Идрис Шах - Путь суфиев

Ошибка эта проистекает из абсурдного предположения, что простое прикосновение к чему-то ценному способно даровать неизменившемуся человеку соответствующее преимущество.

Но для этого требуется нечто неизмеримо большее. Человеку недостаточно просто соприкасаться с добром: он должен соприкасаться с таким видом добра, которое способно преобразить его бытие и сделать его добрым. Осел, помещенный в библиотеку, не станет писателем.

В этом заключается одно из различий между суфийским учением и попытками практикования этики или самоусовершенствования в других системах.

Читатели и изучающие, как правило, пренебрегают этим обстоятельством. Ташиб Камал говорил: "Нить не становится благородной оттого, что связывает многие жемчужины". И еще: "Мои добродетели улучшили меня не больше, чем пустынное место становится плодородным от зарытого там сокровища".

Сокровище есть сокровище. Но если его употребить для восстановления развалин, оно должно быть использовано вполне определенным образом.

Исправление нравов может быть частью этого процесса. По-прежнему велика нужда в средствах преображения человека. Именно эти средства и составляют тайну суфиев. Остальные же школы зачастую пребывают там, откуда они не могут увидеть дальше первой ступени: они упиваются открытыми ими этикой и добродетелью, провозглашая их панацеей от всех бед.

Абд аль Али Хайдар

ЧТО ЗА СТРАННОЕ СУЩЕСТВО -- ЧЕЛОВЕК

Попытайтесь на миг представить себя существом, отличным от человеческого рода. Незамеченные людьми, вы посещаете одну из человеческих обителей. Как посторонний наблюдатель, что вы признаете причиной или целью его действий? Будем считать, что вы впервые соприкасаетесь с человечеством.

Человек, за которым вы наблюдаете, ложится и засыпает. Вы же не знаете сна, ибо у вас природа иная. Как сможете вы понять, что и зачем он делает? Вам не остается ничего другого, как сказать: "Он мертв", или, быть может: "Он сошел с ума", или еще: "По-видимому, это религиозный обряд". Вследствие отсутствия чего бы то ни было, с чем можно было бы соотнести поступок этого человека, вы вынуждены связать его с ближайшим действием, известным вам, из вашего мира.

Затем, спустя какое-то время, мы видим, что человек просыпается. Что же это? Первая мысль: "Он ожил, какое чудо!" -- или что-нибудь в этом роде. Он подходит к воде и умывается. Мы говорим: "Как странно!"

Человек готовит себе еду, на его лице выступает пот. "Ага, религиозный обряд... или, быть может, он раб непонятного, прыгающего, яркого существа, называемого огнем, и должен прислуживать ему таким образом..."

Словом, все, что делает человек, кажется вам бессмысленным, малопонятным или вызванным причинами, порожден-ными вашим собственным воображением -- если вы принадлежи-те к тем, кто пользуется только своими или не пользуется вообще никакими мерками при оценке человеческой деятельности.

То же относится и к дервишу. Он смеется, он плачет. Он добр, он жесток. Он кается, восхваляет вино, избегает людей, затем посещает их. Он служит человечеству и заявляет, что служит Богу. Вы говорите о Боге, а он может прервать вас и назвать невеждой. Что вы станете думать о таком человеке?

Он -- человек из другого мира. Вы соотносите его поступки с подобными поступками вашего мира; его знания -- с тем, что вы называете знанием; его чувства -- с известными вам переживаниями. Его истоки, его Путь, его судьба -- на все это вы смотрите с единственной точки зрения.

Что за странное существо человек!

Но вы можете приблизиться к пониманию его. Отбросьте все свои предубеждения и предположения о том, кто такой дервиш. Углубитесь в его разъяснения или знаки относительно Пути. Будьте смиренны, ибо как познающий вы ниже всех других познающих; ибо вам еще предстоит усвоить то, без чего вы вообще не сможете приступить к познанию. Нет, я не могу учить вас Пути Каландара. Я лишь предупредил вас. Идите, ищите суфия и первым делом молите, дабы простилась вам ваша беспечность, ибо вы слишком долго спали.

Речь Каландара Пур СОБРАНИЯ

Имам Газали в своей книге "Воскрешение наук о вере" пишет, что из всех багдадских учителей, коих насчитывался не один десяток, лишь два или три собирали вокруг себя аудиторию, превышающую несколько человек. Однако, именно эти славные Учителя принадлежат к числу тех, чьи учения оставили наибольший след.

Кроме того, имеется много адептов, которые учат, оставаясь неизвестными, и много известных, ученики которых так и остаются безвестными.

Как правильно заметил один учитель, собирание групп всегда имело тенденцию скатываться к тому, что мы называем племенным инстинктом. Человеку присуща склонность к сбори-щам. Но увлечение сборищами может привести к плохим последствиям, если отсутствует знание того, как предотвратить пустое общение, и тогда даже при создании правильного круга людей, в нем может забродить дух.

Абд-ал-Маджид Танти

ПОДРАЖАТЕЛЬСТВО И ЧЕСТНОСТЬ

Мошенники, шарлатаны, лицемеры и слепцы время от времени составляют основную массу тех, кого именуют духовными наставниками.

Поскольку лже-учителя -- явление привычное и распространенное, люди приняли их поведение за эталон, по которому оцениваются все учителя без исключения.

Но это ложный принцип. Если вы видели сотню моллюсков, это позволит вам узнать сто первый, когда он вам попадется. Но вы не сможете тем же методом определить, которые из них несут в себе жемчуг.

Низкий уровень человеческого мышления является, по существу, опорой суфиев-подражателей.

"Как же мне узнать истинного суфия?" -- спросите вы.

Я отвечу: "Станьте честным, ибо подобное притягивает подобное". Будь вы действительно честным, вам не пришлось бы задавать такой вопрос. А поскольку вы нечестны, напрасно рассчитывать на нечто сверх того, что вы заслуживаете.

Хайдар-и-Сирдан

ЧЕЛОВЕК И УЧИТЕЛЬ

Однажды добрый человек решил построить дом для нуждающегося друга и нанял строителя.

Строитель приступил к работе, но вскоре вокруг него собрались люди. Некоторые из них желали научиться строительному делу. Но лишь немногие имели на то способности. Другие начали упрекать строителя: "Ты отбираешь только тех, кто тебе нравится".

Нашлись такие, кто поносил его: "Ты строишь дом для себя".

Строитель ответил: "Я не могу учить всякого. А дом я строю для одного человека в нужде".

Ему сказали: "Эту отговорку ты придумал в ответ на наше обвинение, просто чтобы отделаться от него".

Он спросил: "А что если это правда? Неужели и тогда вы назовете это ложью?"

Ему бросили в ответ: "Это чистая софистика; мы не желаем тебя слушать".

Строитель вернулся к работе. Некоторые из его помощников настолько привязались к дому, что ему пришлось отослать их, для их же блага. Недруги торжествовали: "Вот он являет свое истинное лицо. Подумать только, он выгнал своих единственных преданных друзей!"