Наталья Федяева - Нормы в пространстве языка

– Второй говорящий предлагает адекватную, на его взгляд, лексическую замену.

Таким образом, оценка приводит к необходимости нового выбора, выбор осуществляется с опорой на норму и т. д.

Итак, когнитивные языковые нормы:

унифицируя , задают совокупность значений, входящих в одну и ту же категорию, их иерархию;

стабилизируя , поддерживают инвариантность категории;

регулируя , рекомендуют выбор той номинативной единицы, которая соответствует нормативным представлениям об объекте;

маркируя одну из единиц как адекватную нормативным представлениям, предоставляют участникам общения возможность оценить успешность выбора.

Как и предполагалось, комплекс функций, выполняемых когнитивными языковыми нормами, тождествен комплексу функций норм социальных, что подтверждает правомерность присвоения феноменам одного имени – норма.

Помимо функций, значимым элементом концепции нормы является вопрос о соотношение нормы и не-нормы, аномалии. На примере социальных норм отчетливо можно увидеть неразрывную связь этих явлений, обусловливающую их взаимообратимость, оценочный характер противопоставления, градуированность пространства нормы и не-нормы. Если наше предположение о близости социальных и когнитивных норм верно, то в сфере действия когнитивных норм должны быть обнаружены те же закономерности.

Взаимообратимость когнитивной нормы и не-нормы и градуированность пространства между ними связана с особенностями устройства наивных категорий, для которых, как отмечалось выше, характерны диффузность границ (т. е. возможность перехода между категориями) и различная степень близости к ядру. Иными словами, в категорию входят объекты, которые в большей или меньшей степени соответствуют нормативным представлениям об эталонном члене категории. Следствием же градуированности когнитивных норм является тот диапазон возможностей, который предоставляется говорящему при выборе номинативной единицы. Приведем несколько высказываний, в которых сопоставление номинативных единиц демонстрирует переходы между категориями и/или внутри категорий: Опять это был старикан лет под сто, сухой и тощий, как его бамбуковая удочка, только не желтый с лица, а скорее коричневый или даже, я бы сказал, почти черный (А. и. Б. Стругацкие, ruscorpora); Поезд мчался к рекеили, может быть, узкому ответвлению озера, над которым был перекинут странный мост (В. Пелевин, ruscorpora); Многие из нас мечтали стать космонавтами, водителями автобусов или даже милиционерами. Но не у всех сбылись даже эти нехитрые мечты. Потому что это были мечты, а у юного Николы – видЕние. А скорее всего – вИдение (К. Глинка, ruscorpora): каждое из со– или противопоставляемых слов допустимо, что является следствием диффузности границ между категориями, при этом одно из слов подходит в большей степени, так как более адекватно отражает действительность. Градуируемость самих норм сказывается и на градуируемости оценок, не случайно в русском языке к прилагательному нормальный могут примыкать самые разнообразные наречия меры и степени: (не) вполне, совершенно, абсолютно, (не) совсем, чересчур, достаточно . Говорящий может оценить выбранную номинативную единицу как наиболее уместную, подходящую в большей или меньшей степени и вовсе не удачную с точки зрения соответствия нормативным представлениям об обозначаемом объекте. Приведем примеры такой речевой рефлексии, позволяющей выбрать наилучшее словесное обозначение: За воссоединение семьи! – произнес Саша и метнул рюмку в рот. Ирина заметила, что он не пьет, а именно мечет– одну за другой (В. Токарева, ruscorpora); Собаки смущенно закашлялись – не залаяли, а именно поперхнулись (Л. Петрушевская, ruscorpora).

Итак, исходными положениями концепции когнитивных языковых норм мы считаем следующие:

– содержание когнитивных языковых норм составляют отображенные в семантике языка представления о типичных проявлениях тех или иных объектов;

– когнитивные языковые нормы выполняют традиционный для норм комплекс взаимосвязанных унифицирующей, регулятивной, стабилизирующей и селективной функций;

– значение когнитивных норм для семантики определяется их ролью в процессе категоризации и ролью в процессах формирования понятия и лексического значения;

– основная сфера функционирования когнитивных языковых норм – процесс актуального именования, в ходе которого осуществляется соотнесение признаков воспринимаемого объекта и нормативных представлений о классе объектов, результатом чего является выбор номинативной единицы.

Выше мы предположили, что нормативные представления носителей языка о том или ином классе объектов имеют пресуппозитивный (фоновый) характер, важный как для значения отдельных слов, так и для содержания высказывания. Попытаемся развить эту идею.

Внимание к «теневой стороне коммуникации» – тому, что «данная коммуницирующая личность не говорит, чего не упоминает, чего не называет» [109, с. 17], – характерная черта антропоцентрической лингвистики, концентрирующейся на исследовании пресуппозитивных факторов речевой коммуникации и пользования языковой системой. Основываясь на выводах, сделанных на предыдущих этапах исследования, мы считаем правомерным рассмотреть нормативные представления как составляющую фоновых знаний. Отметим, что имплицитность нормы, сочетающаяся с необходимостью ее знания, неоднократно отмечалась учеными, однако эта мысль не приобрела развернутого воплощения.

На наш взгляд, значимые для доказательства нашей гипотезы о пресуппозитивном характере нормативных представлений идеи ученых-лингвистов уместно разделить на две группы. В первую должны войти рассуждения общего характера о сути и функциях пресуппозитивных компонентов значения. Во вторую – выводы об имплицитности нормы. Дадим краткую характеристику обеих групп.

1. Определив нормативные представления как знания и мнения о типичных реализациях тех или иных явлений и предположив, что они являются одним из условий успешной категоризации, мы вывели исследование в ту сферу языкознания, которая занимается феноменом фоновых знаний, но не в лингвострановедческом, а в когнитивном аспекте. В этом случае фоновые знания рассматриваются как знания о мире, необходимые для понимания высказывания и частично для понимания значений слов, а также как знания, определяющие понимание, довлеющие над субъектом.