Эрих Фромм - Человек для себя

Хочу, однако, подчеркнуть, что существует много других устремлений, которые рассматриваются как чисто светские и тем не менее коренятся в той же потребности, из которой произрастают религиозные и философские системы. Посмотрим, что имеет место в наше время. Мы обнаружим в нашей собственной культуре миллионы людей, приверженных достижению успеха и престижа. Мы видели раньше и наблюдаем теперь в других культурах фанатичную преданность диктаторским системам с их захватами и порабощением. Нас поражает мощь таких страстей, которые часто оказываются даже сильнее, чем стремление к самосохранению. Нас часто обманывает светское содержание целей, которые ставят подобные системы, и мы объясняем их сексуальными или иными квази биологическими побуждениями. Однако разве не очевидно, что горячность и фанатизм, с которыми преследуются эти светские цели, – те же самые, что обнаруживаемые в религии; что все эти светские системы ориентации и приверженности различаются содержанием, но не базовой потребностью, на которую они пытаются дать ответ? В нашей культуре картина особенно обманчива, потому что большинство населения «верит» в единобожие, в то время как на самом деле привержено системам, которые гораздо ближе к тотемизму и поклонению идолам, чем к каким-либо формам христианства.

Однако следует сделать еще один шаг вперед. Осознание «религиозной» природы этих культурно заданных светских устремлений дает ключ к пониманию неврозов и иррациональных влечений. Мы должны рассматривать последние как ответы – индивидуальные ответы – на поиск человеком ориентации и приверженности. Индивид, чье существование определяется «фиксацией на семье», который не способен действовать независимо, на самом деле поклоняется примитивному культу предков, и единственное его отличие от миллионов почитателей предков заключается в том, что его система приватна, а не задана культурой. Фрейд видел связь между религией и неврозом и объяснял религию как форму невроза, в то время как мы приходим к выводу, что невроз можно объяснить как специфическую форму религии, отличающуюся в первую очередь своими индивидуальными, не заданными извне характеристиками. Заключение об общей проблеме человеческой мотивации, к которому это нас приводит, состоит в том, что хотя потребность в системе ориентации и приверженности является общей для всех людей, конкретное содержание, удовлетворяющее эту потребность, у разных людей различно. Эти различия есть различия ценностей; зрелый, продуктивный, рациональный человек выберет систему, которая позволяет ему быть зрелым, продуктивным и рациональным. Индивид, задержавшийся в своем развитии, вынужден возвратиться к примитивным и иррациональным системам, которые, в свою очередь, продлевают и усиливают его зависимость и иррациональность; он остается на уровне, который человечество в лице своих лучших представителей миновало тысячи лет назад.

Поскольку потребность в системе ориентации и приверженности является неотъемлемой частью человеческого существования, можно понять интенсивность такой потребности. Действительно, не существует более мощного источника энергии человека. Человек не волен выбирать между тем, чтобы иметь «идеалы» и не иметь их, однако он может выбирать между различными видами идеалов, между тем, чтобы поклоняться силе и разрушению или разуму и любви. Все люди – «идеалисты» и стремятся к чему-то помимо получения физического удовлетворения. Они верят в разные идеи. Лучшие, но также и наиболее сатанинские проявления ум человека находит не в действиях плоти, а в этом «идеализме» духа. Таким образом, релятивистский взгляд, согласно которому иметь некий идеал или религиозное чувство ценно само по себе, опасен и ошибочен. Нужно понять каждый идеал, включая те, которые возникают в светских идеологиях как выражение той же человеческой потребности; его нужно судить с точки зрения его истинности, судить по тому, насколько он способствует развертыванию сил человека, и по тому, в какой степени он является реальным ответом на потребность человека в равновесии и гармонии его мира. Повторим: понимание человеческой мотивации должно вытекать из понимания человеческой ситуации.

Люди похожи друг на друга в силу того, что разделяют человеческую ситуацию и связанные с ней врожденные экзистенциальные дихотомии; люди уникальны в силу того специфического способа, которым они разрешают человеческую проблему. Бесконечное разнообразие личностей само по себе является характеристикой человеческого существования.

Под личностью я понимаю совокупность унаследованных и приобретенных психических качеств, которые характеризуют индивида и которые делают его уникальным. Различия между унаследованными и приобретенными качествами в целом синонимичны различиям между темпераментом, одаренностью и всеми конституционно заданными свойствами с одной стороны и характером – с другой. Если различия в темпераменте не имеют этического значения, то различия в характере создают реальную проблему этики; они выражают степень, в которой индивид преуспел в искусстве жизни. Чтобы избежать путаницы, имеющей место при употреблении терминов «темперамент» и «характер», мы начнем с краткого обсуждения темперамента.

Гиппократ различал четыре типа темперамента: холерический, сангвинический, меланхолический и флегматический. Сангвинический и холерический темпераменты – это способы реагирования, характеризующиеся легкой возбудимостью и быстрой сменой интересов; у первого интересы слабы, а у второго – интенсивны. Флегматический и меланхолический темпераменты, напротив, характеризуются стойкой, но медленной возбудимостью; интересы флегматика слабы, а меланхолика – интенсивны [34].

Согласно взглядам Гиппократа, эти различные способы реакций связаны с различными соматическими источниками. (Интересно отметить, что в общепринятом употреблении фигурируют только отрицательные аспекты темпераментов: сегодня под холерическим темпераментом разумеют легко возникающую гневливость, под меланхолическим – депрессивность, под сангвиническим – чрезмерный оптимизм, под флегматическим – чрезмерную медлительность.) Эти категории использовались большинством ученых, изучавших темперамент, до времен В. Вундта. Самые значительные современные концепции типов темперамента были предложены К. Юнгом, Э. Кречмером и У. Шелдоном [35].

Нет сомнений в важности дальнейших исследований в этой области, в особенности из-за связи темперамента с соматическими процессами. Однако необходима ясная дифференциация между темпераментом и характером, поскольку смешение этих понятий препятствует и прогрессу характерологии, и изучению темперамента.