекратить битву, нагоняя ужас на врагов героя и его семьи. Одиссей, было, хотел преследовать их, и перебил бы многих, если не всех, но Зевс бросил перед ним молнию (символ высшей духовной власти и психического озарения), а Афина призвала его остановиться и укротить свой нрав. Самость, готовая принять его вместе с Анимой, дала понять, что он уже не тот необузданный своенравный индивидуум, каким был раньше. Одиссей радуется этому озарению, подчинившись велениям своей Самости. Между ним и его народом утверждается прочный мир, скрепленный взаимной клятвой. Я (Эго)обретает самое себя в Самостипосредством «алхимической свадьбы» с Анимой(состояние Андрогина). Душа торжествует, приблизившись к Духу – личному Богу (Атману).

В целом, поэма об Одиссее – это классический миф о Герое, стремящемся в процессе индивидуации(становлении личности) обрести свое высшее Я – Самость(духовный центр личности, психическая целостность).

В то же время, образ Одиссея в мировой литературе – персонификация удачливого героя, в котором в равной мере воплотились отвага, ум, хитрость, изворотливость и расчетливость. Легендарный царь Итаки – один из величайших литературных героев, а термин «одиссея» стал нарицательным, означая трудные приключения, скитания, полные опасностей и искусов, стремление к желанной цели «per aspera ad astra» [3] .

Все мы родом из детства. А какое детство без сказок? А коли так, то и наши сознание и психика насыщены сказочными образами и символами, темами и сюжетами многочисленных и разнообразных сказочных историй.