Томас Джефферсон - Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 2

Другой пример находится в книге Иисуса [Навина] (гл. 5), где автор рассказывает историю об ангеле (ибо так он называется в оглавлении, в начале главы), явившемся [Иисусу. История эта кончается совершенно неожиданно, без всякого заключения. История такова: «Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул и видит, и вот, стоит перед ним человек, и в руке его обнаженный меч. Иисус подошел к нему и сказал ему: наш ли ты или из неприятелей наших?» (ст. 13). «Он сказал: нет, я вождь воинства господня, теперь пришел (сюда). Иисус пал лицом своим на землю, и поклонился и сказал ему: что господин мой окажет рабу своему?» (ст. 14). «Вождь воинства господня сказал Иисусу: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, свято. Иисус так и сделал». А что дальше? Ничего, ибо здесь кончается история, а с нею и глава (ст. 15).

Или история эта прервана посредине, или она рассказана каким-либо еврейским юмористом с целью высмеять мнимую миссию Иисуса (Навина] от бога, а составители Библии, не поняв ее назначения, пересказали ее самым серьезным образом. Как юмореска и анекдот эта история вполне уместна, ибо она помпезно выводит ангела в человеческом образе, с обнаженным мечом в руке, перед которым Иисус падает на землю и поклоняется (что противоречит второй заповеди); затем сие важное посольство с небес заканчивается приказанием Иисусу снять обувь. Равным образом ему могли бы приказать подтянуть штаны.

Конечно, евреи не верили всему, что внушали им их вожди, как это явствует из дерзкой манеры, с какой они говорят о Моисее, когда он ушел на гору: «Ибо с этим человеком, с Моисеем», говорят они, «не знаем, что сделалось» (Исх., гл.32, ст. 1).

Численность семейств согласно второй главе книги Ездры:

Похоже также, что молитва, известная как молитва Агура (в 30-й главе Притч), непосредственно предшествующая притчам Лемуила и являющаяся единственной разумной, гармоничной и благозвучной молитвой в Библии, заимствована у язычников. Имя Агур не появляется больше ни разу в Библии, и он выводится с приписываемой ему молитвой точно таким же образом и почти теми же словами, что и Лемуил с его притчами в следующей главе. Первый стих 30-й главы гласит: «Слова Агура, сына Иакеева, то есть пророчества» {44} . Здесь слово «пророчество» употребляется в том же смысле, что и в следующей главе (у Лемуила), вне всякой связи с предсказаниями. Молитва Агура в 8-м и 9-м стихах: «Суету и ложь удали от меня, нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом. Дабы пресытившись я не отрекся тебя и не сказал: „кто господь?“ и чтобы обеднев не стал красть и употреблять имя бога моего всуе». Это совсем не похоже на еврейскую молитву, ибо евреи никогда не молились иначе, как в затруднительном положении, и ни о чем ином, кроме победы, мести или богатства.

«И помрачатся смотрящие в окно» — туманный образ, потому что при переводе утерян смысл.

См. начала глав 13, 16, 17, 19, 21 и 22.

В 14-м стихе 7-й главы говорится, что сын должен быть назван Эммануил; но это имя не было дано ни одному из обоих детей иначе как в качестве определения, которое означает это слово {46} . Сын пророчицы был назван Магершелалхаш-баз, а сын Марии — Иисус.

Я обнаружил, что две главы, 16-я и 17-я, в первой книге Самуила [1-й книги Царств] так же противоречат одна другой в отношении Давида и его знакомства с Саулом, как 37-я и 38-я главы книги Иеремии противоречат одна другой относительно причины заточения Иеремии.

В 16-й главе Самуила [1-й книги Царств] говорится, что злой дух от бога возмущал Саула и слуги его посоветовали ему (для облегчения) «поискать человека, искусного в игре на гуслях». И Саул сказал [ст. 17]: «Найдите мне человека, хорошо играющего на гуслях, и представьте его ко мне. Тогда один из слуг его сказал: вот я видел у Иессея Вифлеемлянина сына, умеющего играть, человека храброго и воинственного; и разумного в речах и видного собою, и господь с ним. И послал Саул вестников к Иессею и сказал: пошли ко мне Давида, сына твоего». «И [ст. 21] пришел Давид к Саулу и служил перед ним, и очень понравился ему и сделался его оруженосцем... И когда дух от бога бывал на Сауле [ст. 23], то Давид, взяв гусли, играл,— и отраднее и лучше становилось Саулу».

Но следующая глава [17-я] содержит совершенно отличный от этого рассказ о том, каким образом познакомились Давид и Саул. Здесь описывается встреча Давида с Голиафом, когда он был послан отцом отнести провизию в стан братьям. В 55-м стихе этой главы говорится: «Когда Саул увидел Давида, выходившего против Филистимлянина, то сказал Авениру, начальнику войска: Авенир! чей сын этот юноша? Авенир сказал: да живет душа твоя, царь; я не знаю. И сказал царь: так спроси, чей сын этот юноша? Когда же Давид возвращался после поражения Филистимлянина, то Авенир взял его и привел к Саулу, и голова Филистимлянина была в руке его. И спросил его Саул: чей ты сын, юноша? И отвечал Давид: сын раба твоего, Иессея из Вифлеема». Два этих рассказа прямо обвиняют друг друга во лжи, ибо каждый из них подразумевает, что Саул и Давид не знали друг друга до встречи. Эта книга, Библия, смехотворна до того, что стоит ниже всякой критики.

Я не знаю, какое еврейское слово соответствует слову провидец на английском; на французский оно переведено словом le voyant от глагола voir — видеть, что означает лицо, которое видит, или провидца {48} .

Мария, мнимая дева,—мать Христа, имела несколько других детей, сыновей и дочерей (см. Матф., гл. 1·3, ст. 55, 56).

Согласно Иоанну, приговор не был вынесен до шестого часа (полдень), и, следовательно, казнь не могла совершиться ранее полудня; но Марк ясно говорит, что он был распят в третьему часу (в девять утра) (гл. 15, ст. 25, Иоанн, гл. 19, ст. 14).

Не прошло еще двух лет со времени опубликования первой части «Века разума», а в ней уже есть выражение, которое не принадлежит мне. Это выражение таково: «Книга Луки была проведена большинством всего в один голос». Может быть, это и правда, но я этого не говорил. Кто-то, возможно знающий это обстоятельство, добавил его в примечании, помещенном внизу страницы одного из изданий, напечатанного или в Англии, или в Америке; а впоследствии печатники поместили его в текст работы и сделали меня его автором. Если это случилось в такой короткий срок, несмотря на помощь книгопечатания, которое предотвращает изменение копий поодиночке, то чего не могло случиться за гораздо больший промежуток времени, когда книгопечатания не было. И когда любой умеющий писать мог сделать рукописную копию и назвать ее подлинным писанием Матфея, Марка, Луки или Иоанна?