Айн Рэнд - Возвращение примитива

Огромные пространства Арктики находятся под запретом для производителей ради того, чтобы не потревожить северных оленей и плавучие льды. Населенные москитами и аллигаторами трясины объявлены неприкосновенными и не должны подвергаться осушению человеком. (Даже земли, уже занятые сельским хозяйством, могут быть объявлены заповедными, если какой-нибудь бюрократ решит, что растительность, обычно встречающаяся на болотах, могла бы расти здесь, если бы местность не была занята сельскохозяйственными культурами.) Самые полезные проекты — от жилой застройки до научных объектов — замораживают, если существует опасность — или кто-то заявляет о том, что она существует, — для каких-то ничтожных видов животных.

Не поддающийся подсчету ущерб, который наносится такими запретами человечеству, для защитников окружающей среды никакого значения не имеет. Они даже не пытаются заявлять о том, что их цель — человеческое счастье. Вместо этого они в открытую говорят о том, что общество не в состоянии принимать всерьез: о том, что природа должна оставаться нетронутой ради себя самой . Они считают, что природу надо сохранять не для человека, а от человека.

Несколько лет назад возник спор по поводу нового противоракового препарата, паклитаксела. Его обнаружили в коре тихоокеанского тисового дерева. Директор Государственного института онкологии описывал паклитаксел как «самое перспективное лекарство от рака, найденное за последние 15 лет». Но защитники окружающей среды настояли на том, чтобы эти деревья, которые считаются редким видом и местом гнездования пятнистой неясыти, в основном остались нетронутыми.

Эл Гор в своей книге «Земля в равновесии» (Earth in the Balance) объявляет, что не в состоянии сделать выбор между людьми и деревьями:

«Выбрать — пожертвовать деревом ради спасения человеческой жизни — кажется легко, пока не узнаешь, что для лечения каждого пациента требуется уничтожить три дерева… Внезапно перед нами встают очень жесткие вопросы».

Согласно чиновнику из Совета штата Орегона по природным ресурсам:

«Главное, что нас волнует в этом вопросе, — это то, что тисовые деревья являются конечным ресурсом… Нас волнует, что, если мы продолжим использовать их так, как это происходит сейчас, очень скоро ни одного не останется».

Не останется — для кого? Очевидно, чиновника волнует не то, что людям, умирающим от рака, не будет хватать деревьев для лечения; это те самые люди, которые оказались лишены лечения из-за деятельности зеленых. Точно так же его не волнует и то, что люди, которые заболеют в будущем, останутся без возможности вылечиться; для достижения этой цели можно было бы принять какую-то программу посадки новых деревьев, а сегодня вырубить все, которые необходимы для фармацевтической промышленности. Тогда о ком же беспокоится этот чиновник? Да ни о ком . То есть ни об одном человеке. Защитники окружающей среды хотят сохранить эти деревья ради самих деревьев . Они хотят, чтобы больные раком люди просто отказались от лекарства, которое может дать им жизнь. Они хотят, чтобы эти больные признали неприкосновенность тисовых деревьев.

Зеленые видят в человеке врага. Они хотят сохранить природу нетронутой, свободной от хищнического вмешательства человека. Стандартом для их суждений и оценок является вовсе не человеческое благополучие.

Например, писатель Том Риган утверждает, что медицинские исследования на животных, направленные на поиск методов лечения болезней человека, должны быть запрещены. Он пишет:

«Если это означает, что останется что-то, чего мы так и не узнаем, значит, так тому и быть. У нас нет права избегать тех естественных недугов, которым мы подвержены».

Дэвид Форман, основатель организации Earth First, говорит еще более откровенно:

«Дикая природа имеет право на существование ради себя самой и ради того разнообразия жизненных форм, которые в ней обитают; мы не имеем права оправдывать существование уголка дикой природы, говоря: “Это водоохранная территория, к тому же прекрасное место для туризма и охоты, и здесь так красиво”».

Дэвид Грэйбер, биолог из Службы национальных парков, называет людей нарушителями на природных территориях. Он говорит о себе как об одном из тех, кто:

«ценит дикую природу как таковую, а не за то, что она может дать человечеству… Нас не интересует практическая польза отдельных видов живых существ, рек или экосистем для человечества. Они ценны сами по себе, более ценны — для меня, — чем любой человек или миллиард людей. Человеческое счастье, а тем более человеческая способность к размножению, не так важны, как нетронутая, здоровая планета… Крайне маловероятно, что развитые страны решат прекратить свою оргию потребления ископаемых ресурсов, а страны третьего мира — самоубийственное разрушение ландшафтов. Пока Homo sapiens не решит воссоединиться с природой, некоторые из нас могут надеяться только на появление специального вируса, который заставит их сделать это».

(И если уж говорить о вирусах, у них тоже есть свои «права». Так, биолог Дэвид Эренфельд считает, что не нужно уничтожать оставшийся в природе вирус оспы, так как он поражает исключительно человека.)

Еще дальше заходят по этому алогичному пути появившиеся недавно «экотеррористы», которые нападают на лесорубов и других «нарушителей» царства природы. Член Германской партии зеленых говорит:

«Мы, сторонники зеленого движения, призываем к созданию такой модели цивилизации, где уничтожение леса будет считаться более отвратительным и более преступным, чем продажа шестилетних детей в азиатские бордели». А по словам активиста организации Earth First, нанесение увечий или даже убийство таких «убийц лесов» должно считаться необходимой самообороной: «Холокост окружающей среды и составляющих ее видов живых существ — то же самое, что холокост людей».

(О многом говорит лозунг Earth First: «Назад к плейстоцену» — к ледниковому периоду, который царил на Земле миллион лет назад.)

Но если «дикая природа имеет право на существование ради себя самой», значит, человек такого права не имеет. Человек может выжить, только изменяя природу ради удовлетворения собственных нужд. Он не может выживать, подобно животным, автоматически приспосабливаясь к окружающей среде, в которой оказался. Дикая природа как она есть враждебна человеческому существованию. Человек должен изменять природную среду, превращая ее в подлинно человеческую среду обитания. Он должен производить вещи, которые необходимы ему для жизни: он должен выращивать сельхозпродукцию и строить магазины, вырубать леса и возводить многоквартирные дома, рыть шахты и конструировать реактивные самолеты, бороться с разносчиками болезней и производить вакцины. Ничто из этого не существует в природе в готовом виде. Человек создает все это, только изменяя свою «естественную среду обитания».