Вернер Зомбарт - Избранные работы

3. Наконец, богатым источником средств является обложение кандидатов на отдельные должности. Существует обычай, что каждый, кто рассчитывает на место или желает быть выставленным в кандидаты, уплачивает своей партии «стоимость издержек». Этот налог бывает очень значительным. Он равняется обыкновенно годовому (и более) содержанию оплачиваемой должности; в некоторых случаях он даже превышает все жалованье, получаемое должностным лицом за время своей службы [70]. Высота суммы, поступающей таким образом в партийную кассу, определяется различно. По одной таксе, данные которой часто приводятся [71], в Нью-Йорке стоят: должность судьи – 15 тыс. долларов, место в конгрессе – 4 тыс. долл., должность городского советника – 1500 долл., выборы в городского представителя от 600 до 1500 долл. и т. д. Этот налог дает Таммани ежегодный доход в 125 тыс. долл., противной стороне – приблизительно в 100 тыс. долл.

«Выборная цель», ради которой уплачиваются все эти деньги, прежде всего, есть покупка голосов pure et simple. Большую часть голосов негров, голоса многих необразованных пришельцев из полуварварских штатов, голоса босяков больших городов, – всех их можно заведомо купить, и они заведомо и покупаются. Цена колеблется; за голос негра, например, дают в среднем три доллара.

Но огромную массу избирательных голосов, даже и низших классов населения, понятно, нельзя заполучить таким простым способом. Партийные организации умеют, однако, сделать себя популярными в широких слоях беднейшего населения тем, что они поддерживают своими дарами в минуту нужды и горя: этому ссужают доллар, тому достают даровой билет на проезд по железной дороге; здесь дадут уголь в холодный день, там подарят курицу на святки; больным покупают лекарство, для покойников достают гроб за половинную цену и т. д.

И наряду с этими хлопотами идет щедрое угощенье в кабаках, по «салонам», где и вообще, пожалуй, совершается главная часть выборного дела. Здесь партийный агент, «Worker», не отсутствующий ни в одном кабаке (часто он же и хозяин последнего), обрабатывает также и всех тех, кого нужно заполучить иным путем, чем деньгами и прямой поддержкой. Каждого избирателя, – как превосходно выразился Острогорский, – агент ухватывает за его слабую сторону: одному нужно полицейское разрешение на производство уличной торговли или открытие «салона»; другой нарушил закон о постройках или имеет какой-нибудь иной грех на своей совести: и все это «машина» приводит в порядок, влияя в пользу своих клиентов на соответствующие инстанции, которые сами (как выборные чиновники!) находятся по большей части в ее руках. Или к делу подходят с другой стороны: партия определяет наказание уклончивому избирателю и тем привлекает его обратно или устрашает, по крайней мере, прочих; она старается, чтобы он, – если он служащий в каком-нибудь учреждении штата или общины, – был уволен; чтобы, – если он предприниматель, – фабричная инспекция за ним следила построже. Сборщик податей вдвое внимательнее проверяет книги неугодного торговца и открывает, что последний не все уплатил за свое свидетельство. На хозяина трактира, не соблюдающего законных часов, сейчас же налагается штраф [72]и т. д.

Вышеизложенное уже достаточно знакомит с тем кругом действий, в котором вращается партийная деятельность в Америке: так как большие партии имеют деньги, на которые они могут прямо или косвенно купить избирательные голоса, содержать большой штаб, а равно также и весь прочий аппарат избирательного механизма, при помощи которого ведутся выборы; так как, далее, они пользуются всеми средствами, чтобы оказывать поддержку своим приверженцам и вредить врагам, – то они и имеют такой успех, обладают такой притягательной силой, пользуются политической монополией, стоят ли они у власти, или имеют основания надеяться достигнуть господства в следующий раз. И в то же время они владеют средствами приносить счастье и несчастье, располагают необходимыми денежными суммами для поддержания хода избирательной машины, именно потому, что они занимают такое положение, что они владеют силой.

Этот – для всякого постороннего такой роковой – круг выступает, однако, еще гораздо яснее в других явлениях.

Прежде всего в тех выгодах, какие доставляет своим приверженцам господствующая партия в качестве распределительницы должностных мест. Это применимо бесспорно ко всем выборным должностям. Каждый, кто рассчитывает для себя или для своих друзей на подобное место, естественно имеет живейшее побуждение принадлежать к наисильнейшей партии, во всяком случае, к партии, вообще имеющей шансы одержать победу. Охотнику за местами нет расчета быть членом партии, приносящей своим кандидатам десятую или двадцатую часть голосов и – быть может! – раз в десять или двадцать лет достигающей господства. И это рассуждение применимо не только к выборным чиновникам, но также и к большинству из тех, которые получают места путем назначения. Ведь последние также достаются приверженцам господствующей партии.

Так называемая Spoils-system (система добычи) царит в Соединенных Штатах со времени президентства Джексона (1829–1837), но уже ираныпе она применялась в некоторых штатах, именно в Нью-Йорке и Пенсильвании. Она заключается в том, что добыча достается победителю – «the spoils to the victor!« [73](добыча – победителю!), а это значит, в общем, что должностные лица назначаются не по их личным качествам, а в зависимости от их партийной принадлежности. И, если принять в соображение, что этот принцип применяется как для высших, так и для низших должностей государства, штата, графства и общины, к государственным секретарям и директорам, равно как и к служащим в конторах и полицейским чинам, то легко себе представить, какую колоссальную притягательную силу для масс имеют те партии, о которых только и можно серьезно говорить при этом «разделе добычи», – следовательно, именно обе «большие партии» [74].

Трудно найти достаточно сильные выражения для того, чтобы оценить значение этой тесной связи политических партий с распределением должностей в развитии политических отношений в Америке. Оно заслуживает особенного внимания при изучении причин, обусловливающих слабое проявление социалистического движения. Ведь именно последнее и страдает больше всего при господствующей системе.

Рабочему легко быть социал-демократом, если он наверное знает, что ни в каком случае – даже в случае принадлежности к «правительственной» партии – ему не сделаться промышленным советником, комиссаром выставки или президентом конторы государственного страхования. И как смело (втайне) почтальон или городовой может придерживаться социал-демократических воззрений, если он знает, что шансы быть отставленным за это от должности невелики.