Федор Папаяни - Смысл жизни

Мысль есть различение. Различение предполагает умение выбирать. Выбор предполагает решимость сказать «нет» тому, что несовместимо с тем, чему уже сказано «да». Настоящий же выбор – это выбор между смыслом и бессмыслицей [39]. Вдумчивый анализ известных воззрений, а также собственный нравственный выбор, выстраивание своей логической цепи, позволяют формировать собственную мировоззренческую позицию, являются не только полезным самообучением, но и важнейшей составляющей процесса духовного роста каждого человека. Поэтому подобный, но только самостоятельный, подход практического осознания и предлагается читателю. Это может помочь определиться со своей миссией в этом мире, заданной высочайшим смыслом.

Вывод:

– поиск смысла жизни может быть сведен к обоснованному нравственному выбору приемлемых воззрений (из множества известных) на основе всей получаемой информации, теоретических рассуждений, своего жизненного опыта, верований, интуиции, совести и логики.

Рассматривая вопрос о смысле жизни, предварительно следует определиться со своим мировоззрением, со своим пониманием мира (п. 2.2). Ведь вопрос о смысле жизни человека напрямую связан со смыслом (или его отсутствием) существования как всего мироздания, так и его отдельных элементов.

Как известно, основное ядро всякого мировоззрения составляет одна из двух базисных философских систем: материалистическая и идеалистическая [51]. Именно их положения в контексте заявленной темы и будут рассматриваться, несмотря на общее обилие разных философских и религиозных систем и взглядов. Тем более что последние и так достаточно представлены в первом разделе книги. Напомним, что мировоззрение должно давать ориентир позиции человека по следующим фундаментальным вопросам (п. 2.2.1):

– Что есть мироздание?

– Что есть человек?

– Как человеку следует жить?

Причем осознанный ответ на третий из этих вопросов является следствием представлений о первых двух.

Попробуем разобраться в том, что составляет суть наших представлений обо всем в мире. В условиях, когда человек сохраняет свою загадку (п. 2.1.), наши воззрения на мир – это знания или только верования? И вообще, что мы достоверно знаем об этом мире?

Истина заключена в том, что лишь малая часть воззрений, и то весьма фрагментарных, получили надежное научное объяснение. Однако этих фрагментарных знаний явно недостаточно, чтобы сформировать цельное научное мировоззрение человека, об этом будет сказано ниже (п. 3.2.2, 3.2.3). «Ведь мы ничего о самих себе не знаем, что такое жизнь, чувство и мысль» (Вольтер). «Что касается рационального мышления, то мы, – по словам Василия Великого, – не можем понять даже природу муравья» [34].

Но тогда получается, что верования, собственно говоря, и составляют наши воззрения на мир, на то, каков он. Они бывают истинными, но бывают и ложными. И только в некоторых случаях, когда верования истинны и получили надежное доказательство, они образуют знание. Люди всегда искали знания как истинного объяснения всех известных им явлений (событий), стремились обнаружить основания этих явлений и их следствий.

Основания всех явлений составляют наиболее общие законы природы (из которых следуют все другие, менее общие). Попытки описать эти общие законы сводятся вместе в так называемые фундаментальные теории. Законы, на которые указывают научные теории, – это просто моменты регулярности в проявлении свойств (т. е. неких способностей и предрасположенностей) тех или иных субстанций. Следует признать, что в фундаментальных теориях не было и нет не только научных доказательств, но даже никогда не было надежных объяснений причин явлений, позволяющих сформировать подлинную картину мира. Ученые достоверно изучают только вероятность проявлений свойств и закономерностей (упорядоченностей) для конкретных объектов или субстанций, находящихся в конкретных условиях.

Если бы материальные объекты вели себя неупорядоченно, не было бы возможности предсказывать события. Но в мире имеет место порядок – система наблюдаемых закономерностей. Наблюдаемая упорядоченность мира заставляет искать первопричину этого порядка вещей.

Наука может объяснить свойства и закономерности поведения объектов, но не может объяснить, почему всякий объект обладает теми общими свойствами, которыми он обладает, не может объяснить первопричину организованного порядка мироздания. Если же допустить, что все в мире совершенно случайно, то тогда наука не в состоянии объяснить, по какому экстраординарному совпадению случайностей различные объекты, состоящие, в конечном итоге, из одних и тех же элементарных частиц, имеют совершенно различные свойства. Если у этого феномена отсутствует исходная причина (идея), то это экстраординарное совпадение случайностей слишком экстраординарно, чтобы рационально в него поверить. Например, если лягушки на земле образовались случайно, то в эту случайность труднее поверить, чем в случайность природного создания калькулятора, поскольку последний конструктивно будет намного проще этой самой лягушки. У нас нет никаких оснований предполагать, что случай мог создать такую чудесную и невероятно сложную организацию мироздания. Поэтому то, что материалистами представляется случайным совпадением, настоятельно требует своего объяснения. Без такого объяснения материализм есть не знание, а «чистой воды» особая вера. С другой стороны, сам успех науки в демонстрации того, насколько глубинно упорядочен естественный мир, дает основания считать, что у самого этого порядка есть еще более фундаментальная причина [56].

Любая научная теория зиждется на некоем наборе аксиом, принимаемых без доказательств (т. е. на веру) положений (догм). Ученые выстраивают свои версии, используя ту теорию, которая лучшим образом экстраполирует известные наблюдения. При этом они верят, что предсказания на основе такой теории, вероятно, более истинны, чем предсказания какой-либо другой теории. Начальные же условия явлений, принимаемые аксиомы и первопричина самих наблюдаемых закономерностей (регулярностей) всегда остаются вне этих теорий, хранят свою тайну. Поэтому наше мировоззрение, каким бы оно ни было (идеалистическим, материалистическим или смешанным), на самом деле всегда представляет собой комбинацию тех или иных верований, накапливаемых (приобретаемых) в процессе жизненного опыта.

В формировании мировоззрения человека все будет зависеть от того, во что он более склонен верить. Неверующих людей практически нет вообще. Одни верят в то, что душа и Творец есть, другие верят, что ни души, ни Бога не существует, и все в мире подвержено саморазвитию. Например, диалектический материализм предлагает нам верить в свойства природы также как религия предлагает верить Богу. Причём принципиально отличие этих подходов заключается лишь в том, что в первом случае истиной в последней инстанции являются труды К. Маркса, а во втором – Библия.