Айн Рэнд - Возвращение примитива

Уравнитель-эгалитарист не поднимает одурманенного наркотиками бродягу на уровень морального идеала. У него вообще нет моральных идеалов. Он защищает отсутствие целеустремленности и продуктивной деятельности исключительно для того, чтобы скрыть свои истинные побуждения — мечту об уничтожении целеустремленных и продуктивных, мечту, которую он пытается осуществить, настаивая на том, что мы не должны отличать деятельных людей от бездельников и, следовательно, что и бродяга, и Билл Гейтс должны пользоваться в жизни одинаковым комфортом.

Эгалитаристы гораздо опаснее, чем, скажем, убежденный религиозный проповедник, осуждающий богачей. Потому что последний придерживается другого набора ценностей, пусть даже иррациональных. Он призывает отречься от богатства потому, что верит в высшую ценность нематериального, сверхъестественного измерения. В то же время эгалитарность — низший вариант иррациональности. Это неприкрытый нигилизм. Ее сторонники не имеют никаких ценностей, а стремятся лишь разрушать их. Они стремятся к уравниловке ради самой уравниловки, к уничтожению ценностей как к самоцели, или, как говорила Айн Рэнд, «они ненавидят добро за добро».

Именно эту философскую одежку примерил на себя и мультикультурализм. Он стремится к примитивизму не потому, что считает его высшей ценностью, а потому, что он ее не имеет. Он стремится уничтожить то, что считает не злым, а, напротив, добрым . Он не придерживается ценностного стандарта, согласно которому выше всего ставятся уродство и неспособность. Мультикультуралисты ничего не ставят высоко. Они не поклоняются некрасивости и неспособности; ими движет лишь ненависть к красоте и способностям. Они хотят уничтожить красоту и способности именно потому , что это хорошо, потому что на каком-то уровне они сознают их ценность, но их единственный отклик на это — ядовитая жестокость.

Вот что лежит в основе коварной доктрины «разнообразия». Этим объясняется кажущееся несоответствие между отказом мультик ультуралистов от всех ценностей и их яростной защитой ценности «разнообразия» как категорического абсолюта.

Почему можно считать «разнообразие» ценностью? При том, что во многих отношениях разнообразие действительно необходимо, оно само по себе не может быть рациональной ценностью. Например, кто-то может заявить, что хорошо делать разнообразные инвестиции, так, чтобы минимизировать риск. Но нельзя сказать, что разнообразие как таковое лучше, чем его отсутствие; в данном случае лишь разнообразие инвестиций лучше, чем его отсутствие в этой конкретной сфере (и основополагающий момент здесь — ценность инвестиций, финансовой независимости, богатства и так далее, а вовсе не разнообразия).

Но как может быть хорошо «разнообразие» как таковое, независимо от того, к чему оно относится? Например, можно ли считать ограничением хорошее здоровье, которое должно «разнообразить» путем различных болезней? Должно ли знание уравновешиваться невежеством? Или же здравый ум — периодическими приступами безумия? В чем же тогда смысл отчаянной борьбы за «разнообразие»?

Те, кто ведет эту борьбу, утверждают, что смысл «разнообразия» в том, чтобы создавать препятствия политике «исключений». Чтобы понять, в чем именно они хотят видеть «разнообразие» и в чем не хотят видеть «исключений», давайте взглянем на проблему расового «разнообразия».

Для чего мультикультуралистам нужно защищать расовое «разнообразие»? Для того, чтобы не позволить исключить расовые меньшинства из каких-то сфер? Конечно же, нет. Потому что, если бы это было так, они были бы главными защитниками оценки. Например, если бы они боролись за искоренение дискриминации по цвету кожи на рабочих местах, они должны были бы настаивать на том, чтобы работодатель при приеме на работу оценивал претендентов исключительно по их способностям. Они подвергали бы порицанию те предприятия, на которых расовой принадлежности работников уделяется какое-то внимание. Их не волновало бы, какой процент представителей каждой расы имеется где-либо. Они выступали бы за то, чтобы при приеме на работу предпочтение отдавалось бы квалифицированному белому претенденту, а не неквалифицированному черному. Для них расовая принадлежность не была бы важна. И они понимали бы, что единственный способ гарантировать, что этот фактор ни на что не влияет, — это придерживаться строгих оценочных стандартов.

Но мультикультуралисты не желают не обращать внимания на расовую принадлежность. Вместо этого они требуют «разнообразия», где расовая принадлежность играет важнейшую роль. Они требуют, чтобы на рабочих местах расовые меньшинства были представлены определенным процентом служащих. А если люди, нанятые согласно этому принципу, оказываются неквалифицированными работниками, — что ж, говорят они, расовое «разнообразие» важнее.

Но почему? Долгие десятилетия либералы боролись за то, чтобы расовая принадлежность не имела значения. Они выступали против тех, кто оценивал любого представителя расового меньшинства не по реально значимым характеристикам, а по не имеющему значения фактору расы. Однако теперь, продолжая утверждать на словах, что все расы равны, они озабочены цветом кожи больше любого оголтелого расиста. Почему?

Ответ: именно потому , что раса не имеет значения, то есть потому , что этот признак не имеет ценности.

Для мультикультуралистов неприемлемо не обращать внимания на расовую принадлежность и оценивать каждого человека в зависимости от его способностей. Компания, отказывающаяся от любых форм расовой дискриминации, не получит их одобрения. Наоборот, если она не станет активно нанимать работников на основании их расовой принадлежности, если она не будет «различать цвета» и оценивать претендентов исключительно по их рабочим качествам, она вызовет их возмущение. Такой компании будет предписано принять программу «разнообразия» и соблюдать определенные произвольно назначенные этнические квоты.

Но если штат компании набирался вне зависимости от расы, а работу получали только квалифицированные специалисты, то достичь «разнообразия» можно только одним путем: нанимая не квалифицированных (или менее квалифицированных) работников. Если все рабочие места уже заняты лучшими из имеющихся претендентов, то замена определенной их части людьми определенной расы — это все равно что замена работников с определенным цветом глаз или длиной ушей на других. Это возможно только путем найма менее квалифицированных работников. Таким образом, подрывается и подчиняется принципу «разнообразия» стандарт оценки претендентов на рабочие места. Этот стандарт — стандарт объективной проверки соответствия должности — «уравновешивается» своей противоположностью. В процесс приема на работу по способностям вносится «разнообразие» путем найма неспособных сотрудников.